— Хорошо, — согласилась она без энтузиазма. — Разумеется, это необходимо сделать.

Они проследовали в холл. Линда закрыла дверь позади себя и повернулась к Оскару.

— Что все это означает? — спросил он грубо.

— Я уже говорила вам — это был только плохой сон.

— Что-то послужило причиной этого ночного кошмара. Что она имела в виду, когда сказала, что вы плохо отнеслись к ней?

— Я пыталась заставить ее самостоятельно сделать первый шаг, но она оказалась не готовой к этому.

Его серые глаза гневно сверкнули.

— Я думал, что вы профессионал. Правильно ли с вашей стороны действовать столь поспешно?

— Я стараюсь, как могу. Оскар, я уже объясняла вам в тот день, когда впервые приехала сюда, — сказала она с нескрываемым раздражением, — это совершенно просто: или вы мне верите, или нет. И если вы хотите, чтобы Энн ходила самостоятельно и жила нормальной жизнью, ей надо немного потерпеть. Я знаю, вам трудно понять это. Я провожу лечение насколько можно безболезненно и медленно, но без преодоления боли не обойтись.

Он открыл было рот, его глаза метали молнии, но сдержался. Нахмурившись, он потер шею, устремив взгляд в пол.

Линда протянула к нему руку.

— Поверьте мне, я обещаю, что сделаю все как можно безболезненнее. Но если вы каждый раз будете сочувствовать девочке, все мои старания сойдут на нет. Это только ослабит Энн. В чем она сейчас нуждается больше всего, так это в храбрости.

Он поднял глаза.

— И вы полагаете, что можете вдохнуть в нее смелость?

— Я попытаюсь. Это моя работа.

— Не знаю, — сказал он, покачав головой. — Я не могу быть спокойным, когда вижу страдания дочери.

— Я понимаю вас, — ответила она мягко.

Все раздражение Линды куда-то ушло. Все вдруг показалось непосильным для нее. Плохой сон Энн. Разговор с Оскаром, который затронул ее собственные горькие воспоминания: аварию, смерть мужа, недели, проведенные в госпитале, тяжелую борьбу за свое здоровье. Линда не смогла сдержать слезы, отвернулась и смахнула их рукой.

— Линда, — услышала она его негромкий голос, — что с вами?

Одну руку он положил ей на плечо. Она хотела отстраниться, но он держал ее так, что у нее не было возможности двинуться. Он медленно повернул ее, секунду смотрел не совсем уверенно, а затем привлек к себе и обнял.

Слегка вздохнув, Линда прильнула к сильному телу Оскара. Вопреки ее стремлению сохранить их отношения в прежних рамках, у нее не было сил сопротивляться. В его объятиях она почувствовала себя в полной безопасности.

Фактически до того, как он появился в ее жизни после смерти Ника, она ощущала себя очень одинокой. Только когда Оскар прижал ее к себе, ей стало легко и спокойно.

Она чувствовала его руки на своих плечах и спине, слышала неясный шепот. На ее глазах опять навернулись слезы. Она попыталась скрыть их. Затем внезапно ощутила дрожь, пробежавшую по телу Оскара, и услышала его сдавленный смех.

Она подняла голову и посмотрела на него.

— Вы находите это забавным?

— Извините, — сказал он быстро.

В уголках его рта и на лбу появились морщинки — он попытался выразить ей шутливое сочувствие. Она провела рукой по мокрым глазам и хотела достать платок из кармана халата. О Боже! Разбуженная криком Энн, она сразу же бросилась в ее комнату, даже не накинув на себя халат. И теперь на ней была только тонкая ночная рубашка. Вспыхнув, она посмотрела на Оскара. Теперь он стоял, засунув руки в карманы своего темного халата, с усмешкой на лице. Он тоже выскочил из своей комнаты, не очень заботясь о внешнем виде. Наполовину распахнутый халат обнажал его гладкую мускулистую грудь.

— Возьмите, — сказал он, протягивая ей носовой платок. — Мой не хуже.

Линда не знала, что делать: плакать или смеяться. Но, в конце концов, улыбнулась, взяла платок, вытерла глаза, отвернулась и высморкалась. Потом она спешно скрестила руки на груди, но поняла, что было слишком поздно. Оскар прикоснулся руками к ее лицу. Его длинные пальцы скользнули от ее лба к подбородку. У нее перехватило дыхание. Она понимала, что надо немедленно уйти, но все ее существо противилось этому.

— Линда, — сказал он тихо и провел рукой по ее шее. Она почувствовала, как он медленно притягивает ее к себе. И открыла рот, готовая протестовать, но прежде чем успела произнести хоть слово, он крепко обнял ее и прижался к ее губам. Его объятия становились все более требовательными и настойчивыми. Одной рукой он коснулся ее шеи, потом достиг выреза ее ночной рубашки. В тишине она могла слышать только его тяжелое прерывистое дыхание — или это было ее собственное? Не важно. Его рука скользнула к ее тонкому лифу, пальцы гладили ее обнаженную кожу, дразня обещанием проникнуть еще дальше. Волны тепла растеклись по ее телу, ввергая ее в поток желания.

Вдруг высокий тонкий звук разбил тишину.

— Папа, папа, где ты? — звала Энн из своей комнаты.

Оскар резко отстранился и застыл на миг, прислушиваясь. Когда крик раздался опять, он убрал руки от Линды, повернулся, как на шарнирах, и пошел в детскую.

Линда стояла в холле, дрожа и слушая тихие голоса, доносившиеся до нее, и не знала, что ей сейчас делать. Какое-то мгновение она испытывала непреодолимое желание последовать за ним, но затем одумалась, повернулась и медленно пошла в свою комнату.

Уже лежа в кровати, она снова и снова переживала короткую сцену в холле. Его поцелуй, прикосновение рук, ощущение сильного тела магически сильно подействовали на нее.

Но к счастью, все не зашло слишком далеко. Случившееся сегодня ночью было доказательством влечения, возникшего между ними. Но Линда знала наверняка, что у них нет общего будущего. Ее профессиональный долг и последствия аварии, которая унесла жизнь жены Оскара и нанесла травму его дочери, держали ее в этом доме. Они и делали все остальное невозможным.

Он никогда не должен узнать, кто был виновником автокатастрофы. Она не могла рассказать ему правду, а их отношения нельзя было построить на лжи.

Следующим утром, поздно позавтракав, Линда отправилась в процедурную комнату с возросшим чувством озабоченности. После вчерашней неудачи с Энн она должна была быть особенно осторожной в ближайшие дни.

Может быть, она действительно действовала слишком настойчиво, как это показалось отцу девочки. Ночной кошмар Энн мог быть следствием вчерашней неудачной попытки. Линда остановилась у двери, собираясь решить, какие процедуры проделать. Может быть, девочка вообще откажется сегодня заниматься с ней.

Но когда она открыла дверь, Энн сидела в кресле-каталке у окна, и Линда облегченно вздохнула. В глазах у девочки не было смелости, но у нее все-таки хватило решимости быть здесь снова.

— Доброе утро, Энн, — сказала Линда веселым голосом и направилась к ней. — Как ты себя чувствуешь сегодня?

Она остановилась, не доходя до нее, чтобы не испугать девочку.

— Все в порядке, — ответила Энн слабым голосом.

— Больше не было плохих снов?

Энн покачала головой.

— Мне будет сегодня больно?

У Линды упало сердце. Насколько возможно она хотела сохранить эмоциональную близость к девочке. Но, увидев страх в ее глазах, поняла, что надо сделать, чтобы не разрушить тот мостик, который был возведен между ними.

Она подошла к креслу и положила руки на худенькие плечи Энн.

— Нет, — сказала она негромким, успокаивающим голосом, — тебе не будет сегодня больно. Ты очень храбрая девочка, раз снова здесь этим утром, поэтому мы сделаем маленький перерыв. Сегодня прекрасный день для купания. Как насчет того, чтобы поплавать?

Лицо девочки посветлело.

— О да! — воскликнула она.

— Тогда пойдем, все уже готово. Я помогу тебе надеть купальник. — Она запнулась. — Но ты должна знать, что мы еще попытаемся заставить твои мышцы работать, и это будет немножко больно.

Улыбка сошла с губ Энн. Она молча посмотрела на Линду. В ее глазах снова появилась настороженность.