- Аозаки. Ты так изменилась. Много лет минуло, не так ли?
- Много. Но могло бы и побольше.
Человек, известный как Арайя Сорен, спускается по почерневшим ступеням, пепел падает с потолка, находя пристанище на его плечах, а фамильяр Токо, кажется, нанизан на заклинание барьеров. Он остается на первой ступени, заставляя Токо слегка поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
- Альба нарушил границы дозволенного. Я хотел, чтобы этот эксперимент прошел незамеченным для тебя. Данная встреча – любопытное совпадение, но, возможно, она была неизбежна.
- Совпадение, – вздыхает Токо. – Это удобное слово мы используем, чтобы не видеть священной таинственной игры судьбы.
Она медленно отступает к стене, чтобы выиграть время. Сорен отличается от Альбы. Хотя их возможности в магии примерно равны, Арайя Сорен имеет преимущество хозяина поля здесь, в его мастерской. Она смотрит только вперед, даже отступая, ища любую уязвимость, которой она могла бы воспользоваться. Она знает, что Арайя делает то же самое.
- Так скажи мне, что это за особняк Шредингера? - задумчиво спрашивает она. – Ты ведь знаешь, и это было довольно наглядно доказано - невозможно достичь Истока, просто убив кучу людей и создав резонанс смерти, верно?
- Я знаю историю. Но я также знаю истину, которой не знаешь ты. Я был слишком ослеплен успехом, который мне обещали простые числа. С достаточным количеством людей я бы нашел душу, которая смогла бы пройти границу, и последовал за ней, возвращающейся в спираль Истока. Но я потерпел неудачу, ибо я искал число, а не способ смерти. И я изучал смерти. Как и предписывают гексаграммы Ай Чинь, я смог различить шестьдесят четыре способа смерти, каждому из которых соответствует один из жильцов. Здесь я создал микрокосм вселенной. Я становлюсь свидетелем мучений и описываю их значимость, и со временем, возможно, реальность и моя воля превратят шестьдесят четыре гексаграммы в восемь, а затем в четыре сисо, а их в пару крайностей, которые являются реги, и, наконец, в Акашу, великий исток.
- Блин, Арайя, это действо с собиранием всего воедино плохо на тебя влияют. Ты предаешься своей оккультной Магии, упуская главную идею полярности реги: противоположности таковы не из-за конфликта, а из-за динамизма. Противоположности определяют друг друга, и потому они не являются целыми. Ты столько ставишь на тотальность смерти, делаешь столь важными ее хроники, что забываешь о жизни, которая дала ей значение. Посмотри на себя! Эта игра в святого Петра с книгой жизни, которую ты запустил, погубит тебя.
- Умру я или нет - это неважно. Я лишь хочу достичь Истока.
Его слова уверенны, в них нет места сомнению. Он и правда верит в свой долг, который сам себе и навязал.
Это здание со скрытой внутри спиралью смерти и перерождения достаточно долго существовало вне консенсуса, чтобы стать отдельной реальностью. «Это место - его храм, его продолжение, и связь здания с ним так сильна, что оно склоняется пред его волей», - думает Токо. – «Все это место отдает резонансом ненависти людей, живущих здесь и неспособных ее выразить. Это омерзительно, и Арайя усиливает ее с каждым днем смертями, у которых нет шанса пройти через границу.
Смерть молчаливая, рожденная любовниками и семьей, от матери и отца, и тихого хода времени.
Смерть злобная, рожденная любовниками и семьей, от коллег и друзей и конфликта ненависти незнакомцев.
Альба был прав в одном: все это – слияние искаженной энергии, вся мана здания направляется из земли, вся смерть – большой жертвенный алтарь, ограненный с пугающей симметричностью. Все ради безумной мечты Арайи.»
И Токо наконец осознает, что это намного больше, чем просто трюки, которые может дать Магия, но это ближе к легендарному Волшебству, чистой магии, продукту истинного знания, недоступному смертным, и в первый раз она сомневается в своих словах.
- Как может это здание существовать и не быть разорванным в клочья консенсусом человечества? Что-то должно было случиться за такое время. Контр-сила уже должна была вступить в игру, вводя своих агентов, запуская события, которые вызовут ваш крах. Почему этого не происходит? – спрашивает Токо с сомнением и любопытством.
- Ты не спрашивала себя, почему сама находишь в этом городе? Почему мужчина вдруг начинает грабить этот конкретный дом? Почему женщина, умирая, заползет в это здание? Я проводил эксперимент так незаметно, как только мог, и все же Контр-сила работает против меня. Однажды я пытался найти способ обмануть ее, но все это, как осознал я, лишь временно. Это просто невозможно.
Впервые в его голосе слышно что-то сродни разочарованию. Он все еще сфокусирован на Токо, и не видит ничего кроме нее.
- У любого человека падает самомнение, когда он осознает, что не менее могущественен, чем любое другое животное. Люди рвутся к идеалу, но обрекаются на неудачу консенсусом, парадоксом, который формирует тему наших жизней: существовать, чтобы забираться все выше, но отказываться от простого существования.
- Маги, которые вознеслись – те, кто достиг Истока – не стремились к власти, но вместо этого получили власть над детерминистическими свойствами, которую энтропия накладывает на нашу реальность. Когда ты говоришь о способности, ты на самом деле говоришь лишь о судьбе, предопределенных решениях, возможностях и выборах, что составляют нашу жизнь. Мы, люди, имеющие потенциал к восхождению, пали в материальный мир, наша природа так рассеяна и размножена, отделена от силы, которая принадлежит нам по праву рождения. Так я осознал, что, хотя я не могу препятствовать Контр-силе и осознаю путь к спирали Истока, я лишь нуждаюсь в ком-то из множества, кто сможет это сделать. Мне нужна была пустая душа, чья природа привязана к неописуемому ‘ ‘. Я потратил много лет…
- Но ты нашел ее. И ее имя – Реги Шики, – Токо ненадолго задумывается, знала ли семья Реги, какую опасность несло их потомство и чем оно могло стать. - Тогда ты использовал Кирие Фудзе и Асагами Фуджино как приманки, чтобы заманить Шики, не привлекая внимания Контр-силы к себе. Ты подносишь к ней два разбитых зеркала, чтобы она осознала, чем она является. Должна отдать должное, нет лучшего учителя, чем опыт. Однако, твои планы на Шики все еще не ясны. Чем это кончится? Вернешь Шики к жизни? Или ты похитил ее просто ради звонка в социальные службы?
- То, что я сделал два года назад, только привело судьбу, созданную для Реги Шики, в движение. Решение пришло само. Ей не нужно тело, так что я заберу его на собственные нужды.
- Погоди-ка. Только не говори, что ты собираешься перенести ее душу… - голос Токо затихает, ее указательный палец соединяет невидимые точки в воздухе, пока все не становится для нее ясно.
Арайя не отвечает, считая, что это очевидно. Наконец, Токо говорит:
- Ты вообще в курсе, что ты больной? Но раз ты здесь, с Шики все нормально. Не думаю, что будет невежливо с моей стороны попросить вернуть ее мне?
- Если ты этого хочешь, иди и забери ее.
- То есть, дуэль. И я даже не считаю себя жестокой. Видимо, с этими ударами я смирилась, когда решила взять ее к себе.
- Не думаю, что с моей стороны будет невежливо спросить, не согласишься ли ты работать со мной в этом предприятии? – предлагает Арайя, хотя его враждебное отношение не изменилось ни на йоту. Токо отвечает лукавой улыбкой, вежливо опуская голову и закрывая янтарные глаза, как будто она только что совершила прискорбное, но необходимое решение.
- Понимаю, – продолжает Арайя. – Я знал, что ты ответишь. Жаль, что так получается. Было время, когда мы оба хотели найти Исток. Я правда скучаю по этой части тебя.
Арайя делает шаг вперед, спускаясь на первый этаж. По холлу разносится эхо.
- Ты отличалась от других магов Ассоциации. Амбициозная. Возможно, даже одержимая, как любой философ. Твоим был путь материи, в то время как моим был путь души. Я даже думал, что в нашей жизни, потраченной на преследование одной цели, ты обгонишь меня. Но ты отбросила свой призыв. Ты более не ведешь себя как маг. И это странно. Ради чего мы, маги, исследуем и получаем власть, кроме вознесения? Зачем утруждать себя бессмысленным добровольным изгнанием в этой стране?