Никак.

Еще раз, ругнувшись про себя, Симона вышла из машины и в сердцах стукнула ногой по заднему колесу малолитражки.

— Это шо це такэ? — внезапно услышала она негодующий голос.

Девушка обернулась на крик.

К ней колобком катил маленький толстячок, с выпуклыми белесыми глазками, в которых плескалось обиженное недоумение, весь потный, с каким-то странным рюкзаком за плечами. Его рубаха была расстегнута внизу на пару пуговиц, обнажая белый округлый животик, контрастирующий с загорело-красной шеей и лицом. Это был хозяин «Лады».

— О! Украина пожаловала, наконец! — с усмешкой воскликнула девушка. — Я никак не могу из-за вашей машины выехать!

— Эге! По-нашему балакает! — удивленно воскликнул толстячок, с интересом рассматривая девушку. — Дык я тоже ели втиснул сюда свою «ласточку»!

И он любовно оглядел свое личное приобретение: на прежние французские номера были прилеплены специальные транзитные самоклеющиеся полоски с белыми буквами и цифрами на черном фоне.

Потом перевел взгляд на новенькую машину Симоны и восхищенно зацокал языком:

— Эх! Мне б такую… — и, вспомнив известную песню последних лет, гнусаво затянул, маслянисто поблескивая глазками:

— Ах, какая женщина, какая женщина, мне б такуууую!

Симона чуть улыбнулась (она тоже слышала этот шлягер пару раз), но взгляд ее, скользнув по машине, тотчас посуровел:

— А с этим мы что будем делать? — и показала рукой на свежую, хорошо заметную царапину переднего бампера «Ауди».

— Это не я! — испуганно воскликнул украинец. — Не я! Шоб мне больше сала не исты! Это кто-то другой задел вашу машину!

— Вчера поздно вечером никаких повреждений не было на бампере. Я вызываю дорожную полицию, — с этими словами девушка достала мобильный телефон.

— Не надо! Я прошу Вас! — воскликнул толстячок. Он бросил рюкзак на землю, и, сложив ладони перед грудью, умоляюще посмотрел в глаза Симоне:

— У меня осталось денег только на обратную дорогу! Я здесь мотался десять дней, искал машину, еле купил её на стоянке около Еврэ…

Симона вскинула брови:

— Здесь? Вашу «Ладу»? Какой смысл? Вы откуда приехали?

Украинец недоуменно посмотрел на девушку:

— Мы в России живем, с Белгорода. А Вы разве не знаете? Здесь же наши машины намного дешевле можно купить, чем на Родине!

Теперь настала очередь удивляться Симоне:

— Как? Не может быть! Это экономически невозможно! Завод, делающий эти «Лады», к вам намного ближе!

— А вот так! — запальчиво выкрикнул толстяк. — Страна у нас такая, с приветом! — и выразительно покрутил пальцем у виска.

— А почему Вам не приобрести подержанную французскую машину? Они же надежнее ваших и вовсе не дорогие.

— Так у нас такие пошлины объявили, что без штанов останешься! — засмеялся толстячок. — А на «Лады» из Европы терпимые еще. Вот мы тут и промышляем! Ну что, Микола?

Его последние слова относились к худощавому мужчине лет сорока, который тихо подошел к краю тротуара и выразительно посмотрел на хозяина русской машины.

— А… — как-то безнадежно махнул рукой Микола, — бесполезно всё это.

И Симона увидела в его глазах отрешенную тоску.

— Опять ничего? Никаких зацепок?

— Нет, Сеня, нет… — почти беззвучно ответил мужчина и слегка покачал головой из стороны в сторону.

— Вот беда! Вот беда! — возбужденно произнес толстяк и перевел взгляд на девушку. — Человека так обманули здесь, всех денег, накоплений за несколько лет лишился! И сам чуть в тюрьму не угодил!

— А что случилось? — Симона вопросительно посмотрела на Миколу.

Тот только махнул рукой и отвернулся.

— Ему машину подсунули на стоянке ворованную! — зачастил Сеня. — Точнее не ворованную, а взятую напрокат!

— Как это? — изумилась девушка. — Кто??

— Да литовцы, которые здесь все стоянки оккупировали: приезжают, тоже «Лады» берут, а у себя перепродают. Они подкатили машину к вечеру, когда меня не было, ну и предложили Миколе. Тот посмотрел, все документы вроде в порядке. Он же не знает французского, а там было одно слово в техническом паспорте —»prendre», что означает «прокат, аренда». И заплатил им деньги сразу — восемнадцать тысяч франков! Нет, чтобы подождать, и у знающих людей спросить! Эх! Типично русский человек, всё на авось!

— А ты — не русский?

— Нет, я хохол! — заплывшие глазки толстячка излучали хитрые искорки.

— С Харькова переехал в Россию, все же в ней полегче нынче…

Симона, немного помолчав, спросила:

— Так в прокат машину по документам берут! Почему полиции не найти того, кто взял?

— Да уже вроде ищут! А Микола поехал домой на этой машине, надоело тут, замотался, почти впроголодь же живем, на всем экономим!

— Ну и что?

— На границе тормознула его полиция, конечно! С таким документом на машину! Посадили в камеру, потом разобрались, запросили фирму, которая сдала машину в прокат. Оказалось — точно, как Микола заявил: литовец взял ее на два дня. А где теперь его найти? Он, небось, уже в свой Вильнюс приехал! И смеется, довольный, над нами. И что Микола теперь семье своей скажет? Столько времени деньги на эту машину собирали. Эх!

Симона перевела взгляд на друга Сени. Тот понуро смотрел вниз, засунув обе руки в карманы видавшего виды болоньевого плаща, весенний вытер слегка теребил на висках его седеющие волосы. Ей было искренне жаль этого незнакомого человека, которого она видела впервые в жизни, искра сострадания, сочувствия вспыхнула в ее груди, вызвав на мгновение желание помочь, и помочь не как-нибудь, а деньгами, желание, характерное только для истинно русской души, доброта которой, с давних пор заложенная в гены этой нации, часто поражала, удивляла и даже смешила прагматичных европейцев.

Ей стало немного стыдно за то, что она угрожала вызвать полицию из-за небольшой царапины на бампере машины, когда вот здесь, на ее глазах, человек переживает настоящую драму и сейчас, внутри, происходила невидимая борьба между эмоциональным порывом и холодным разумом.

— Чем могу я вам помочь? — искренний вопрос Симоны застал врасплох гостей с Украины.

Они недоуменно переглянулись.

Опыт пребывания в европейских странах научил славян неоспоримой аксиоме: здесь никто лишнего пфеннига, сантима, лиры из кошелька просто так не вытащит и не отдаст.

Сеня развел руками:

— Да чем, мадмуазель, Вы можете помочь? Спасибо конечно, но… — он бросил взгляд в сторону Миколы, — полиция уже знает, наверное, ищет преступника, а Вы…

В этот момент Симона поняла, что не сможет спокойно спать в ближайшее время, если сейчас не сделает то, о чем настойчиво просила её душа.

— Едем! — решительно сказала девушка. — Держитесь за мной! Эмоциональный порыв победил холодный разум!

— Куда? — недоуменно спросил Сеня, засовывая рюкзак в багажник «Лады».

— Здесь недалеко! Я хочу помочь твоему другу! — Симона щелкнула брелком сигнализации.

Гости снова переглянулись и, чуть помедлив, сели в Сенину машину. Мотор «Лады» фыркнул, выбросив в капот новенькой «Ауди» струю сизого дыма, тронул машину на два метра вперед.

Симона вырулила влево и, не спеша, поехала по знакомым улицам.

Она точно знала, что сделает в ближайший час.

Буквально два дня назад ее подруга, болтая по телефону, в очередной раз пожаловалась, что не знает, как избавиться от старенького «Пежо», который остался от её умершего дедушки. На свалку сбросить — надо что-то платить за это, поэтому машина просто стоит уже месяц около дома на одном месте.

— Мишель? — Симона перед светофором набрала нужную кнопку на телефоне.

— Да. Это ты, милая? — искренне обрадовалась девушка на другом конце провода.

Через полчаса белгородцы ошеломленно взирали на подаренный Миколе французский автомобиль.

Мишель легко рассталась с дедушкиной машиной, она была не из тех, кто цепляется за разную рухлядь, стремясь выжать из нее какие-то деньги. Тем более, что об этом горячо попросила её лучшая подруга, которой она была обязана многим.