Мистер Симпсон снова лишь пожал плечами, но Кора успела уловить в его взгляде некоторое беспокойство, что подтвердило подозрения о нечестности управляющего.

– Молодая графиня ничуть не лучше остальных! – объявила, войдя в кухню, старшая горничная Эллис.

– Это еще почему? – на всякий случай осторожно поинтересовалась младшая горничная Мэри.

– Горничная леди Вирджинии рассказывала, что та поучает всех, как выполнять их работу. Горничным указывает, как застилать постель, кухарку учит готовить пудинг, дворецкого чистить серебро, а кузнеца подковывать лошадь.

– У нас тем же занимаются мистер Бишоп и мисс Эрлин.

– Но не вдовствующая графиня! Леди Вайолет никогда не вмешивалась в то, как работает садовник, а миледи вмешивается.

– Миледи вмешивается в работу садовника? – подала голос от плиты кухарка.

– Да, и еще как!

Это услышал пришедший на обед камердинер Роберта Томас и усмехнулся:

– И правильно делает. Вернее, хорошо, что контролирует не садовника, а мистера Симпсона. Сегодня привезли растения, которым место на мусорной куче, а ведь они стоили миледи немалых денег.

– Кто заставлял миледи покупать растения для парка?! – фыркнула кухарка, которая никак не могла простить Коре появление в Даунтоне чернокожей Нэнси Аллен. Соревнование между кухарками длилось уже давно, выигрывала Нэнси. В случае именитых гостей или каких-то приемов миссис Битон удалялась, поджав губы и оставляя поле боя за чернокожей мастерицей, которая с легкостью готовила то, что миссис Битон было не под силу. Зато потом миссис Битон два дня демонстративно отмывала, скоблила и дезинфицировала все, чего касались руки Нэнси.

Нэнси попросту не замечала сердитого пыхтения и неприятия, она готовила обеды и ужины для гостей и удалялась в Дауэрхаус как ни в чем не бывало.

Первое время слуг забавляло это противостояние, потом все признали, что кулинарные способности Нэнси много выше, чем у миссис Битон, с удовольствием лакомились ее стряпней и втайне ждали следующего приезда гостей, которых из-за траура в Даунтоне бывало немного.

– Никто миледи не заставлял, но доверять это мистеру Симпсону вообще не стоило, – заявил помощник садовника Уилл, которому пришлось повозиться, разбирая привезенные саженцы.

Слуги еще долго обсуждали бы вмешательство Коры в дела садовника, но в кухню на обед спустился дворецкий, чье появление пресекало любые попытки злословить по поводу хозяев лучше всяких выговоров. Все знали его нелюбовь к подобной болтовне, а потому сделали вид, что говорили о погоде.

– Так вы будете высаживать растения сегодня? – невинно поинтересовалась Эллис у Джона, едва завидев мистера Бишопа.

– Мы уже посадили, что можно, остальные ящики ждет мусорная свалка.

– Что за нелепое расходование средств?! Лучше бы обновили плиту! – подала голос кухарка, обиженная несправедливостью.

– Что не так с плитой, миссис Битон? – сурово приподнял бровь дворецкий.

– Ее пора чернить!

– Разве это не дело слуг? Я должен вызвать кого-то из Лондона, чтобы вашу плиту немного покрасили?

– Я заставлю сделать это Клару, хоть, Господь свидетель, она ленива до безобразия и почернит как попало.

– Давно бы так и поступили, вместо того чтобы обсуждать действия миледи. – Было ясно, что мистер Бишоп не потерпит разговоров не только о леди Вайолет или графе Грэнтэме, но и о молодой миледи. Неважно, что она американка.

У мистера Бишопа была еще одна причина поддерживать Кору – он радовался, что миледи заметила воровские наклонности управляющего и пыталась пресечь их или хотя бы показать, что все видит. Ни прежний граф Грэнтэм, ни нынешний, его сын Роберт, не желали слышать о подобных подозрениях от дворецкого, которому было жаль денег семейства Кроули, явно оседавших в бездонных карманах управляющего. Может, миледи заставит молодого графа прислушаться и проверить счета?

– До завтра, миссис Битон…

На эти весьма приветливые слова лакея Доминика кухарка никак не отреагировала. Она поправила капор и решительно направилась прочь от дома, сделав вид, что не замечает тронувшуюся следом коляску. Кучер окликнул ее как можно приветливей:

– Миссис Битон, погодите, я не успеваю за вами.

– К чему вам успевать за мной?

Кухарка сделала вид, что не подозревала о паре лошадей, великолепной легкой двухместной коляске и кучере на козлах.

– Миледи приказала отвезти вас в Йорк, если вы собрались туда.

Конечно, миссис Битон хотелось уточнить, какая именно миледи, их теперь в Даунтоне две, но она сочла это унизительным и ехидно поинтересовалась:

– А если не туда?

– Тогда куда скажете. Садитесь, начинается дождь, вы промокнете.

Кухарка уселась в ландо с оскорбленным видом, кучер Гарри дернул поводья.

– Куда вас везти?

– В Йорк!

Поездка миссис Битон в Йорк означала, что в Даунтоне гости, готовить для которых будет Нэнси Аллен. А поскольку миссис Битон находиться одновременно с Нэнси в кухне не могла никоим образом, она вынуждена брать выходной. В последнее время выходные участились…

В Даунтоне и впрямь гости, хотя и не столь знатные, чтобы демонстрировать все умения Нэнси, приобретенные ею за время обучения во Франции, – к леди Вайолет приехали две дамы из Йорка, якобы напомнить о работе дамского Комитета. А в действительности чтобы поглазеть на Кору и разузнать о новом владельце поместья Найт-Хилл, «этом американце».

По слухам, невестка леди Вайолет, новая графиня Грэнтэм, знала мистера Невилла еще в Америке. Конечно, дам интересовало, насколько мистер Невилл дик, не носит ли он перо в волосах (да-да, преподобный отец Диксон утверждал, что у американских индейцев перья – обычное украшение) и каково его состояние.

Прочитав послание, в котором дамы просили позволить им навестить леди Вайолет, она хмыкнула:

– Кора, полагаю, нужно отправить записку мистеру Невиллу с приглашением к нам на обед.

– Мне? – удивилась Кора.

А потом свекровь будет говорить, что она излишне много внимания уделяет своему прежнему американскому другу…

– Хорошо, я напишу. И попросите Нэнси приготовить обед, у нас будут дамы из Комитета.

В результате хлопот Коры, Нэнси и самой леди Вайолет на обед собралось вполне приятное и занятное общество – сама вдовствующая графиня, две заклятые подруги из Йорка миссис Вильямс и леди Кэтрин Фэрфакс с дочерью леди Гарриет, а также Роберт, леди Эдит и двое американцев – Кора и Генри Невилл.

Нэнси появилась в кухне, приветствовала всех своим зычным голосом и, закатав рукава, принялась орудовать у плиты. Кажется, ее даже не удивило отсутствие некоторых кухонных принадлежностей – кухарка просто отправила Мэри за недостающим в Дауэрхаус. Миссис Битон не впервые поступала столь некрасиво – прятала необходимые мешалки, сковороды или черпаки, на время покидая кухню.

Чернокожая кухарка умела делать несколько дел сразу, под ее руками все резалось, крошилось, смешивалось и натиралось мгновенно, а потому немного погодя по кухне и всему нижнему этажу уже разносились умопомрачительные запахи, свидетельствующие о том, что у плиты Нэнси. К впечатляющему облику рослой чернокожей кухарки давно привыкли, хотя не все воспринимали ее одинаково. Младшая горничная Мэри, помогавшая Нэнси в Дауэрхаусе, толстуху обожала, а Эллис, хотя и была доброй и справедливой, примириться с особенностями Нэнси не смогла и делала все, чтобы избежать обедов или ужинов, приготовленных ею. Капризничал и Джон, относившийся к Нэнси с пренебрежением. Дворецкий мистер Бишоп и экономка Даунтона мисс Эрлин вели себя сдержанно.

Но Нэнси косые взгляды и нежелание угощаться ее великолепной стряпней совершенно не задевали, она готовила для своей обожаемой Коры, а уж кто будет или не будет есть вместе с хозяйкой, не столь важно. В кухне Нэнси священнодействовала, это была ее стихия, как и выхаживание больных.