Одетые по всем правилам жених и невеста в сопровождении родственников и знакомых направлялись в церковь. Впереди свадебного поезда шли мужчины, за ними — женщины. Возглавлял процессию саам, которого называли «предводитель» (automwatze), далее шли жених и все остальные гости. Невесту вели под руки или ее отец и брат или другие ближайшие родственники, она же при этом должна была упираться и делать вид что ее отдают замуж насильно. И. Торнеус замечает, что лицо девушки всегда выражает тоску и печаль оттого, что ее отрывают от отца с матерью и отдают под власть мужа. «Она идет, повесив голову, как жертва на заклание. Когда в церкви священник спрашивает ее, согласна ли она выйти замуж за того человека, с которым она венчается, она стоит как немая и молчит, пока родные не уговорят ее дать ответ. Но даже и тогда она произносит его таким тихим и робким голосом, что священник один слышит ее. Соблюдение всего этого считается у лопарей признаком чистоты и невинности невесты, несмотря на то, что в действительности она, может быть, очень любит своего жениха и рада выйти за него замуж».^{81} Некоторые авторы пишут, что иногда невесту надо было силой волочить к алтарю, она сопротивлялась и била при этом ногами, как олень.^{82} А у саамов-сколтов невесту даже привязывали к саням-ахкио, чтобы она не убежала, когда надо было ехать в церковь. Таким же образом невеста должна была вести себя и на оглашении.

После венчания начинался свадебный пир. В некоторых местностях он предшествовал венчанию.^{83}

Подготовка свадебного стола начиналась задолго. Следовало наловить рыбы, достать мяса, приготовить сыр (олений или козий) и различными способами оленье мясо, испечь хлеб. На свадьбе обычно в изобилии была хорошая еда. Расходы, как правило, оплачивали родители жениха и невесты; кроме того, как указывалось выше, все гости приносили съестное с собой.

По обычаю свадебный пир устраивался в коте родителей невесты, однако в конце XIX — начале XX в. его нередко организовывали неподалеку от церкви — иногда для этого снимали за плату какое-нибудь помещение, например у торговца. Чаще всего свадьбы проводили под открытым небом.^{84} Отчасти это было связано с тем, что внутреннее пространство коты было довольно ограниченным, и все гости, которых бывало обычно много, не могли в ней разместиться. Не поместившиеся в тесном жилище парни и девушки забирались на крышу и через дымовое отверстие опускали вниз удочки с крючками, на которые им подцепляли куски мяса и другое угощение.^{85}

Традиция устройства свадебного пира под открытым небом сохраняется до сих пор, особенно, когда свадьбы празднуются летом. Например, в Северном Емтланде в качестве свадебного стола расстилали оленью шкуру мехом наружу, на которую ставили угощение. Гостям несаамской национальности клали нож и вилку. У саамов эти предметы всегда были с собой. Жидкую еду ели из общей большой деревянной миски или из маленьких мисочек. Рыбу клали прямо на хлеб.

Кроме молока и кофе, в числе напитков на свадебном столе была водка. Однако сильно захмелевших гостей бывало не слишком много, ими являлись в основном старые люди. По сообщению И. Шеффера, в прошлом свадебный пир заканчивался выпивкой только у более зажиточных лопарей или если среди гостей находился человек, у которого была запасена водка для продажи.^{86} Считалось большим позором, если оказывался пьяным молодой. В случае опьянения невесты происходил скандал. Бывало, что молодой человек едет свататься, будучи навеселе. В этом случае он должен был клятвенно заверить, что на свадьбе пить не будет. У некоторых групп саамов, например у лестадианцев, приверженцев религиозной секты, получившей свое название от ее основателя пастора Лестадиуса, вообще не разрешалось подавать водку на свадьбе.^{87}

Свадебное пиршество продолжалось обычно довольно долго и, когда гости уставали, они ложились на том самом месте, где только что сидели. Р. Чельстрем приводит рассказ одного из информаторов. На свадьбе, которую праздновали зимой, всем в коте не хватило места для спанья. Тогда некоторые из гостей забрались в сугробы, завернувшись в оленьи шкуры (такой способ организации ночлега был обычным для саама, если он оказывался где-нибудь вдали от жилья и нуждался в отдыхе). Но ночью пошел снег, который к утру совсем покрыл спящих. Когда утром невеста должна была предложить гостям кофе, она вынуждена была вместе с подругой ездить вокруг на лыжах и, тыкая палкой, искать пропавших гостей.^{88}

Свадебное застолье завершалось сбором подарков. Расстилали оленью шкуру, на нее ставили большую деревянную миску или кофейный поднос, в которые гости должны были класть свои подарки: деньги или кусок оленьей шкуры с вырезанным на ней родовым знаком. Это означало, что дарят оленя. Дарили также разные хозяйственные вещи и серебро. Р. Чельстрем сообщает, что в Финской Лапландии, в округе Энонтекио, ему рассказывали о таком обычае. После еды кто-нибудь расстилал на столе шелковый платок и, обращаясь к гостям, кричал: «Вы, которые ели за этим столом, идите и проявите теперь свою милость!». И гости выходили поочередно и выкладывали на платок подарки или говорили, сколько обещают дать.

Был распространен еще и другой способ сбора подарков — денег. Так, в 1920 г. в области Аммарна Шведской Лапландии описан случай, когда невеста на свадьбе собирала дары во время танца. Она танцевала с гостями по очереди всю ночь, в одной руке у нее была бутылка с водкой, в другой — серебряная чарка. После каждого танца девушка предлагала танцующему с ней гостю выпить, а он клал ей потом в чарку монетку.^{89}

По старой традиции XVII–XVIII вв. после свадьбы молодые поселялись в доме родителей невесты, где молодой муж должен был отработать тестю в течение целого года. После этого отец давал дочери приданое (оленей, которыми она владела, с их приплодом, все необходимое для строительства коты, домашнюю утварь, оленьи шкуры для постелей, серебро, медный или чугунный котел и т. п.). После вручения приданого все родственники, получившие подарки от жениха, теперь делали ему «отдарки», в том числе оленей, разные вещи. Р. Чельстрем по этому поводу пишет, что приданое за невестой давали в таком размере, какова была выплачена рута, а «отдарки», получаемые женихом, были равноценны сделанным им родственникам подаркам.^{90}

В XIX–XX вв. саамы уже не придерживались обычая, согласно которому молодой муж должен год отработать в доме у тестя. После венчания и свадьбы молодые живут в доме тестя еще несколько дней, а потом переселяются в собственное жилище. Однако, как замечают исследователи, у саамов иногда и сейчас сохраняется традиция поселения молодых в доме родителей невесты. Некоторые саамы утверждают, что выбор места поселения в большей мере зависел от невесты, чем от жениха. Но чаще все-таки, особенно в настоящее время, и, во всяком случае, у шведских саамов, молодые поселяются в доме родителей мужа или строят собственный дом.

Авторы настоящего очерка не ставили своей задачей всесторонне и полно осветить проблематику, связанную с формами заключения брака и свадебными обычаями у шведов. Ими предпринята лишь попытка рассмотреть, с одной стороны, общие тенденции развития свадебной обрядности этого народа, а с другой — выявить ее особенности, присущие населению различных областей Швеции, разным социальным группам, а также специфику городской и сельской свадеб. К сожалению, не на все эти вопросы удалось найти ответы.