Это ярко выраженное пацифистское направление в греческой идеологии находилось в вопиющем противоречии с практикой. До нас дошли шедевры политической публицистики IV в. — речи, призывающие к миру, но в то же время ни один полис не упускал возможности поживиться за счет соседей.
Между тем теоретическая мысль настойчиво искала выход из создавшегося положения и, наконец, как ей показалось, нашла возможность приспособить привлекательный лозунг к действительности. Стимул для объединения был найден не в Элладе, а за ее пределами. Грекам предложили забыть взаимные распри ради совместного похода против варваров-персов. Эта концепция получила у исследователей название панэллинизма.
Мысль об объединении для похода впервые, очевидно, была высказана еще в V в. Горгием из Леонтин, затем поддержана Лисием и свое окончательное завершение нашла в трудах Исократа. Все три оратора исходили из противопоставления греков негрекам, из глубокой убежденности эллинов в превосходстве над своими соседями. Благоприятную почву для оформления и пропаганды похода на Восток создали сразу несколько факторов. Среди них были укоренившееся в сознании эллинов восприятие негреков, варваров, как существ неполноценных, постоянные напоминания об обидах, нанесенных Элладе в греко-персидских войнах (уже давно ставшие штампом пропаганды), легенды о персидских богатствах и, наконец, глухое раздражение полисов персидским царем, вызванное его постоянным вмешательством в греческие дела.
Примечательно, что практика непрерывных войн наложила отпечаток на направление в развитии пацифистских теорий. Мир в Греции казался возможным только при условии войны в Азии. Прекращение множества небольших вооруженных конфликтов было детерминировано возникновением нового, одного, но зато глобального. Цели войны при таком варианте оставались прежними — поиски наживы. Исократ предложил полисам: вместо того чтобы воевать друг с другом из-за доходов, лучше перенести войну в Азию. Таким простым и эффективным путем он намеревался решить сразу две насущные проблемы — создать прочную платформу для объединения полисов, причем в привычной для них форме, в виде военно-политического союза, и в то же время увеличить их доходы.
Возможность, по словам Исократа, «приобрести большие богатства за чужой счет» (IV, 182) обладала большой притягательной силой не только для оратора, но и, судя по популярности этой идеи, для многих греков. Воображение эллинов будоражило золото Азии. Оно постоянно фигурирует в самых неожиданных ситуациях, вплоть до того, что было объявлено источником междоусобиц: соперничающие полисы часто обвиняли друг друга в подкупе персидским золотом. Слухи о несметных персидских сокровищах и царящем в Азии изобилии были, очевидно, широко распространены и достигали порой чудовищных размеров. Аристофан издевательски высмеял мечты афинского демоса о персидских тазах, полных золота, в одном из диалогов пьесы «Ахарняне».
Создание негативного образа Востока, враждебного Элладе, возможность призыва к объединению греков для его завоевания показывают, что противоречия между полисами не носили непримиримого характера. Существовало понятие греческого мира, основанное на общности политических, экономических, социальных, культурных особенностей эллинских полисов. Панэллинизм отражал в идеологии известный уровень подготовленности греков к объединению, достаточный для того, чтобы осознать его необходимость, но недостаточный для его осуществления.
Одной из наиболее распространенных практических форм объединения могут считаться коалиции. Каждый полис, пользующийся авторитетом в Элладе, возглавлял какую-нибудь коалицию. За Афинами стоял Второй Афинский морской союз, за Спартой — Пелопоннесский, Феры выступали от имени Фессалии. Фивы объединяли Беотию и после битвы при Левктрах действовали в союзе с Фокидой, Локридой, Этолией, Акарнанией и Эвбеей. Центром и опорой освободительного движения среди пелопоннесских полисов стала Аркадия. Олинф, крупнейший город в Северной Греции, представлял Халкидскую лигу.
Перечисленные объединения контролировали обширные территории, некоторые претендовали на господство над всей Элладой. Если в V в. межполисная политика определялась в основном двумя государствами-гегемонами, Афинами и Спартой, то в IV в. конфронтация расширилась. Стали интенсивно развиваться многие отсталые области Греции, возросло их экономическое и политическое значение. Расстановка сил на политической арене изменилась.
Межполисные коалиции классифицируют по-разному, но чаще всего их делят на три основных типа — амфиктионии, симполитии и симмахии. Амфиктионии, как уже говорилось, были, как правило, союзами религиозного характера, группировавшимися вокруг какого-нибудь популярного культа и храма. Наиболее крупной и известной среди них считалась лига, связанная со знаменитым храмом Аполлона в Дельфах. Объединения такого рода иногда имели и важные политические функции. Дельфийская лига, например, играла заметную роль в межполисной политике.
Симполитии в исследовательской литературе часто называют федеративными или федеральными государствами, их структура описана в предшествующей главе. Обычно в союзы такого типа объединялись этнически близкие полисы, большинство известных в IV в. симполитий образовалось в ареале старых племенных союзов. Иногда партнеры находились на разных стадиях развития, тогда в рамках одной симполитии сосуществовали и полисы, и племенные объединения. К наиболее сильным и влиятельным симполитиям относились Беотийская, Фокидская, Аркадская, Халкидская. Похоже, что по структуре к ним примыкал и Этолийский союз. Наивысшего расцвета симполитии достигли в последующий период, но и в IV в. они были достаточно широко распространены.
Однако наибольший вес в Элладе имели симмахии, военно-политические союзы, именно они делали погоду в межполисной политике. Об устройстве Афинских архэ и Пелопоннесского союза было рассказано выше. Обе эти коалиции распались, но Афины в отличие от Спарты нашли силы для организации нового объединения — Второго Афинского морского союза, устав которого, вырезанный на мраморной плите, дошел до наших дней. Хотя со временем союз постигла участь Архэ, принципы его построения заслуживают внимания, так как они существенно отличались от прежних.
Союзники уже обрели горький опыт сотрудничества с Афинами, поэтому они потребовали от них гарантий, что прошлое не повторится, и Афинам пришлось пойти на уступки. Так, в уставе союзникам гарантировалась независимость, категорически запрещались клерухии. Высшая власть была передана двум равноправным органам — афинскому народному собранию и синедриону союзников. Синедрион, сформированный из представителей всех союзников (за исключением Афин), принимал решения большинством голосов, местом его постоянного пребывания были Афины. Для проведения любой акции требовалось согласие и афинского народного собрания, и синедриона. Государства, входящие в союз, вносили денежные взносы (синтаксис) или поставляли войска. По своим размерам синтаксис значительно уступал прежнему форосу. Устав союза было запрещено пересматривать. Эта коалиция объединяла около 70 городов, в том числе многие крупные, экономически хорошо развитые — Хиос, Византий, Митилену, Мефимну, Фивы, города Эвбеи и Фракийского побережья.
Высшим достижением на пути преодоления раздробленности были, очевидно, союзы типа симмахий. Амфиктионии создавались по религиозному признаку, а симполитии были вариантом несколько затянувшегося синойкизма, т.е. политического объединения населения, живущего на одной территории. Между тем в симмахии, особенно в афинскую, входили полисы, достигшие достаточно высокого уровня развития. Точность формулировок устава Второго Афинского морского союза, сложность структуры этого альянса показывают, что греческие государства внесли немалый вклад в теорию и практику межгосударственных объединений Европы. Возможно, уже тогда были выработаны некоторые принципиальные установки, которые легли в основу некоторых типов современных государств, во всяком случае, в исторической литературе высказано мнение, что симмахии близко подошли к идее федерального государства.
