— Мы не воюем с детьми. Запомни, — сказал вампир.

— Если еще раз посмеешь поднять на меня руку, то клянусь, ты никогда в жизни больше не получишь информации об инвесторах! — завопил Смитсон.

Эффект от его воинственности был несколько подпорчен тем фактом, что банкир все еще сидел на полу и весь съежился, стоило Николасу обернуться.

— Если кто-то снова обидит этого мальчика, оставит самый незначительный синячок или порез, я прикончу тебя, — пообещал вампир. — Я столько веков прожил без твоей жалкой помощи. Лучше тебе запомнить урок, особенно учитывая, насколько хрупки люди.

Смитсон попытался встать. «Никчемная кучка дерьма, да, но все же не трус, надо отдать ему должное», — подумал Николас.

— Ты обещал обратить меня. Я хочу стать вампиром, — заныл Смитсон. — Чего бы это ни стоило.

— Действительно. Чего бы ни стоило, обещаю выпить из тебя кровь до последней капли. — Николас отбросил все эмоции, ни один мускул не дрогнул на его лице. Вампир был абсолютно неподвижен, словно смертельно опасная глыба льда.

Смитсон содрогнулся, но продолжал настаивать:

— А потом дашь мне немного своей крови. Три раза. В первый — создаются кровные узы, а… как там все дальше, я не знаю.

Айви забарабанила по стеклу, избавив Николаса от раздражающей необходимости давать ответ.

— Отпустите его, — кричала она. — Я сделаю все, что вы хотите. Только отпустите его.

Николас нажал кнопку на панели рядом с окном и наклонился вперед:

— Ты в любом случае сделаешь все, что я захочу, моя красивая ведьмочка. А теперь попробуй еще раз поработать с камнем, и я пришлю вам с мальчиком еду и питье.

Слезы выступили у Айви на глазах, но она сморгнула их и расправила плечи, чтобы казаться сильной в глазах сына. Николаса восхитило такое поведение. А вот мать его собственного отпрыска была хныкающей тряпкой, слишком пугливая, чтобы позволить отцу даже приблизиться к мальчику. Не имело значения даже то, что Николаса силой обратили в вампира; он не выбирал себе такую жизнь.

Как бы то ни было, это дело прошлое. Николас отбросил неприятные воспоминания и сосредоточил все внимание на Айви. Красивая и смертельно опасная, эта ведьма достаточно часто баловалась с черной магией, чтобы получить звание волшебницы и темные силы, которыми не имела права пользоваться. Он еще успеет заковать ее в кандалы. А сейчас ему нужна вся ее сила, и вампира не очень волновало, где ведьма ее возьмет.

— Нет, мама, у тебя снова идет кровь из носа, — возразил Йен, пытаясь остановить мать, чтобы она не подходила к аметисту. — Ты же знаешь, что сказал доктор. Слишком много магии, и ты получишь аневризму сосудов головного мозга, помнишь? Тебе нельзя так напрягаться.

Айви покачала головой:

— Йен, ты не понимаешь. Я должна помочь этим … людям … иначе они причинят нам зло. — Нежно коснувшись лица сына, она повернула голову мальчика к свету, чтобы рассмотреть синяк. И когда вновь обернулась к окну, ее глаза пылали темным багровым огнем.

— Знайте: тот, кто это сделал, заплатит, — с расстановкой произнесла она, вонзая каждое слово, точно ледяные иглы. — Если вы еще хоть пальцем его тронете, я убью вас.

Николас согласно кивнул, хоть ведьма и не могла этого видеть, и снова нажал кнопку:

— Даю тебе слово, твой сын не пострадает. Тот, кто ударил его, будет наказан. Но мы не освободим никого из вас, пока ты не сделаешь то, что нам надо. Понимаешь?

Настал ее черед кивнуть. Она сделала глубокий вдох, повернулась к аметисту и, сделав три быстрых шага, взяла камень в руки. С ведьмой что-то происходило… что-то, чего вампир не мог видеть, но это определенно причиняло ей боль, судя по издаваемым ею звукам и тому, как она побледнела. Айви же только крепче сжала аметист, закрыла глаза и начала бормотать что-то наподобие монотонного песнопения. Даже Николас со своим вампирским слухом не мог разобрать, что именно.

Тем не менее, несколько секунд спустя пульсация магии сотрясла здание, и из камня вырвался слабый бледный луч фиолетового света, просачиваясь между пальцами Айви. Конец луча остановился на третьем ящичке во втором ряду картотечного шкафа.

Точно высвечивая то самое место в комнате, где ранее Николас устроил небольшой тайник с золотом и драгоценностями.

— Наконец-то, дело сдвинулось с мертвой точки, — пробормотал вампир.

Смитсон нерешительно встал рядом с ним у зеркального стекла, когда свет внезапно исчез. Айви упала на пол, сын подбежал к ней, чтобы помочь подняться. Николас увидел струйку крови, сочившуюся из носа ведьмы. На данном этапе аневризма сосудов мозга была бы крайне нежелательна.

— Нам надо найти способ усилить или укрепить ее магию, чтобы использование камня не наносило ей такого вреда, — сказал вампир Смитсону.

Банкир быстро заморгал, напоминая грызуна еще сильнее, чем обычно.

— Тебе не все равно, что с ней происходит? Я полагал, что она всего лишь инструмент.

— Я хорошо забочусь о своих инструментах, как и любой настоящий мастер. Если ведьма умрет, то будет бесполезна, а она нужна нам для этого дела.

— Может ты, наконец, поделишься со мной своим планом?

Николас бросил взгляд на смертного, взвешивая все «за» и «против».

«Пока я держу Смитсона под рукой, существует меньше шансов предательства с его стороны. А почему бы и нет? Он же все равно ничего мне не сделает».

— Этот камень действует по принципу «волшебной лозы» на другие драгоценные камни и золото. На любую ценность, добываемую из земли. Даже может найти нефть, насколько нам известно.

Смитсон протяжно присвистнул.

— Это … это …

— Точно.

— Как ты об этом узнал?

— На самом деле, это обнаружил один из человеческих археологов. Совсем недавно он нашел пещеру, на стенах которой были начертаны письмена. Это оказалась доселе неизвестная легенда индейцев синагуа. Согласно пиктограммам, когда вампиры впервые появились в этом регионе, синагуа спрятали великолепные сокровища. Знахари предупредили племя, что оно может не выжить, и, очевидно, индейцы решили записать эту историю для потомков.

Смитсон поднял руку.

— Подожди. Получается, индейцы синагуа вымерли из-за вампиров? Ты кому-нибудь рассказывал об этом? Историки и археологи просто душу готовы будут продать за эту информацию, а так как сейчас вампиры являются частью общества, то ты можешь спокойно рассказать все ученым, верно? Ведь вы же не отвечаете за то, что какие-то не имеющие к вам отношения вампы сделали много сотен лет назад.

Николас лишь слегка обнажил клыки.

— А ты уверен, что эти вампиры не имеют к нам никакого отношения?

Смитсон немного отшатнулся от собеседника, но ничего не сказал.

— Богиня вампиров Анубиза — храни ее Хаос, где бы она ни была — давным-давно запретила нам делиться своей историей со смертными. Но это не твое дело. Все, что тебе надо знать — это то, что в легенде говорится о волшебном камне из города под водой. Этот самоцвет может находить такие сокровища, как драгоценные камни, золото и серебро. Потому что подобное притягивает подобное.

— Город под водой? Венеция?

На мгновение Николас пожалел, что не может сейчас позволить себе просто высосать из тупицы всю кровь без остатка и поручить вампирам своей стаи избавиться от его трупа. К сожалению, порой, в силу необходимости, приходилось объединяться с недоумками.

— Атлантида, идиот.

Смитсон рассмеялся.

— Значит, это сказка. Великолепно. Вы надеетесь найти начальный капитал для нашего консорциума с помощью сказки об Атлантиде? А почему бы просто не попросить денег у Санта Клауса?

— Совершенно очевидно, что Атлантида существовала и все еще существует. Судя по слухам, она готова снова занять свое место в этом мире. Если только вы, люди, не разбомбите ее, заставив вновь опуститься на дно. Но сейчас меня волнуют другие проблемы. Теперь мы накормим нашу ведьмочку и ее сына и позволим им отдохнуть, потому что сегодня вечером нам предстоит путешествие в каньоны и пещеры. Посмотрим, что удастся там найти, когда вокруг будет поменьше любопытных глаз.