Литмир - Электронная Библиотека

7

Из-за восточной оконечности острова медленно, величественно выплывала громадина айсберга, в надводной части своей напоминавшего надстройку огромного, полузатонувшего корабля. По обе стороны от него, прижимаясь к высоким «бортам», дрейфовали льдины помельче, словно стайка шаланд – под бортами крейсера. Издали эти айсберги чем-то напоминали эскадру небольших заледенелых кораблей.

– А ведь продвигаются они к проливу, – заметил Ордаш. – Судя по всему, вблизи острова сильное подводное течение.

– Не настолько сильное, чтобы айсберг способен был преградить нам путь к Фактории. Не успеет.

– К острову мы, понятное дело, проскочим. Но боюсь, чтобы он не запрудил бухту у заставы. Если это произойдет, кораблю к нашему причалу не подойти.

– Перекрестись, старшина! – урезонил его Загревский. – Только не это, не доведи господь. Шлюпками много не перевезешь, да и пробьешься ли ими сквозь паковый лед?

И все трое уставились сначала на айсберг, выплывавший из-за базальтовой черноты островного мыса, затем – на напоминавшую крепостной замок заставу.

– Течение на запад идет, однако, – как всегда рассудительно подытожил Оркан Оленев. – Бот наш тоже на запад сносит, да. Значит, и льдина тоже пойдет на запад, на Архангельск пойдет.

– Хорошо бы и нам сейчас… на Архангельск, – мечтательно прищелкнул языком начальник заставы.

– Нам-то с вами зачем… на Архангельск? – пожал плечами ефрейтор, не обращая никакого внимания на уничижительный взгляд командира. – Нам здесь надо. Охранять надо, да.

Ордаш давно обратил внимание, что их тунгус никогда не ощущал потребности побывать на Материке, его никогда не влекло ни к поселкам, ни тем более – к городам. Тот мир полярной тундры, в котором ефрейтор обитал, всегда казался ему полноценным и самодостаточным; ни к какому иному он не стремился. И то, что сослуживцы порой воспринимали это безразличие к их поселенческому миру как безразличие юродивого, нисколько не интересовало тунгуса.

– Тебе, старшина, не кажется, что еще немного – и эту ледовую гору, и паковый лед нам придется расстреливать из корабельных орудий? – проворчал начальник заставы, чтобы как-то подавить в себе раздражение, которое тунгус способен был вызывать в нем, даже когда по-шамански предавался молчаливому самосозерцанию. – Если, конечно, таковые окажутся на судне, которое придет к нам в этом году.

– В прошлом году одна пушчонка на носу корабля все же стояла, – напомнил ефрейтор.

– Одна пушчонка при трех снарядах, – задумчиво покачивая головой, ухмыльнулся Загревский. – Должно же быть на корабле что-то такое, что успокаивало бы команду, уходящую в суровый океан.

Бот то вырывался на чистую воду, то вновь на какое-то время оказывался в плену у льдин. Во время одного из таких дрейфов глазастый Оленев вдруг начал медленно приподниматься и, что-то нечленораздельно промычав, указал рукой на пространство западнее острова.

– Что ты там увидел, Тунгуса? – насторожился Загревский.

– Это не кит. Не кит это, товарища командира, – взволнованно проговорил тот, едва удерживая равновесие на расшатывающемся боте.

– Что же тогда? – взялся за бинокль старший лейтенант.

– Присаживайся, а то шлюпку перевернешь! – прикрикнул на него старшина, но тоже поднял бинокль.

То, что заметил зоркий Тунгуса, в самом деле было не китом, а рубкой подводной лодки, которую за все время службы здесь Вадиму приходилось видеть впервые. Но дело не в этом. Обнажив рубку, подлодка не оголяла свой корпус, так, чтобы видна была палуба, и не погружалась, а шла прямо на венчавший юго-западную оконечность острова высокий скальный утес, словно командир намеревался таранить его или же решил выбросить свое судно на узкую полоску каменистого берега.

– Странно как-то она ведет себя, – пробормотал Вадим, наблюдая, как на расстоянии в три-четыре корпуса от отмели субмарина вдруг стала погружаться под воду, однако пенный след на поверхности ясно указывал на то, что она не меняла курс, а самоубийственно шла прямо к подножию пространного плато.

По всем законам физики и житейского бытия субмарина уже должна была врезаться в подводную часть скалы, после чего на мелководье должен был бы прозвучать взрыв. Однако ничего этого не произошло. Рубка исчезла, пенный след оказался стертым едва различимым прибоем, а сам остров по-прежнему окаймляла какая-то странная тишина.

Загревский и Ордаш вопросительно переглянулись.

– Хочешь сказать, что у них там подводная база? – неуверенно спросил старший лейтенант.

– У вас появилось какое-то иное объяснение?

– Может, это все-таки был кит?

– Это была подводная лодка, уж поверьте мне, бывшему моряку-пограничнику. И войти она могла только в подводный грот. Очевидно, под этой скальной грядой обнаружилась какая-то пустота, которую руководство подводного флота сумело приспособить для своей секретной базы. Как только прибудет корабль, нужно будет сообщить о ней представителю военной разведки.

– Зачем? Чтобы показать, что мы рассекретили нашу секретную базу подводников?

– А вы уверены, что это база наших подводников?

– Чьих же еще? Американских, что ли? Ты что, старшина?

– Зачем нашему командованию понадобилось иметь здесь базу? Какой в этом смысл?

– Чтобы в случае военного конфликта удобнее было контролировать Севморпуть. Этого объяснения недостаточно?

– Тогда возникает вопрос: как давно она здесь существует? – все еще всматривался в прибрежные воды старшина. – И если давно, то почему на заставе не знали о ней?

– С той поры, когда бы на заставе узнали об этой базе, она перестала бы оставаться секретной.

– Тоже верно, – с некоторой заминкой подтвердил Ордаш. – И все-таки согласитесь: странно как-то выглядит это исчезновение субмарины.

– Кстати, те, кто принимал решение о создании базы, учли, что из наших вышек этот островной залив не просматривается. Так что мой тебе совет, старшина: ты ничего не видел и ничего не знаешь. Тебя, Тунгуса, это тоже касается, – прикрикнул он на ефрейтора, который, воспользовавшись очередной полыньей в ледовом течении, успел развернуть «Беринга» так, чтобы он нацелился на бухту Приюта Эскимосов.

8

…Но теперь-то уже было ясно, что день, которого Хоффнер с таким нетерпением ждал, наконец-то наступил. Оберст-лейтенант понял это, когда радист сообщил, что «Фокке-вульф-200 С-3»[17], известный по радиосообщениям под кодовым названием «Черная акула», приближается к южному побережью залива Тана-Фьорд, омывавшего заполярный норвежский полуостров Варангер с северо-запада. И что с момента приземления этой «акулы», он, начальник аэродрома и командир эскадрильи, обязан полностью подчиняться оберштурмбаннфюреру СС фон Готтенбергу, которому поручено общее командование особой инженерно-диверсионной группой «Норд-рейх».

Удивленный тем обстоятельством, что вынужден будет подчиняться равному себе по чину, да к тому же подполковнику из службы безопасности СС, оберст-лейтенант запросил штаб, правильно ли он понял, что как командир эскадрильи и начальник аэродрома он обязан подчиняться подполковнику, не имеющему никакого отношения к люфтваффе. Однако Вент не только подтвердил, что обязан, причем безоговорочно, но и уточнил, что свой чин подполковника СС Готтенберг получил лишь позавчера, специально к выполнению сверхсекретного задания.

– Вот так вот и добываются в наше время эсэсовские чины, – вновь пробрюзжал начальник аэродрома.

– Не грешите, Хоффнер, не грешите. Готтенберг считается одним из лучших инструкторов «Фридентальских курсов» и лучших диверсантов рейха. А парни, которые его сопровождают, – из диверсионного батальона особого назначения «Бранденбург-800»[18], то есть знаменитые «фридентальские коршуны». Кому, как не вам, разведчику ВВС, знать, кого готовят во Фридентале и кто такие бранденбургские коммандос?

вернуться

17

Специальная эскадрилья «Норд-Ост» укомплектована была реально существовавшими в Германии дальними четырехмоторными бомбардировщиками «Фокке-вульф-20 °C-3» (ФВ-20 °C 3) с пятью дополнительными бензобаками внутри фюзеляжа, оснащенными высотными моторами Брамо «Фафнир». Это была настоящая летающая крепость – с двумя подфюзеляжными гондолами для стрелков, вооруженная 20-мм пушкой и 4-я пулеметами, с 8-ю членами экипажа (2 пилота, 3 стрелка, стрелок-радист, штурман-бомбардир и бортмеханик). При дальности полета 3500 км. ФВ-20 °C3 использовался на атлантических морских коммуникациях. Военно-транспортный вариант его, вместе с трехмоторным военно-транспортным «Юнкерсом-52», немцы использовали для создания в тылу советских войск секретных аэродромов.

вернуться

18

Вскоре батальон абвера «Бранденбург-800» будет развернут в полк, а затем и в дивизию «Бранденбург», значительную часть состава которой будут составлять русские из числа белоэмигрантов и бывших военнопленных, а также представители других народов, прошедших разведывательно-диверсионную подготовку на «Курсах особого назначения Ораниенбург», базировавшихся неподалеку от Берлина, в поместье охотничьего замка Фриденталь. Со временем и курсы, и дивизия, и сам Фриденталь окажутся под опекой начальника Отдела диверсий Управления зарубежной разведки СД Главного управления имперской безопасности Отто Скорцени.

9
{"b":"271239","o":1}