-Ждем до вечера, - Таларик и говорил так, словно все решения ему предстоит принимать единолично. - Ночью выступаем к Дассигу. Пойдем по тракту, кратчайшим путем.

-Дассиг? А что мы там забыли, в Дассиге? Первоначально ты планировал помочь кассорийцам с осадой Скейра.

Таларик приложил руку к глазам, вглядываясь вдаль. Равнина на севере была спокойной и безлюдной, поля и пастбища - пусты. Все окрестные жители видели дым над горящей деревней и успели за полдня сбежать куда подальше.

-Скейр - большой город, ваше сиятельство. Хорошо укреплен. Осада здешней столицы - дело не одного дня.

-Я тебя не понимаю, Таларик.

-На востоке - армия герцога Илдинга. Оставлять ее в тылу нельзя. Пока кассорийцы будут осаждать Скейр, мы успеем разделаться с восточной армией и вернуться. В наших руках будут все ресурсы междуречья Катасты и Арриса - помниться, вы упоминали, что здесь самые богатые земли в Сиккарте.

-Упоминал, - признал граф. - Хорошо, мне становится яснее твой замысел. Как ты предлагаешь действовать?

-К завтрашнему утру конница войдет в Дассиг и блокирует его. В течение следующего дня и ночи подойдет пехота. Проведем разведку, узнаем, как обстоят дела у герцога Илдинга с морскими монстрами. Выясним, чем мы можем облегчить монстрам задачу. Если надо будет - дадим бой. Убедившись, что восток нам больше не угрожает, вернемся сюда и будем решать, что мы можем сделать против стен Скейра.

-А если кассорийцы потерпят поражение до того, как мы поспеем к ним на помощь?

Таларик посмотрел на графа и усмехнулся.

-Ваше сиятельство, я и не говорил, что мой план идеален и предусматривает все варианты развития событий.

-Авантюрист, - бросил граф, но беззлобно. - Действуй.

Броганек появился после полудня. Был уставший, грязный и слегка нетрезвый - воины Истона добычу не упускали и в какой-то из деревень на пути к мосту разжились элем. Вождь клана Эктуден справедливо полагал, что в отношении спиртного никто во всей армии ему не указ. Перекусил на скорую руку и завалился спать. Лорбаэн скептически посмотрела на вымазанную в грязи и тине медвежью шкуру Броганека, но так и не придумала, чем ее отчистить. Может, в Дассиге будет проще. Какой-нито, а город. Платье бы нормальное где достать, а то обноски со всего лагеря Лорбаэн устаивали ровно до тех пор, пока она оставалась с армией. На люди в нынешнем наряде ей было показаться стыдно.

Люди. Интересно, с каких это пор ее начало волновать, как на нее посмотрят ардены с миакрингами?

Что-то происходило с ней. Какое-то решение зрело внутри, не давая покоя. Поток, который нес щепку до сего момента, перестал быть попутным. В армии южан Лорбаэн прижилась, как приживается бездомный пес, которому бросили кость. В костях недостатка не было, но девочке не нравилось чувствовать себя приблудой. В душе она уже готовилась покинуть войско, оставить их всех позади, как полезный урок, который она уже выучила и отказывается повторять раз за разом. Но не знала, куда ей идти, и не могла понять, зачем. Люди в армии графа Гисса и люди в деревнях на северном берегу Арриса - по сути одни и те же люди. Стоило ли переправляться, чтобы выяснить то, что и так понятно? Ни с теми, ни с другими ей по-прежнему не по пути.

Небо снова затянули облака, но дождя пока не было. Натянув на плечи шкуру, она сидела на берегу, глядя в воду на текущую мимо воду, и глаза ее снова различали на дне пропасти речку, и сосны на склонах, и девушку на уступе, уверенными движениями расчесывающую ей волосы деревянным гребнем.

- Лорбаэн-Лорбаэн, кто тебя такую воспитывал?

Лорбаэн-Лорбаэн... а никто. Некому было. И сейчас - некому. Да и поздно уже, наверное, ее воспитывать. Жизнь за последние полтора года воспитала ее так, что избави Лайта кого другого от подобной науки. Только толку-то? Была одиночкой, одна и осталась. Северный берег не лучше южного в этом смысле.

-Ралдэн, - пробормотал за ее спиной Броганек. - ты лошадей чистить умеешь?

Она помотала головой, не оборачиваясь.

-Ладно, - Броганек с кряхтеньем поднялся, отряхнул с себя всякий сор. - сейчас научу.

Авангард истонцев шел по тракту быстрой рысью.

Ночь была светлее, чем прошлая, однако погода определенно надумала испортиться всерьез и надолго. Весна в этом году не задалась.

Слева и справа от дороги тянулись поля. Веггарский тракт забирал все севернее, натягиваясь в излучине Арриса наподобие тетивы. Редкие путники спешили убраться с дороги, однако Таларик приказал авангарду не задерживаться и никого из местных жителей без нужды не трогать. Приказ, на взгляд Броганека, более чем странный, однако нарушать его было попросту некогда. До Дассига было еще далеко, истонцам приходилось спешить.

Лорбаэн уговорила Броганека приспособить ее медвежью шкуру на крупе наподобие попоны, и ехала теперь с относительным комфортом. Тряска по-прежнему ее раздражала, и девочка помалкивала за спиной варвара, боясь ненароком прикусить язык.

Мимо пролетали сонные деревни, еще не ведающие о грозящей с юга опасности. Только лаяли им вслед собаки, не то чуя чужаков, не то от скуки. Скоро поселениям миакрингов между Катастой и Аррисом скучать будет некогда.

Часть пехоты вышла еще засветло. Половина уцелевшей конницы Истона вместе с гиссанскими всадниками остались у моста через Катасту, для отвода глаз. Едва стемнело, выдвинулась в путь и остальная пехота южан, оставив на берегу множество горящих костров и часть палаток. Атранек Экмарен должен был прикрывать армию на марше, заблаговременно предупреждая о появлении врага сзади. Таларик сомневался, что их будут преследовать, однако не исключал, что защитникам севера придет в голову шальная мысль выгнать на равнину несколько тысяч эйторийских рыцарей и навести среди южан шороху. Город с каменными стенами давал северянам важное преимущество - внутри него они могли перемещать войска незаметно для врага и выводить их с той стороны, с которой атакующие их не ждут. Кассорийцы, если они уже подошли к стенам Скейра с запада, могли и не ведать, что большая часть защитников покинула город и движется на восток вслед южанам.

Что там на самом деле происходило, ни Лорбаэн, ни кто другой из воинов в авангарде не имел ни малейшего понятия. У них была своя задача, возможные же преследователи были заботой Таларика и Атранека Экмарена. О графе Гиссе уже редко кто вспоминал, хоть тот и оставался номинально предводителем южной армии. Люди сплотились вокруг молодого темника, который единственный во всем войске потрудился не потерять присутствие духа после разгрома на южном берегу. Он говорил, куда идти, он загружал воинов работой, избавляя их от ненужных размышлений, он единолично принимал решения, и если другие военачальники внешне порой и возмущались этим, то в душе, скорее всего, они были ему благодарны. Никто из них после поражения не смог придумать ничего путного, а Таларик сумел не только разработать план, но и осуществить его.

В предрассветных сумерках авангард вышел на окраины Дассига. Вместо осторожной разведки истонцы промчались мимо утопающих в цвету яблоневых садов, мимо одноэтажных домиков за низкими заборами, мимо неряшливых палаток беженцев, многочисленных подвод и куч мусора, этими беженцами оставленных. Напротив спускавшейся к пристани на берегу широко разлившегося здесь Арриса дороги остановились, командовавший авангардом вождь разделил конницу на четыре отряда. Два должны были обойти город справа и слева, оставляя пикеты и задерживая всех, кто попытается его покинуть, еще один должен был пройти по тракту дальше на восток и разведать, что там творится. Оставшемуся, самому большому, предстояло войти в город и поставить его жителей перед фактом, что у них теперь новые хозяева. Жечь, грабить, убивать и насиловать Таларик строжайше запретил, и истонцы готовились решать задачу непривычными для них средствами - убеждением и демонстрацией силы. Лорбаэн же готовилась переводить угрозы завоевателей на миакоранскую речь, а жалобы завоеванных - на истонский диалект.