Литмир - Электронная Библиотека

Глава 18

Виктория медленно просыпалась, лениво потягиваясь па пуховой постели Дэвида. Это утро она провела в объятиях ангела. Глядя на пылинки, кружившиеся в луче солнца, падавшем на одеяло, Виктория улыбнулась. Шорох возле кровати заставил ее повернуть голову, и она увидела Бетани, сидевшую возле нее на стуле.

Мойра убирала комнату, Девушка выпрямилась и, увидев, что Виктория наблюдает за ней, вздрогнула.

– Прошу прощения, мэм.

– Все хорошо, Мойра. – Виктория облокотилась на подушку.

– Лорд Чедвик позавтракал час назад и уехал к сэру Генри, – сообщила Бетани. – Он взял с собой Натаниела. Сказал, чтобы я не будила тебя.

Виктория чувствовала себя очень неловко.

– Который час?

– Четвертый час дня.

Придерживая на груди одеяло, Виктория попыталась сесть.

– Ох! – простонала она. Каждое движение причиняло боль.

– Я приготовлю ванну, мэм, – предложила Мойра. – Где желаете, в вашей комнате или здесь?

Завернувшись в одеяло, Виктория спустила ноги на пол.

– В моей комнате, пожалуйста.

Все, включая кота, вероятно, знали, что в три часа дня она находилась в спальне Дэвида. Нетрудно было догадаться , что она делала в его постели.

– Я потрясена, – сказала Бетани, жестом указав на постель. – Ты взрослая женщина, Виктория. Не думала, что ты позволишь мужчине использовать тебя, как какую-нибудь содержанку. Да как ты могла увлечься им?

Бетани направилась к двери, но Виктория ее остановила:

– Останься!

– Час назад доставили почту, – произнесла Бетани и показала конверт. – Я – единственная, кого не пригласили на новогодний вечер Тори Бирмингем. Скандальные слухи о твоих похождениях, вероятно, уже дошли до Лондона. Но то, что я не приглашена, меня нисколько не огорчает. Да и кто я такая, чтобы меня приглашали? Я даже не могу познакомиться с мужчиной, которому могла бы понравиться.

– Как ты можешь так о себе думать, Бетани?

– Не понимаю только, почему тебе все сходит с рук? Виктория! Тебя любят, оберегают. Ты не боишься забеременеть? Или надеешься, еще один ребенок спасет тебя от тюрьмы?

Виктория побледнела.

– Я все знаю. – Бетани вытерла рукавом глаза. – Ты мне не мачеха. Когда дедушка умрет, у меня никого не останется. Даже Натаниела. Он мне не брат.

Виктория стояла, потрясенная.

– Очень сожалею, Бетани.

– Дед сказал, что ты воспользовалась именем отца, потому что кто-то тебя преследует. Может быть, он не единственный плохой человек здесь. Может быть, ты тоже такая.

Ее слова, словно нож, вонзались в сердце Виктории. Бетани говорила чистую правду.

В глазах девушки блестели слезы. Она шагнула к двери, но ее рука замерла на ручке. Она повернулась, на щеках вспыхнул румянец.

– Я даже не знаю твоего настоящего имени, не знаю, что ты натворила.

– Я была немного моложе, чем ты теперь, когда помогла отцу похитить часть национальных сокровищ, принадлежавших правительству, – тихо сказала Виктория. – Когда подозрения упали на моего отца и против него возбудили дело, лорда Чедвика послали схватить нас.

Бетани немного успокоилась и смягчилась.

– Но тебя за это могут повесить.

– Разумеется. – Виктория, с трудом сдерживая волнение, подошла к девушке. – Я поступила плохо, Бетани, и не ищу оправданий. Но моя любовь к тебе всегда была искренней.

– Видимо, мне придется остаться одинокой. Потому что я ни за что не соглашусь жить с Неллисом. Я его боюсь.

Слова Бетани о Неллисе не шли у Виктории из головы. Она умылась, надела синее утреннее платье, обула полусапожки и попросила одного из лакеев проводить ее в коттедж, где надеялась найти Дэвида и Натаниела. Сэр Генри спал. Эсма во дворе кормила кур.

– Лорд Чедвик куда-то увел Натаниела, мэм, – сказала Эсма. – Он послал моего Уильяма поговорить с мистером Гибсоном о каменщике.

– Должно быть, он в церкви, там сносят стены. – Виктория огляделась. Снег растаял, но тучи над далеким проливом не предвещали скорого потепления.

Дэвид сказал, что ее отец исчез полгода назад, в это же время Неллис заинтересовался Роуз-Брайером. Эта мысль не давала Виктории покоя. Так же, как и разговор с шерифом Стиллингзом несколько недель назад.

– Бетани вернулась из большого дома? – спросила Виктория.

– Она в конюшне. Дай ей волю, она жила бы там вместе с лошадьми. Вы прекрасно лечите людей. А она – животных. Жаль, сэр Генри не заметил ее талантов раньше.

Виктория спрятала руки под накидку.

– Я тоже не заметила. Бетани вместе с нами переживала обрушившиеся на нас беды.

– Она хорошая девчушка, мэм. – Эсма накачала воды в ведро. – Но пока вы были заняты своими бедами, не заметили, что у нее возникли нежные чувства к молодому человеку, которого вы наняли.

Виктория плотно сжала губы, с ужасом вспомнив собственное прошлое, лучшее доказательство того, что юная любовь и британские шпионы – опасное сочетание.

– Мистер Рокуэлл?

– Он нашел себе здесь замену. Я видела, как он работал в церкви, потом в большом доме, но сюда больше не заходил. – Эсма вытерла передником руки. – Он женат, мэм.

Это открытие удивило Викторию. Йен Рокуэлл человек порядочный и вряд ли мог позволить себе увлечься совсем юной девушкой. Но тут Виктория вспомнила себя в семнадцать лет, когда чувствовала, что весь мир ополчился против нее, и остро ощущала одиночество.

У Дэвида была сотня причин не заботиться о семье, появившейся в ее жизни, и не взваливать на себя ответственность за будущее Бетани. Но Виктория надеялась, что со временем эту проблему можно будет решить. Бетани должна знать, что не одинока и ее не отдадут Неллису.

– Лорд Чедвик что-нибудь говорил сэру Генри о завещании?

– Не знаю, может, и говорил, мэм.

– И куда отправился лорд Чедвик, тоже не знаешь?

– Нет, мэм.

Возвращаясь в Роуз-Брайер, Виктория остановилась у сгоревшей церкви. Сопровождавший ее лакей поздоровался с людьми, работавшими внутри. Потирая ноющий бок, она посмотрела на крытый соломой домик мистера Дойла. Из трубы вился дымок. И вдруг обнаружила, что стоит у могилы его жены. Мистер Дойл прожил с женой сорок лет и тяжело пережил ее кончину. Виктория так и не смогла до конца понять, что такое смерть, кроме того, что она неизбежна. Она не верила в рай небесный, однако допускала существование ада. Виктория озябла и подняла капюшон. Ей казалось, что кто-то наблюдает за ней, хотя вокруг не было ни души.

Никто не заметил ее на кладбище. К железным воротам была привязана лошадь Рокуэлла. Он стоял возле домика и разговаривал с каким-то мужчиной.

Всю неделю она пыталась ускользнуть из-под надзора Дэвида и найти способ поговорить с Неллисом. И вот сама судьба послала ей лошадь.

Склонив голову, она, как и обещала мистеру Дойлу, прочла молитву над могилой его жены. Затем с замиранием сердца подошла к воротам, села на лошадь и выехала с кладбища.

– К вам посетительница, мистер Манро.

Виктория вошла в библиотеку, и Неллис, просматривавший почту, поднял голову. Он сидел за роскошным письменным столом. Пара грифонов поддерживала по углам столешницу, на которой царил идеальный порядок.

– Вряд ли она стала бы ждать в холле, – сказал дворецкий.

Неллис поднялся из-за стола.

– Какой приятный сюрприз! – небрежным тоном произнес он.

– Надеюсь, я не помешала?

– Подать чай, сэр? – осведомился дворецкий.

– Почему бы нет? – махнул рукой Неллис. – Завари наш особый чай. Уверен, она такого не пробовала.

Дворецкий вышел. Виктория чувствовала, как у нее ноет под ложечкой, но ничем не выдала своего волнения.

– Сколько раз я имел честь встречаться с вами наедине в моем доме? – Он усмехнулся. – Насколько я помню, ни разу.

– Грубость ни к чему, Неллис.

– Я груб, лишь когда меня вынуждают. Но я раздражен. Точнее, был раздражен до вашего появления. – Он с любопытством посмотрел на нее. Его темные брюки, жилет и сюртук были тщательно подобраны. – Вы очень хорошо выглядите, Виктория.

44
{"b":"27706","o":1}