Снаружи улица все еще залита давящей белой дымкой. Жара становится сильнее, и я чувствую, что начинаю потеть. Под ярким светом я иду к человеку, что машет мне рукой. Непонятно почему, но он выглядит обрадованным и огорченным одновременно. Хотя я пытаюсь закрыть свет рукой, он достаточно ярок, чтобы скрыть его лицо.

Я молюсь какому-нибудь Богу, чтобы рыжеволосый парень тоже пришел туда, где он может встретить кого-то, кого он ждал. Торжественный церковный воздух внутри Анненербе, должно быть, и правда влияет на меня, если я уже начинаю молиться. Обернувшись, я вижу, что кафе исчезло, на его месте теперь равнина, протягивающаяся до горизонта. Хотя почему-то я ожидала этого.

Однажды я подумала, что жить – значит, ничего не оставлять позади. Но сейчас вспоминаю, как кто-то сказал: жизнь - это когда ты пытаешься не оставлять ничего, но вместо этого оставляешь все.

Где-то раздается мелодия дверного звонка. Услышав ее, я понимаю, что это был всего лишь капризный сон. Покинув прекрасный город пустыни, я медленно просыпаюсь.

Второй звонок, и я поднимаюсь. Часы у кровати говорят, что сейчас около девяти утра. Судя по тому, что я уходила на обычную ночную прогулку и заснула в пять, девять часов едва ли можно назвать идеальным временем для пробуждения.

Звонок звенит в третий раз. Естественно, что если кто-то и будет настолько настойчиво звонить, то это кто-то, кто знает, что я здесь, и этот кто-то, вероятнее всего, Микия. Мой разум еще плавает, пока я сижу на кровати, приходя в себя после странного сна. Тем больше поводов для того, чтобы проигнорировать Микию. Пусть думает, что я сплю. Я хватаю подушку, прижимаю к себе и снова ложусь. Звонки прекращаются.

- Ха. Я знала, что он сдастся, – шепчу я, натягивая одеяло и пытаясь уснуть. Внезапно я слышу звук замка, открываемого ключом. Открываю от удивления глаза и начинаю вставать. Но он уже внутри.

- А, так ты все-таки не спала, Шики, – говорит Микия.

В одной руке он держит пластиковый пакет из магазина. Я никак не пойму, где он достал ключ от моей квартиры, и не успеваю заметить, как начинаю глядеть на него суровым взглядом.

- Не думай, что я поделюсь с тобой, – неожиданно выдает он, пряча пластиковый пакет за спину. – Мне тоже нужно позавтракать.

Проходит секунда или две, прежде чем я понимаю, о чем он, потому что думаю совсем о другом.

- Вторжение. Вот что это такое, – объявляю я. – Я? Есть этот дешевый мусор? Не смеши меня.

- Слава богу, я в кои-то веки поем у тебя, и ты не будешь таскать еду из моей тарелки. Может, ты победила эту привычку.

Микия начинает доставать еду из пакета и раскладывать ее на полу. Я целую минуту смотрю на него.

Прошло две недели после наших дел в апартаментах Огава. Микия был вынужден ходить в больницу из-за травмы ног. Мои собственные раны, которые были намного серьезнее, зажили всего за неделю, доктор списал это на хорошее здоровье. Но Микия все еще навещает врачей. Он может ходить и даже бегать, но доктор говорит, что о последнем лучше забыть, пока он полностью не восстановится. Я помню, как Микия засмеялся, а потом ответил доктору, что он пытается не вспоминать об этом даже без травм.

С тех пор мы ни разу не говорили о происшедшем в той высотке. Не чувствовали нужды. Но в последние две недели, я вижу, как лицо Микии становится все серьезнее, и нужно коснуться его, чтобы он вернулся в реальность и услышал тебя. Я знаю, что в это время он вспоминает о том, что там произошло. Что касается меня, то я думаю о временном сожителе, который болтался у меня месяц и принес неожиданное изменение в мою жизнь. Оно меня раздражает.

- Ты знаешь, - неожиданно начинает Микия с сомнением. Он делит палочки, сидя спиной ко мне.

- Чего? – глухо спрашиваю я, уже чувствуя, о чем он будет говорить.

- Я слышал от Токо-сан, что их собираются сносить. Апартаменты, в смысле.

- Правда? А что насчет жильцов? И хлама? Все эти вещи… - мой голос затихает.

- Токо-сан сказала не беспокоиться об этом. Маги об этом позаботятся. Они заставили поддельных кукол исчезнуть, сообщив всем, что они «переехали». Они даже уничтожили все под зданием. Эти люди довольно могущественная компания, если могут провернуть такое.

Он сглатывает.

- Я слышал, они собираются снести его сегодня.

Так он пришел сюда, чтобы рассказать мне об этом. Я знаю, что не увижу этого, и чувствую, что также будет и с Микией. И все же он рассказал мне, потому что считал, что я должна знать.

- Слишком быстро, – бормочу я себе под нос.

- Да, – говорит Микия. И с этим утверждением я делаю вывод, что это осталось в прошлом.

- Но, по крайней мере, с тобой больше ничего не должно произойти. Я знаю, что я не касался большинства из них, но это должен быть конец.

Он делает паузу.

- Ты должна ходить в школу. Если не получишь диплома старшей школы и не выпустишься, расстроишь Акитаку.

- Что? Моя посещаемость к этой странной фигне никак не относится. Во-первых, не начали ли эти инциденты происходить после того, как я познакомилась с Токо? И, во-вторых, вынь бревно из своего глаза, прежде чем начнешь вынимать соринки у других. Как ты можешь читать мне нотации, когда сам перестал ходить в колледж?

- Ох, удар ниже пояса, - бормочет он, прежде чем улыбнуться и вздохнуть. Ха, эта фраза никогда не подводит меня.

И так мы проводим утро вместе. Хотя у нас обоих выходной, Микия решает побыть у меня в комнате, а не идти куда-нибудь, пока я валяюсь на кровати. Очень хочу спать, но бодрствую, чтобы составить ему компанию. Микия сидит на полу, его спина опирается на кровать. Месяц назад эта сцена была чуть-чуть другой.

Мой разум возвращается к человеку, сидевшему там, где сидит сейчас Микия. Его нет, и эта комната стала такой же, как была раньше. То, что ему пришлось умереть, причиняет мне острую боль сожаления, создает пустоту в душе. Хотя я говорю себе, что это всего лишь маленькая дырка, она окутывает меня беспокойным чувством вроде того, что было пять месяцев назад, когда я очнулась от комы.

И тогда непрошенная мысль приходит в голову. Если его смерть так выводит меня из равновесия, насколько мне будет хуже, если исчезнет парень, сидящий сейчас у кровати? Он часть прошлого Реги Шики и новых воспоминаний, начавшихся в июне, пять месяцев назад. Это время наполнено мелочами, но даже так - эти воспоминания заслуживают чего-то большего, чем просто быть выброшенными. Так что я храню их, как маленькие сокровища, в своей душе.

У меня еще есть воспоминания, которые я не могу вспомнить. Пустоты в душе, как назвала их Токо. Я помню, как она говорила мне ее лучшим, важно звучащим голосом: «Пустота должна быть чем-то наполнена». Это все также верно.

И я никак не могу понять, когда за эти пять месяцев личных эпизодов я нашла время решить, что Микия будет этим чем-то?

- Скажи, Кокуто.

Я ненавижу это имя, но все равно говорю его. Я выросла до того, что вижу себя прошлую как другого человека, и я начала ненавидеть подражание самой себе. Но имя, его звучание и тон, это мое последнее соединение с прошлым, от которого я не могу избавиться. Микия, очевидно, не видит этого значения, поскольку он не поворачивается ко мне. В то редкое время, когда я хочу сказать что-то важное, он потерян в одном из литературных классиков. Как всегда.

Я просто говорю то, что необходимо:

- Ключ.

Это привлекает его внимание.

-Хм-м-м?

Я оборачиваюсь к нему и протягиваю руку, все еще отмеченную следами от рукояти меча, что я держала две недели назад. Я об этом только что подумала и сказала:

- У меня нет ключа к твоей комнаты. Так нечестно.

Я знаю, что краснею как ребенок, когда прошу такую мелочь, но не могу пересилить себя. Списываю это на странный сон, который увидела перед пробуждением.

Так я позволяю этому обычному спиральному дню пройти как любому другому, составляя компанию человеку, который настолько безобиден, что не повредит даже безмятежность дня.