Ту Хокс покачал головой.
— Если я когда-нибудь и читал о нем, то совершенно забыл. А я многосторонний читатель, который пасется на всех полях. Может быть, он один из многих, которых считают погибшими, жертвой штормов и океана.
— Это, конечно, понятно. Но для меня важнее всего то, что ваше присутствие здесь подтверждает эту историю. Это больше, чем просто фантазия. И мои исследования привели меня к дальнейшим заключениям. «Врата» — это некие слабые места в силах, отделяющих оба мира друг от друга. Они открываются через неравные промежутки времени и их может быть несколько.
Он нагнулся вперед. Его глаза триумфально блестели. Он глядел в лицо Ту Хокса.
— И мне кажется, что я обнаружил место, где находятся более или менее постоянно действующие Врата. Во всяком случае, эти Врата находятся на определенном месте, они открывались более чем один раз и, вероятно, откроются снова.
Ту Хокс почувствовал, как в глубине его души поднимается возбуждение.
— Вы знаете это место? Где оно?
— Я никогда не видел его сам, — сказал Джильберт. — Хотя я запланировал путешествие, чтобы исследовать его, но разразилась война и мне пришлось отложить это. Меня привела к этому Книга Колдунов Хивики. Она содержит намеки на что-то, что может быть только самими Вратами в другую реальность.
Хивика, — подумал Ту Хокс. Так называлась цепь островов, составляющая одно целое с затонувшим Североамериканским континентом. По своему положению они должны были быть высокой частью Скалистых гор. Самый большой остров находился примерно там, где на Земле-1 был штат Колорадо.
Эти гористые острова населяли полинезийцы. Хивика до сих пор оставалась нейтральной и независимой. Ее жители, так же как и маори на Земле-1, своевременно научились изготавливать порох и огнестрельное оружие. Первыми представителями Старого Света, вступившими в контакт с Хивикой, были не европейцы, а выходцы из арабской страны Иквани, находившейся на юге Африки. Они вели торговлю с Хивикой уже сто лет, прежде чем блодландский корабль случайно открыл эту группу островов. Европейцы обнаружили там развитый коричневокожий народ, умевший выплавлять из руд железо, золото и другие металлы, использовавший вооруженные пушками парусные корабли, и их технология не носила отпечатка технологии белых людей. Хивика избежала большого сокращения населения в результате многих эпидемий, хотя кое-какие из них завезли с собой арабы, но в результате этого потомки этих жителей приобрели необычайный иммунитет к болезням европейцев.
— Вы должны знать, что Хивика все еще придерживается старой религии, — продолжил Джильберт. — Их священники или шаманы приписывают себе магические колдовские силы. В их обязанность, кроме всего прочего, входит также охрана некоторых мест, которые для всех остальных являются табу. Одно из таких мест — пещера в одной из гор неподалеку от берега на одном из больших островов. О ней известно немного, но перкунские ученые кое-что смогли узнать. Священники-колдуны называют эту пещеру «Дыра между мирами». Иногда из задней части пещеры доносятся ужасные звуки, оттуда, где собственно и находится эта дыра. Кажется, что задняя стена пещеры растворяется и священники могут бегло увидеть другой мир. Может быть, «мир» — неточный перевод слова, которое здесь используется. Оно может также значить «Место Богов». Священники не осмеливаются приблизиться к этим Вратам, потому что они верят, что Ке Акуа, бог неба и бурь, живет именно в этом мире.
На Ту Хокса все это произвело огромное впечатление.
— Это звучит слишком великолепно, чтобы быть правдой, — сказал он после короткого раздумья. — Я боюсь, что больше не смогу избавиться от мыслей об этой истории. Но, может быть, эта пещера является природным феноменом.
— Врата — естественный феномен, — сказал Джильберт. — Все это стоит основательно изучить, как вы думаете?
— Я бы охотно отправился туда, — сказал Ту Хокс. — Действительно, самое лучшее — это немедленно отправиться в Хивику. Но это исключено.
— Когда война закончится, мы можем отправиться туда вместе. Если там действительно существуют настоящие Врата, мы можем пройти сквозь них, и я, по крайней мере, так думаю, не стану колебаться ни мгновения. Я охотно взгляну на Землю своих предков.
Ту Хокс кивнул, но подумал, что Земля-1 будет для Джильберта интересным местом для одноразового посещения, однако, она едва ли была тем местом, которое он нашел бы подходящим для продолжительного пребывания. Джильберт будет страдать от чувства оторванности и одиночества, от которого страдали Ту Хокс и О'Брайен в этом мире. Даже теперь, когда он приспособился к новому окружению и находил в нем довольно много приятного, он никогда по-настоящему не чувствовал себя дома. Он просто не принадлежал к этому миру.
Кто-то постучал в дверь их купе. Тут Хокс открыл дверь, и молодой офицер отдал им честь.
— Извините за то, что я помешал вам. Но в этом поезде заболела дама и она спрашивает о вас.
Ту Хокс последовал за офицером в другой вагон и обнаружил там Ильмику Хускарле, лежащую на диване в купе, окруженную озабоченными и готовыми помочь людьми. Она казалась очень бледной. Врач, стоящий возле нее, прищурил глаза и сказал Ту Хоксу:
— Если она чего-нибудь поест, ей станет лучше, — он покачал головой. — Это обычная история в такое несчастливое время. Многие из высокородных потеряли свои земли и свои деньги — все, кроме своего титула и…
Врач закрыл рот, словно обнаружив, что сказал слишком много. Ту Хокс сердито взглянул на него. Безнадежное состояние Ильмики, казалось, наполняло удовлетворением этого человека. Вероятно, он был рядовым и разделял антипатии и зависть низших классов по отношению к привилегированным. Ту Хокс понимал его чувства. Большинство населения страдало от нещадной эксплуатации высшими классами, от несправедливости классового правосудия и фактически было бесправным. И, тем не менее, он сердился на врача. Ильмика была человеком, переживавшим тяжелые времена. Ее семья была уничтожена или рассеяна по стране, ее дом и ее состояние оказались в руках врагов. И у нее не было ни пфеннинга денег, как он обнаружил, когда попросил принести ей тарелку супа.
Во время еды она плакала.
— Я лишилась всего. Уже два дня я ничего не ела. Теперь каждый знает, что я осталась без средств. Я нищая. Мое имя обесчещено!
— Обесчещено? Если это так, то это произошло с большей частью дворян Блодландии. К чему эта фальшивая гордость? В этом виновата война, а не вы. Кроме того, настало время, когда вы можете показать, что благородство может быть чем-то большим, нежели просто пустым звуком. Нужно действовать благородно, чтобы быть благородным.
Она слабо улыбнулась. Он заказал кусок ветчины и ломоть хлеба, которые она жадно проглотила. Поев, она прошептала ему:
— Если бы я только могла избежать этого пристального внимания.
— В моем купе достаточно места для вас, — сказал Ту Хокс. Он помог ей встать на ноги и повел ее через переполненный вагон к зарезервированному для него купе, где он уложил ее на нижнюю полку, и она мгновенно заснула. Проснувшись поздно вечером, она поела вместе с ним в купе. Джильберт пошел в вагон-ресторан, чтобы раздобыть чего-нибудь съедобного, а Квазинд стоял перед дверью купе в коридоре, так что они остались одни. Ту Хокс подождал, пока она прожевала холодную и сухую еду, а потом спросил ее, хочет ли она работать вместе с ним; ему нужна была секретарша. Она так покраснела, что он подумал, что ее охватил гнев. Но когда он услышал ее шепот, ему стало ясно, что она неправильно поняла его предложение.
Он безрадостно усмехнулся.
— Нет, я не спрашиваю вас, хотите ли вы быть моей любовницей. Кроме обычных обязанностей секретарши, вам ничего больше не придется делать.
— Почему я не должна быть… вашей любовницей? — спросила она. — Я так много должна вам.
— Не так уж и много! Я никогда не потребую такого вознаграждения. Мне нужна женщина, которая меня любит, или, по крайней мере, желает.
