– Доброе, – буркнул Имс и жадно отхлебнул кофе. – Знаешь что? Сейчас я думаю, что мы вчера слегка перегнули палку с Мерлином.

– Мы? – изогнул брови Артур. – А я предупреждал. Что, представил реакцию Пола?

Имс неопределенно что-то промычал.

– Да нет… не то чтобы… но вообще как-то не по себе. Я хочу зайти к Эльвире. Он же точно у нее!

– Созрел, – усмехнулся Артур. – Мой смелый рыцарь.

– Да что тут смелого, что мы, ведьм не видали? Если бы ты знал Оливию, одну из моих бывших… С виду такая милая, пухленькая, розовая, чем-то похожа на пончик или оладью, и волосы русые в косе… а на деле мегера мегерой. Брр, как вспомню!

– Имс! Эльвира не ведьма. Она… как бы тебе сказать попроще… да, она вампир.

– Да ну тебя, дорогуша. Вечно ты нагнетаешь напряжение…

– Имс, она не отражается в зеркалах.

– Пупсик, нам никто не страшен.

– Наверное, – задумчиво протянул Артур, вспомнив папского легата и растянувшегося в цепях на сыром камне юного демона.

– Возьмем бутылку самого лучшего вина и нанесем визит вежливости.

– Похоже, ты уже наносил подобные визиты? Судя по твоей раскованности?

– Эльвира светская дама… – уклончиво сказал Имс. – Она присматривала за Мерлином… и вообще, когда кому мешали добрососедские отношения?

Артур показал зубы в широкой ухмылке, допивая уже вторую чашку кофе.

– Ну-ну, – сказал он.

***

Эльвира выплыла к двери, дыша духами и туманами, в чем-то подозрительно напоминающем наряд средневековой королевы – однако, присмотревшись внимательнее, Артур понял, что это платье – одно из последних экстравагантных творений Гальяно.

– Какие вы молодцы, что все-таки решились прийти! – пропела она и подмигнула, да так залихватски у нее это вышло, будто не модно одетая дама стояла перед ними, а портовая шлюха, накачанная ромом.

Имс зажурчал невнятным весенним ручьем, расшаркался, потряс бутылкой «самого лучшего вина», которую Эльвира изящно перехватила.

– Превосходная лоза, но это – не фалерно? – невинно поинтересовалась она.

– Что? – Имс хлопнул глазами.

– Цекуба, тридцатилетнее, – безэмоциональным голосом опытного дипломата ответил Артур.

Эльвира удовлетворенно улыбнулась.

– Какая цекуба? – прошептал Имс Артура, пока они шли за хозяйкой к столу, как свита за королевой. – Что такое цекуба?

– Ты невнимательно читал книгу, – шепнул в ответ ассистент и широчайшим образом улыбнулся обернувшейся Эльвире.

***

На обед был подан кабаний окорок с медом, и Имс с Эльвирой немного поболтали об охоте. Эльвира объяснила, что все ее друзья – прекрасные охотники.

– Причем не только на зверя, – добавила она, и Артур почувствовал, как от поясницы вверх щекотно побежали мурашки.

Да и домработница Эльвиры, Глаша, показалась ему слишком уж бледной, словно бы законсервированной во времени – со своими русыми косами, обмотанными вокруг головы, опущенными глазами и дореволюционным именем. Да, подумал Артур, такая вполне могла бы ловко обращаться с примусом.

– Эльвира... – собравшись с духом, сказал Имс. – Вообще-то у нас был повод прийти. Знаете, у нас вчера вышла... небольшая сцена с нашим котом, Мерлином... и мы думаем, не вернулся ли он к вам?

– Сцена? Размолвка? А ведь вы так долго не виделись... Бедный котик скучал... Он вообще способен на сильные чувства, очень эмоциональный...

– Это мы уже поняли, – пробубнил Имс. – Я был неправ, каюсь. Нам очень хотелось бы его вернуть.

– Точно хотелось бы? – прищурилась Эльвира.

– По крайней мере, убедиться, что с ним все в порядке, – пояснил Артур.

– О, он в порядке, – успокоила их Эльвира. – Он редко бывает не в порядке.

– Так вы видели его вчера?

– Конечно, видела, – согласилась Эльвира, бесстрастно нарезая окорок. – Как же не видеть! Приходил, возмущался, ябедничал... Та еще заноза!

– Просто непостижимое животное! – покивал Имс.

Эльвира усмехнулась.

– Я бы не называла его животным... Будьте осторожны, мистер Имс. Скорее, наш Мерлин – пример непостижимости божественного творения. В Библии, кажется, написано следующее: «Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол; вот, его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его; поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на бедрах его переплетены; ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья; это верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой; горы приносят ему пищу, и там все звери полевые играют; он ложится под тенистыми деревьями, под кровом тростника и в болотах; тенистые дерева покрывают его своею тенью; ивы при ручьях окружают его; вот, он пьёт из реки и не торопится...»

Артур вдруг хлопнул себя по лбу.

– Что? – просияла в его сторону Эльвира.

– Behemoth... – проговорил ассистент. – Никогда об этом не задумывался. Всегда считал, это все просто ради забавы.

– Какие же забавы с такими демонами во плоти, как ваш котик? – поразилась Эльвира. – А вы пение его слышали когда-нибудь?

Артур вспомнил низкий, звучный голос Мерлина и покачал головой.

– Нет, к сожалению.

– Думаю, к счастью, – возразила хозяйка дома. – Вот в Лудунском монастыре однажды услышали, и ни к чему хорошему это не привело... Правда, было это лет пятьсот назад. Да еще это привычка жечь неугодные заведения... А сколько в нем сладострастия, – причмокнула она. – А какая многоликость...

– Так, значит, все это правда? – тихо спросил Имс.

– Что правда? Правда в том, что ваш кот на вас вчера сильно обиделся. Так сильно, что не знаю – вернется ли он к вам. Хотя, впрочем, я думаю, это уже и не надобно...

Имс, презрев все правила этикета, взял бутылку принесенного вина и доверху наполнил бокал.

– Почему же не надобно? – заинтересовался Артур, незаметно подхватывая старомодный эльвирин слог.

– Вам все уже показано и рассказано, надо и самим головой думать, – пожала плечами она. – А вот попробуйте каваллуччи, они прекрасны. Рецепт придуман сиенскими кондитерами в 15-м веке. Мэрия Сиены заказала его как рождественское подношение горожанам. Помню, мы тогда славно повеселились, на то рождество... Очень вкусно, а всего-то, кажется, орехово-медовые печеньица. А вот чалдони – простые лепешки из муки, сахара и воды. Но и у них есть секрет – рецепт этот придумал лично Лоренцо.

– Медичи? – осторожно уточнил Артур. – Лоренцо Медичи?

– А какой же еще? – снова удивилась Эльвира.

Имс методично напивался, но ему никак не удавалось опьянеть должным образом.

– Жаль, что он не вернется, – искренне сказал Артур, даже сам от себя не ожидал, что сожалеет. А ему вдруг захотелось увидеть Мерлина – только не в виде кота, а в виде того сладкоголосого синеглазого парня. Такой Мерлин ему нравился.

Эльвира внимательно на него посмотрела и слегка улыбнулась.

– Впрочем, я сейчас за него решаю, а он этого не любит, ох как не любит. Может статься, и свидитесь еще. Уж он-то умеет привязывать к себе людей...

– Да, наверное, – согласился Артур.

– А кстати, Артур, вы ведь еврей? – внезапно спросил Эльвира.

Имс поперхнулся, но Артур и бровью не повел.

– Еврей, – улыбнулся он.

– А как там у вас дела обстоят с принципом талиона? Помнится, в Торе сказано: «А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану...» Придерживаетесь ли вы этого правила?

– Я не настолько еврей, – улыбка Артура стала несколько натянутой.

– О, Эльвира... – уже несколько пьяно сказал Имс. – Боюсь, здесь мы оба как раз настолько евреи! Уж вы не беспокойтесь насчет этого.

– Ну вот и славно! – сказала Эльвира. – Еще вина?

***

Мерлина они так и не вернули. Вернее, он так и не показался, даже если был поблизости.

Имс был довольно пьян и, кажется, смертельно разочарован, его неожиданно развезло, а ведь часы всего-то отбили три.