— Ага, кажусь — радостно осклабилось существо. — Я когда выпью, мне тож всякие мерещатся. Вот ты, например.

— Засохни, запечный! — икнув, я выронил корзинку из которой раздалась последняя фраза. — Ой, Макс, ты что, сдурел? Я ж не котенок уже. Меня такие кульбиты в гроб вгонят.

Я медленно сполз по грязной, исписанной разными слововыражениями, стенке лифта. Сознание начало потихоньку покидать мою бедную, больную голову.

— Эй, Макс, — мягкая кошачья лапа вкрадчиво потрепала меня по носу. — Хватит в обморок грохаться, словно институтка какая.

Сил не было даже дернуться от страха. Судорожно ловя ртом воздух, я только и смог выдавить:

— Ты… говоришь?

— Есть немного — кажется мне или нет, но кошачья морда расплылась в довольной улыбке. — У тебя тоже этот недостаток имеется.

Пока я переваривал столь ценное замечание, этот комок шерсти вернулся в корзинку и деловито занялся умыванием черной, как смоль, морды.

— Кхм… — напомнило о себе неведомое существо. Я, по правде, и думать о нем забыл. Но существу не терпелось продолжить знакомство. — Так ты, значит, видеть можешь?

— Ну, это, — не совсем понял я, — я и раньше был не слепой.

— Да я не об этом, — махнуло миниатюрной ручкой существо. Видя, что со мной разговаривать бесполезно, повернулось к коту. — Слышь, мохнатый, кто хозяин-то будет? Помнится мне, такие как ты только со Старыми были… Новые больше висюлькам всяким доверяют. А этот, твой, на Старого не очень…

Кот прекратил умываться.

— Наследник это. Ясно, запечный? Причем наследник одного из Верховных. Стало быть для тебя — Хозяин. А я при нем вместо наставника. Поэтому побольше уважения. Ясно говорю?

— Ясно, ясно… Только ты у себя в деревне мог командовать. Тут законы другие. Вот когда твой покажет себя, тогда и назовем Хозяином. Тогда и ты будешь лапы крючить, а пока усвой — нет здесь запечных. Печек нет… — озлобленный тон существа сменился на задумчивый, стоило вновь встретиться со мной взглядом.

Воспользовавшись паузой, я повнимательней всмотрелся в существо. На мой взгляд, от человека его отличал только очень маленький рост. Даже лицо имело привычный, для человека в такой одежде, сиреневый цвет. Ну, точь-в-точь, наш водопроводчик. — Наследник Верховного значит? Вот времена… Ладно, езжайте.

«Водопроводчик» махнул рукой и исчез. Наверху загудело, лифт неуверенно вздрогнул, как бы не веря, что снова свободен, и медленно пополз вверх.

— Эй, Макс, — окрикнула меня словоохотливая зверюка. — Приехали что ль?

Я кубарем выкатился из лифта.

— Ты мне прямо скажи, — примерно сорок шестой раз, спросил я кота. — Я псих или нет?

— Не, не псих. Но придурок — это точно. — Грязнуля сосредоточенно почесал лапой за ухом. — Если человеческой речи не понимаешь!

Почему-то это оскорбление меня окончательно успокоило. Я, теперь уже с любопытством, посмотрел на кота. Удобно устроившись на журнальном столике, он внимательно оглядывал новое жилье. Самое забавное было в том, что кошачья мордочка, гримасничала! Никогда раньше и подумать не мог, что кошки на такое способны. Одно дело в кино — там компьютерная графика такая, что и стол улыбается, другое дело в жизни. Одобрительно кивая, он внимательно осмотрел телевизор, магнитофон, комп, книжный шкаф. Но как только в поле его кошачьего зрения попала ободранная обшивка старого кресла, недовольно поморщился. Как ни странно, но это меня обидело.

— Не морщись, хвостатый! — постаравшись придать голосу суровость, сказал я. — Теперь это твое спальное место. И что б шерсть за собой убирал.

Недовольно фыркнув, кошак отвернул от меня голову, и очень уж явно махнул хвостом. Я поставил себе галочку — при первой же возможности, расспросить, что значит у кошек этот жест. Если окажется то, что я думаю, этому мышелову не поздоровиться!

— В общем так, — наконец принял решение я. — Давай-ка, рассказывай все по порядку. Уж больно любопытно мне, что со мной приключилось.

Я со смаком раскурил сигарету, комфортно откинулся на спинку дивана и приготовился слушать.

— Даже не знаю, с чего начать… — задумчиво протянула мохнатая бестия. — В общем так. Много-много лет назад, богам служили волхвы. Их спокойная жизнь продолжалась до тех пор, пока князь Владимир не вздумал принять христианство…

— Это в 988 году, если не ошибаюсь? — решил я блеснуть эрудицией.

Бросив на меня недовольный взгляд, кот, проигнорировав мое замечание, продолжил.

— Вот тогда и начались гонения на всех приверженцев старой веры. Христианские монахи жестоко расправлялись с неугодными. Многих тогда убили, некоторых переманили в свою веру. Но остались волхвы, что не пожелали расставаться с верой предков. Это были люди огромной силы. Они собрали всех уцелевших на совет. Вот на этом совете и пришло решение — затаиться. До каких пор — то решить должны были, избранные общим решением, Верховные Волхвы. Как понимаешь, это были самые сильные из них. После, они разошлись по деревням и весям под видом мелких знахарей — их церковь не трогала почти. С того времени, никто больше не слышал о них… Почти никто. Силу свою они не показывали. Приглядывали за местной нежитью — лешими всякими, берегинями, домовыми… В обиду не давали, но и людей обижать запрещали. Дар свой, всегда передавали по наследству. Вот, как тебе, например — почувствует волхв, что пора ему уходить, вот и призовет наследника. Так что большая честь тебе оказана.

Так как кот надолго замолчал, я решился спросить.

— Значит дед… был волхвом?

— И не просто волхвом, — кошак многозначительно поднял лапку, — а Верховным волхвом!

— Гхм… — меня несколько смущал следующий вопрос, но не задать его я не мог. — Так, значит я тоже… Верховный?..

— Ты? — рассмеялся черный зануда. — Нет, брат, по наследству передается сила, но не звание.

Оскорбленный до глубины души, я посмотрел на заливающегося смехом кота.

— Но раз дед был одним из сильнейших, то и сила у него значит была… немаленькая? Стало быть, у меня она теперь…

— Да уж… — выдохнул Грязнуля отсмеявшись. — Только называй это — Даром. Твой дед действительно был из сильнейших. И Дар тебе передал немаленький… Только вот Дар-то он передал, а знания и умения не передаются… Так-то.

— Но ты не переживай! — поспешил успокоить кот, заметя мое разочарование. — Под моим руководством всему научишься! Верно, тебе говорю. Верховным может и не станешь, но Даром пользоваться сможешь.

— Неужели? — язвительно бросил я.

— Если не полный дурак, то… — в тон мне ответствовал кот.

Я старался переварить услышанное. Вот уж счастье привалило. Будто мне своих забот не хватало. Блин, сам же мечтал о способностях хоть чуть необыкновенных, а как сказали что они имеются — не знаю как избавиться. Все-таки человек — существо неблагодарное.

— Послушай, Грязнуля, а этот… в лифте. Он кто?

— Да ну его, — отмахнулся кот. — Простой домовой. Возомнил о себе… Ты с ним построже, а то вовсе на шею сядет. Не думал я, что они в городах есть. Думал в деревнях последние… А иди ж ты — и в городе выжили, пристроились…

— Так это что, в каждой квартире по домовому?

— Не, вряд ли. У тебя точно нет — я бы почуял. Да ты сам у него спросишь потом… Интересно — задумался кот. — Если домовые пристроились, кто еще может в городе обитать?

Я подавился, представив на улице целую толпу нежити. Ну почему я не могу жить как простой человек?

— Слушай, еще вопрос. Я теперь могу речь животных понимать?

— Нет, только таких как я. Которые у волхвов в помощниках. Стихи помнишь?

— Смотря какие?

— «Идет направо — песнь заводит, Налево — сказки говорит…», улавливаешь? — подмигнул зеленым глазом кошак.

— Да иди ты! — изумился я. — Неужто он взаправду существовал?

— Как видишь. Я еще у деда твоего деда помощником был. Так что будь добр обращаться со мной соответственно моему почтенному возрасту.

— Угу. Только шнурки поглажу. Как ты со мной, так и я с тобой.

— Хам.