Елизар Колокольников суетливо рассаживал мужиков, запрещал курить, сморкался в платок, поглядывал на Кузьму и на учительницу: хотел знать – довольны им или нет.

Мужики переговаривались между собой, приглаживали заскорузлыми ладонями волосы, покашливали… И впрямь все это смахивало больше на предстоящую пирушку, чем на урок; у мужиков было великолепное настроение. Только очень хотелось курить, но Елизар, заметив кого-нибудь с кисетом, делал строгие глаза и укоризненно качал головой.

– Товарищи! – сказала Галина Петровна, и все замолчали и перестали шевелиться. – Я сначала хочу вам рассказать, для чего нужна человеку грамота. Здесь есть кто-нибудь, кто умеет читать? Поднимите руки.

Поднялась одна-единственная рука – Яши Горячего. Все оглянулись на Яшу… Ему даже неловко стало.

– Только… я ведь тоже читок не резвый, – счел нужным сказать Яша. – Пока соберу слово-то, семь потов сойдет.

– Хорошо. Значит, все вместе начнем с самого начала, будем учиться читать. А сейчас я… мы с Кузьмой Николаевичем расскажем, для чего человеку необходима грамота.

Кузьма слегка покраснел от удовольствия и потянулся за кисетом, но вспомнил, что сам же подсказал Елизару – не разрешать курить, кашлянул в ладонь и внимательно стал слушать учительницу.

– Вот я, – начала она, – человек. Я живу в деревне. Но мне хочется знать, как живут люди, например, в городе. Как я могу это узнать?

– Съездить туда, – сказал кто-то.

– Да нет… Ну и что – съездите? А если нельзя съездить? Да вообще, разве в этом дело?! Как же узнать!

– ??

– Я беру вот такую книжку, – Галина Петровна взяла со стола книжку и показала всем, – и начинаю ее читать. И узнаю постепенно, как живут люди в городе: что они едят, в чем ходят, о чем думают, чем интересуются… Понимаете? – Галина Петровна улыбнулась.

Мужики тоже вежливо заулыбались, зашевелились. Но, судя по их лицам, их не очень обрадовала и удивила такая блестящая возможность. Не поверили, что все это так легко и просто – взял книжечку почитал и все сразу узнал. Это она, конечно, того… подбадривает. Но девушка им понравилась. Главное – они видели, что она старается для них.

– Можно также узнать о жизни в других странах, о животном мире, – продолжала Галина Петровна.

– А стих нам почитаете? – весело спросил Николай Колокольников и оглянулся с таким видом, точно хотел сказать: «Сейчас начнется!»

Но Галина Петровна почему-то не то чтобы обиделась, но показала, что она недовольна такой просьбой.

– При чем тут стих? Я же вам о другом совсем говорю. И потом… когда я говорю, меня перебивать не нужно.

Николай сконфузился и понимающе кивнул головой.

– Поняли теперь, для чего нужна грамота? – спросила Галина Петровна, уже без улыбки глядя на мужиков.

Мужики дружно ответили:

– Понятно.

– А сейчас… Может быть, вы что-нибудь скажете? – Галина Петровна посмотрела на Кузьму. – Вы сами ведь представитель общества «Долой неграмотность».

– Да нет… все ясно, – отказался Кузьма.

– Тогда займемся главным: будем разучивать буквы.

Всем раздали буквари, а Галина Петровна взяла со стола пачку картонок, похожую на колоду карт, и стала так, чтобы ее всем было видно.

– Вот это – «А», – показала она одну картонку с буквой. – Найдите у себя такую же.

Мужики уткнулись в буквари и стали водить пальцами по алфавиту.

– Да вот же! – подсказал кому-то Яша.

– Где?

– Да вот, чучело гороховое! Что ты, ослеп?

– Подсказывать нельзя! – строго сказала Галина Петровна.

Яша послушно уткнулся в свой букварь.

– Все нашли?

– Федя тут никак не может… Вот же она! На тебя смотрит, – опять не выдержал Яша.

– Не мешайте. Так. Запомните, что это – «А». Теперь вот такую найдите, – Галина Петровна показала еще одну букву.

Опять заползали пальцами по букварям. Яша беспокойно завертелся во все стороны.

– Да вот же… вот… – шепотом подсказывал он.

– Ты сиди тут! – громко возмутился Николай Колокольников. – Крутишься, как сорока на колу. Без тебя найдем.

– Все нашли?

– Я что-то никак не найду, – сказал Федя и посмотрел на Яшу. Тот молча ткнул пальцем в Федин букварь.

– Запомните – это «М». А теперь я сложу их, рядом: что получилось? Вы пока не говорите, – учительница кивнула Яше.

Все с завистью посмотрели на него. Вообще Яша сегодня неизмеримо вырос в глазах мужиков.

– Где ты успел, Яша? Вот черт…

– Он сразу грамотным родился, – заметил Николай. – И знаю, почему…

– Ну, а что получилось-то? – не выдержал Кузьма. – Поняли?

Никто не знал, что получилось.

– Это какая буква? – спросила Галина Петровна, теряя спокойствие. – Вот вы скажите, – она показала на Федю.

Федя уставился на учительницу:

– Где?

– Да вот, вот же… я вам показываю! – воскликнула Галина Петровна. Посмотрела на Кузьму и покраснела. – Вот эта какая буква? – переспросила она тихо.

– Не знаю, – Федя кашлянул в кулак. – Можно, я выйду? Шибко курить захотел.

– Хорошо, – Галина Петровна положила картонку на стол. – Выйдите все, отдохните.

Облегченно закашляли, заговорили… Закурили прямо здесь же – в сенях было холодно.

– Уела попа грамота, – хмуро сказал Николай Колокольников. – Для меня это не под силу, ребята. Я отрекаюсь.

Федя Байкалов посмотрел на Кузьму – тоже хотел отречься, но увидел его расстроенное лицо и промолчал.

– Почему отрекаешься? – спросил Кузьма тестя.

– Не могу, Кузьма. Я лучше десятину земли спашу – и то легче. Я, конечно, извиняюсь, но мне это ни к чему.

– Я тоже, однако, – поддержал Николая мужик в тулупе. – Я думал, нам тут читать будут… Дело зимнее, можно послушать разные истории, а тут… Нет, я тоже отказываюсь.

Галина Петровна растерянно посмотрела на Кузьму. Тот встал с места и, прижимая руки к груди, горячо заговорил:

– Вы погодите! Чего вы сразу в кусты полезли? Чего испугались-то?! Ну, трудно, конечно, с непривычки… Ну, покряхтите недельку-другую, потом пойдет легче. Вот увидите. Когда сами научитесь читать, вас тогда от книжки не оторвешь. Это всегда так сначала бывает. Потерпите малость. Ничего с вами не случится.

– Конечно, ничего не случится, – согласился Николай. – Но я просто не осилю. Я себя знаю.

– Да осилишь! Все осилите!

– Нет, – не сдавался Николай, – вы уж молодых соберите, вернее будет. А нам лучше бы стих почитали.

Кузьма не знал, что еще говорить, смотрел на мужиков и понимал, что их сейчас никакими словами не убедишь. Он сел. Но тут вскочил Яша Горячий.

– Бросьте вы трепаться! – обрушился он на своих товарищей. – «Не оси-илим!». Ты, Николай, серьезный мужик, а такого дурака ломаешь, что уши вянут. Что он, лучше тебя? – он показал на брата Николая, Елизара. – Он-то осилил! Нам же для пользы делают, стараются, дак мы начинаем тут… Даже зло берет.

– Тебе хорошо, конопатому, ты их знаешь, а у меня они все перепутались, эти буквы! У меня от них в глазах струя, – Николай ткнул пальцем в букварь. – Насыпано их тут, как вшей…

Галина Петровна поморщилась.

– Чего насыпано? Ничего там не насыпано! – кричал Яша, размахивая руками. – Ты присмотрись хорошенько!

Федя потянул его за полу полушубка вниз.

– Сядь.

Яша послушно сел.

– Не хотите, значит? – спросила Галина Петровна.

– Нет, – дружно сказали мужики.

– Все?

– Все.

Промолчал только Яша.

– Жаль…

– Да вы не волнуйтесь шибко-то, – сказал Николай повеселевшим голосом. – Вы соберите молодых, у них мозги не заржавелые. А нам для чего она, грамота-то, если разобраться? С кобылами мы и так умеем разговаривать.

Галина Петровна опять поморщилась:

– Вы только не грубите, пожалуйста. Не хотите – не надо, силой не заставляют.

Кузьма встал и объявил:

– На сегодня все. Пошли домой.

Больше всего Егор любил охотиться на зайцев. Всякий раз, когда он брал бегущего зайца на мушку, им овладевало жгучее, сладостное чувство. Заяц улепетывает со всех ног… Через прорезь прицела он кажется далеким, смешным и глупым. Рука каменеет, ствол движется несколько впереди зайца… Толчок в плечо, сухой гром выстрела… Зайчишка, высоко подпрыгнув, кувырком летит в снег.