Глава «Джин-Дайн» хрипло рассмеялся.

— Боюсь, я не слишком привлекательная личность. И тебе это хорошо известно.

— Пожалуй. Впрочем, ты очень интересный и необычный человек.

Скоупс кивнул.

— Благодарю тебя за эти слова. — Он немного помолчал. — Заманчивая мысль.

— У нас есть два часа.

Скоупс слабо улыбнулся.

— Хорошо, Чарльз. Почему бы и нет? Но у меня есть одно условие. Ты также должен войти в мою программу. Я не уйду на остров Монеган один.

Профессор покачал головой.

— Я не программист, да и задача очень сложна.

— Тут нет проблемы. Я написал алгоритм, генерирующий персонажи. Он использует различные подпрограммы искусственного интеллекта, задающие вопросы, вовлекающие пользователя в короткий разговор. Кроме того, нужно пройти несколько психологических тестов, после чего алгоритм создает человека и внедряет его в мир шифропространства. Я придумал этот инструмент, чтобы населить остров различными людьми, но он вполне подойдет для нас с тобой.

Глава «Джин-Дайн» вопросительно посмотрел на собеседника.

— Может быть, ты расскажешь мне, почему усадьба так запущена, — ответил Левайн.

— Возможно, — сказал Скоупс. — А теперь за дело.

В конце концов Левайн решил, что хочет выглядеть похожим на себя: плохо сидящий темный костюм, лысая голова и неровные зубы. Он медленно поворачивался перед немигающей видеокамерой Октагона. Отснятый материал позволит создать несколько сотен образов высокого разрешения, после чего изображение профессора займет свое место на виртуальном острове Скоупса. В течение следующих девяноста минут компьютер задавал ему бесчисленные вопросы, которые касались его раннего детства, запомнившихся учителей, личных убеждений, религии и этики. Программа попросила Левайна назвать прочитанные им книги, перечислить журналы, на которые он подписывался в разные периоды жизни. Левайну предлагали решать математические задачи; расспрашивали о путешествиях, о музыкальных пристрастиях, просили вспомнить жену. Он прошел тесты Роршаха, компьютер оскорблял его и спорил с ним; вероятно, это требовалось для определения его эмоциональных реакций. Профессор знал, что собранные таким образом сведения составят киберпространственный персонаж, который останется жить в шифропространстве.

— Что теперь? — спросил Левайн, когда появилось сообщение, что процесс завершен.

— Будем ждать, — ответил Скоупс, вымученно улыбнувшись.

Он прошел через аналогичный допрос. Затем генеральный директор напечатал несколько команд и откинулся на спинку дивана, а суперкомпьютер начал создавать два новых персонажа в киберпространстве острова Монеган.

В комнате воцарилась тишина. Профессор понял, что работа с программой позволила ему отвлечься и не думать о том, что истекают последние минуты его жизни. Теперь его захватили странные эмоции: воспоминания, страхи, мысли о незаконченных делах. Левайн повернулся к Скоупсу.

— Брент, — начал он.

Раздался негромкий мелодичный звон, Скоупс протянул руку и нажал кнопку стоящего рядом с диваном телефона. Из динамиков послышался аристократический голос Фэрли.

— Вертолеты прибыли, сэр.

Скоупс положил клавиатуру на колени и начал печатать.

— Я намерен отправить эту аудиозапись на центральный пост службы безопасности, а также в архив, чтобы потом не возникло никаких неприятных вопросов. Слушай внимательно, Спенсер. Через несколько минут я отдам приказ эвакуировать всех обитателей здания и опечатать вход. Здесь останешься ты, охранники и отряд биохимической защиты. Как только эвакуация будет закончена, ты должен отключить систему кондиционирования воздуха Октагона. Затем ты закачаешь все десять канистр «VXV» внутрь. Я не знаю точно, сколько потребуется времени, чтобы… — Он немного помолчал. — Вероятно, тебе придется подождать пятнадцать минут. Затем ты пошлешь группу биохимической защиты на крышу, где находится люк, ведущий в Октагон. Эндикот должен отключить контроль фиксации люка. Отряд биохимической защиты установит канистры с цианофосфатолом внутри, а затем загерметизирует внешний люк. Когда группа уйдет, Эндикот откроет внутренний люк с пульта управления. Канистры упадут в Октагон и разобьются — помещение наполнится цианофосфатолом.

Он посмотрел на экран.

— Ты все запомнил. Спенсер?

— Да, сэр, — ответил Фэрли после долгой паузы.

— Даже после того, как цианофосфатол сделает свое дело, в комнате будут оставаться вирусы. Они найдут прибежище в трупах. Поэтому необходимо кремировать их. Высокая температура приведет к разрушению цианофосфатола. Огнеупорная оболочка Октагона позволит удержать пламя внутри. Но ты не должен допустить взрыва: вышедший из-под контроля пожар может привести к распространению вируса. Для начала следует использовать фосфор, обладающий высокой температурой горения. После того как тела будут уничтожены, помещение следует очистить при помощи веществ, имеющих низкую температуру горения. Для этого подойдут производные напалма. Фосфор и напалм ты найдешь среди закрытых запасов лаборатории.

Левайн слушал указания, отмечая методичную отстраненность, с которой Скоупс рассказывал, что следует сделать с телами.

«А ведь это наши тела», — подумал профессор.

— В конце отряд биохимической защиты должен провести стандартную процедуру «горячей» дезактивации всего здания. А когда все будет закончено… — Скоупс немного помедлил. — Тогда, Спенсер, решения будет принимать совет директоров.

Они долго молчали.

— А теперь, пожалуйста, свяжи меня с моим исполнителем завещания, — спокойно сказал Скоупс.

Через мгновение из динамиков донесся скрипучий голос.

— Алан Липскомб на линии.

— Алан, это Брент. Я намерен изменить свое завещание. Спенсер, ты все еще меня слышишь?

— Да.

— Хорошо. Спенсер будет моим свидетелем. Я хочу, чтобы было выделено пятьдесят миллионов долларов на создание фонда для Института современной нейрокибернетики. Спенсер получит детальные указания, которые передаст вам.

— Очень хорошо.

Некоторое время Скоупс быстро печатал, затем повернулся к Левайну.

— Я посылаю Спенсеру инструкции по переводу всей программы шифропространства вместе с компилятором и моими заметками на языке «Си в кубе» Институту современной нейрокибернетики. В обмен на мой фонд я прошу вечно поддерживать мой виртуальный остров Монеган, предоставляя доступ к нему любому серьезному студенту.

Профессор кивнул.

— Как музейный экспонат. Достойное решение — ведь это великое произведение искусства.

— Не только в качестве экспоната, Чарльз. Я хочу, чтобы они продолжали его развивать, улучшать технологию, сам язык и утилиты. Полагаю, я слишком долго держал остров для себя. — Он рассеянно пригладил непокорный вихор. — У тебя есть какие-то последние желания, Чарльз? Мой душеприказчик превосходно умеет доводить дела до конца.

— Только одно, — ровным голосом произнес Левайн.

— И в чем оно состоит?

— Думаю, ты и сам догадался.

Скоупс посмотрел на него.

— Да, конечно, — наконец сказал он. — Спенсер, ты все еще меня слушаешь?

— Да, сэр.

— Пожалуйста, разорви новый патент Х-ржавчины.

— Новый патент, сэр?

— Именно. И оставайся на линии.

— Благодарю, — сказал профессор.

Скоупс молча кивнул. Потом он потянулся к телефону и нажал серию кнопок.

— Внимание персоналу штаб-квартиры, — сказал он, поднося трубку ко рту.

Левайн услышал, как его голос эхом отражается в скрытых динамиках, и понял, что он разносится по всему зданию.

— Говорит Брент Скоупс, — продолжал глава компании. — Возникла нештатная ситуация. Всем сотрудникам необходимо покинуть здание. Это временная мера, и я заверяю вас, что никому не грозит опасность. — Он немного помолчал. — Но перед вашим уходом я должен сообщить, что в вертикали управления компанией произойдут некоторые изменения. Скоро вы узнаете подробности. Сейчас я хочу сказать, что получал огромное удовольствие от работы с каждым из вас, и пожелать вам и «Джин-Дайн» большой удачи в будущем. Помните, что нашей целью всегда было не только продвижение науки вперед, но и благо всего человечества. Никогда не забывайте об этом. А теперь прошу всех проследовать к ближайшему выходу.