В ГОСТИ К ЦЫПЛЯТАМ

Нет, не могу забыть цыплят. Может, плохо им там, на

стройке? А Иван Петрович приглашает— приезжайте да

приезжайте. Цыплят проведать.

И я поехала.

Поезд остановился прямо на лужайке перед кирпичным

домиком-вокзалом. Вышла из вагона — в ромашки попала.

Узкой полевой тропкой дошла до посёлка.

— Где здесь Павловы дом строят?

Мне указали на большой сад в конце посёлка, у речки.

Дом у Ивана Петровича был уже выстроен и крышей по-

крыт. Не сделали только дверей да окна не застеклили. Он

с женой и дочкой жил в шалаше — тонком дощатом домике

с земляным полом. Печка стояла прямо в саду, около ша-

лаша, сложена была из белёных кирпичей. Трубы не было,

и дым, когда топили, шёл, куда хотел. Кругом большие яб-

лони, вишнёвые деревья и разные кусты: малина, смородина,

крыжовник. И всюду трава, трава. Будто на полянке в лесу.

Две курочки-молодки гуляли меж кустами, подпрыгивали за

пролетавшими мотыльками, кузнечиками.

— Где же мои цыплята? — спрашиваю.

— А вы позовите, — говорит Иван Петрович.

Я взяла пакет с овсяной крупой, крошками всякими —

привезла в гостинец, — вышла на середину травяного двора.

— Цып-цып-цьш-цып-цып! . .

Батюшки, сколько их вдруг появилось! И белые, и серые,

и рыжие. . .

А больше белые. Несутся со всех ног, обгоняют друг друга, на крыльях взлётывают, орут. . .

Я горсть за горстью кидаю. Они хватают, торопятся!

А мои десять — я их сразу узнала — серые, рыжие, пёстрые —

быстрее всех, больше всех клюют. И ко мне так и

подступают. Я присела — они на руки, на колени лезут. . .

Наелись, а не расходятся, копаются около меня. А рыже-

серый петух — вырос-то как! — на плечо ко мне забрался.

Клюв о воротник мой почистил, крыльями замахал да как

заорёт мне в ухо: «Ки-ки-ре-ку-у-у-у-у! . .»

Голосишко писклявый, ломается, а оглушил! . . Жизни

радуется.

Мне бы тоже понравилось жить в таком саду! Под яблонями гулять, за бабочками бегать. . .