– Мать твою! – выругался Роди, который к вечеру от усталости начал нервничать и с трудом сдерживал эмоции. – Вечно ты лезешь не в свои дела!

– Я думала, это специальные ошейники для тигров.

– Для тигров, для тигров, – Роско рассмеялся. – Только больших и мертвых тигров. Юморной у тебя пес, Алекс. Кстати, у меня вчера на дороге тоже юморной случай произошел. Сидим с напарником в засаде, машину поставили за рекламный щит и пасем всех, кто скорость нарушает. Мимо нас проезжает электромобиль и как-то странно виляет из стороны в сторону. Чую: напился водитель и вот-вот уснет за рулем. Выезжаем за машиной, а у нее стекла на полный «тоннаж» поставлены, ни фига не видно. Ну, знаешь, я как положено настраиваю прибор на просвечивание: видим двоих на передних местах. Врубаю мигалку и приближаюсь. Электромобиль тормозит и вижу я, что в салоне у них что-то странное происходит: пассажир лезет прямо на водителя. Оказывается водила и вправду в доску пьяный, второй тоже накачался, но не так сильно. И вот тот, кто еще что-то соображает, предлагает другу поменяться местами, мол, от него не так разит перегаром и все такое. Он лезет на коленки собутыльника, а тот на отрез отказывается уступать место. Я подхожу, открываю дверь: один сидит на другом, оба держаться за руль и, выпучив глаза, смотрят на меня. Ну я, конечно, со всей строгостью на лице спрашиваю: «Кто из вас вел машину!?» А они оба в голос: «Я!» Представляешь? И что главное, вцепились в руль один другого сильнее, словно спасет он их, и каждый хочет показать, что именно он и вел машину.

Роско засмеялся, Лизи тоже закхекала, как обычно прикрыв лапой пасть. П. Алекс улыбнулся и спросил:

– И что ты с ними сделал?

– Оштрафовал обоих, электромобиль на стоянку. Они потом никак не могли решить, кто из них и вправду сидел за рулем. Ну ладно, Алекс, я пойду, у меня дежурство. АГПП я тебе привез, работоспособность на звере проверена, с тебя пиво.

– Поймаю тигра, с меня «Семильон» двенадцатого года.

– К хорошему белому вину неплохо бы белого мяса омаров.

– Будет тебе и вино, и мясо. По такому случаю можно будет и раскошелиться.

Распрощавшись рукопожатием, Роско вышел из помещения. Во дворе пару раз гавкнул Коп, но, признав своего, успокоился. П. Алекс снял ремень с шеи Лизи и, положив рядом с другим АГПП, произнес:

– Подготовка закончена, теперь все что мне нужно у меня есть. Завтра в путь, сейчас же спать.

– Да, поспать бы не мешало. – Элизабет широко зевнула и направилась к мягкому половику, брошенному возле входа в кабинет. Она иногда ночью любила приходить к хозяину и ложиться спать у него в ногах, но в последнее время злюка Мария скидывала собаку, при этом причитала так, что соседи на той стороне улицы просыпались. Пришлось П. Алексу со всей строгостью в голосе наказать ей: спать только на половике.

Когда Макс сказал: спрячем чемоданчик в «нашем месте», в памяти сразу всплыл островок сухой земли посреди болот со старинной ветхой постройкой на нем, скрытой от посторонних взглядов зарослями черемухи. Крыша у этого домика под гнетом времени частично обвалилась. Дверь и стекла в окнах отсутствовали. Место это находиться на севере Уруапана, недалеко от «Района трущоб», ближе к горам. Кто и когда построил это бревенчатое строение, я не знаю, но Корсигас как-то, обследуя окрестности города, наткнулся на эту халупу. Попасть на остров можно, только если знаешь дорогу среди топей или, взяв азимут, прилетишь по воздуху. Под осень черемуха дала урожай, и мы с Максом повадились забираться на ветвистые деревья и поедать спелые мелкие черные ягоды до тех пор, пока губы, язык и зубы не покрывались трудно отмываемой синевой. Бывало, мы просто сидели до полуночи возле костра, курили травку, обсуждали новости и мечтали о будущем. Я грезил стать великим программистом и потому, занимаясь самообучением, иногда часами не вылезал из виртуальной глобальной сети. Корсигас же хотел стать, ни много ни мало, Председателем Совета президентов Земли. Для этого, конечно, вначале надо было стать выбранным главой Центрального американского округа или какого другого. Но в мечтах Макс уже запросто преодолел это препятствие. Как-то раз я сказал ему, что, наверное, президенты очень грамотные люди, ну, мол, неплохо учились в детстве, потом закончили какое-нибудь высшее учебное заведение, возможно даже не одно. На это он не замедлил ответить: что, скорей всего, люди эти отличаются от остальных не грамотностью, а связями, деньгами и умением мошенничать в государственных масштабах. «Держись меня, – как-то заявил мне Корсигас. – И будешь править Землей и колониями. Конечно, когда я буду на отдыхе. А программистов мы наймем столько, сколько тебе надо будет. И все они будут лучшими в своем деле».

«Порш» стрелой пронесся над родным районом. Внизу мелькнули крыши наших домов и школа. Черемуховый остров встретил нас полной темнотой, пением лягушек, стрекотанием сверчков. Макс, включив подбамперный прожектор и осветив набольшую полянку, приземлил автолет недалеко от домика. Он быстро сбегал с чемоданчиком в избушку и вернулся уже без него, однако с несколькими купюрами в руке.

– Думаю, пять тысяч кредиток нам на сегодня хватит, – заметил он и, сунув пачечку в карман штанов, сел за штурвал.

– Ты что, Макс? – удивился я. – Это же почти пятьдесят тысяч песчаных. Куда можно потратить такие бешеные деньги за оставшиеся до школы часы?

– Если и останется немного, тоже неплохо, просадим в следующий раз.

– И куда ты собираешься сейчас лететь?

– Я мечтаю взять парочку первоклассных девчонок и оторваться как следует. Такой неплохой денек просто необходимо завершить как положено. Любые дела, случаи и происшествия являются жизненным опытом, и если их много, то, соответственно, много и опыта. А нам еще немножко опыта сегодня не помешает. Надеюсь, ты не против?

Конечно же, я качнул головой, соглашаясь.

Максимилиан поднял автолет в воздух, вырубил прожектор, включил фары и направил машину в город. В «Районе трущоб» имелось место под названием «Красная улица». Красные фонарики над дверями некоторых заведений оповещали прохожих о том, что двери их отрыты все ночное время, без ссылок на перерыв. Стриптиз-бары, несколько публичных домов и виртуальный порнотеатр работали круглосуточно, но вход в подобные помещения разрешался только с шестнадцати лет. Однако, как я уже знал, Корсигасу сексуальные утехи уже были разрешены законом. Мне же до сих пор не хватало возраста. Впрочем, заходить в развлекательные помещения было необязательно, множество девиц и мальчиков «легкого поведения» обычно вылавливали клиентов, прогуливаясь по мостовой, и никто не мог тебе сделать замечание, даже если ты возжелал плотских удовольствий в пятнадцать лет. Плати и делай, мы поможем, – девиз прост, как и в древние времена.

Макс посадил «Порш» перед въездом в узкий проход «Красной улицы» и медленно тронул машину вперед. Из-за затемненных стекол, а в автолетах подобного класса можно было затемнять или, наоборот делать полностью прозрачными стекла по желанию – простым нажатием клавиши, нас с Максом совершенно нельзя было разглядеть. Полуголые женщины и мужики в обтягивающей одежде выставляли себя напоказ. Многие приподнимали мини-юбки, показывая отсутствие трусиков, некоторые просто выставляли как стройные, так и не очень ножки, вращая при этом высунутым языком словно пропеллером. Кое-кто из парней поворачивался задом к машине и, нагибаясь, похлопывал себя по заднице.

– Выбирай, – произнес друг, когда один из подростков подскочил к автолету и стал, постукивая костяшками пальцев, умолять опустить стекло.

– Что, мужиков, что ли?

– А ты хочешь попробовать с мужиком? Не знал, что у тебя к ним влечение.

– Да ты что, нет, конечно, – смутился я и, сам того не желая, вытянул руку вперед и выпалил: – Давай бери вон ту, что в блестках.

На самом деле я уже ничего не хотел и буквально мечтал, чтобы все это побыстрее закончилось. Пусть Макс возьмет себе проститутку и делает с ней, что хочет, а я просто пережду, потом – домой и спать. Тем более завтра, вернее – уже сегодня утром нужно идти в школу хотя бы отметиться, чтобы не отчислили.