Ирина… красивая изысканная блондинка ни в какое сравнение не идущая ни с одной женщиной. Она была воплощением самой извращенной фантазии, если такое вообще можно было себе представить. Но она была обыкновенной женщиной, у которой даже при очень внимательном рассмотрении не возможно было найти даже следа магических способностей. Впрочем, у неё не наблюдалось и каких-либо других ярко выраженных способностей. Увы, как это было не грустно, а Максу, впрочем, было просто по фигу, у красавицы Ирины интеллект не наблюдался даже в зачаточном состоянии, что только украшало ее, видимо, и, правда, что красоту ничем не испортишь: ни тупостью, ни бархатными штанами со стразами, ни смехом, способным распугать местную шпану. Макс замечтался. Воображение рисовало ему заманчивые эротические картины. Предвкушение удовольствия будоражило кровь, пробуждая инстинкты. Он так хотел увидеть её. Он мечтал прикоснуться к удивительно нежной коже. Он хотел целовать её, крепко обнимая и вдыхая нё аромат. Макс вспомнил, как они проверил лето. Это было божественно. В мечты об Ирине снова вписалась «SCANIA», сверкая габаритными огнями она, небрежно перестроилась, цепляя бампер «Фольксвагена» и резко сбрасывая скорость, фура начала какой-то странный маневр.
Опустив стекло Макс, видимо думая, что водитель фуры странного сумеречного цвета услышит его, прокричал пару крепких слов. Однако, это вообще не возымело никакого действия. Словно танцовщица, позванивающая монистами, грациозно проносящая свой весьма округло-упругий стан меж столиков в чайхане пустынного оазиса, безумная фура начала очередной немыслимый маневр. Сдавая назад, одновременно попыталась, пропуская, прижать машину Макса к обочине, словно выдавливая его из пространства дороги. Серебристый зверь наседал, заполняя собой всё пространство. Макс инстинктивно сдал назад, надеясь, что фура не заденет его в своём чудовищном манёвре. Казалось, что тёплый августовский вечер мгновенно посерел, в открытое окно потянуло морозной зимней ночью. Грузовик медленно соскальзывал назад, Макс уже четко увидел серебряный иней, покрывающий лёгкой узорчатой сетью тело дорожного монстра. Дико-жёлтые огни габаритов, словно открытый портал сквозь любое время и в любую точку пространства обещал соединение с вечностью без лишних проблем и по сходной цене. За секунду до столкновения мозг и тело пронзила жуткая боль, убивая страх и открывая книгу жизни, чтобы внести в написанное последнюю правку. Не понимая, что он творит, Макс дал задний ход и максимально вывернул руль влево…
Резкий удар сзади мгновенно прояснил картину происходящего. Впереди чистая дорога. Никакой фуры. Вообще ничего! Ни одной машины, и уж тем более, никаких фур странного цвета. Это точно. Своим глазам он почти верил. Сзади наблюдался грязно-серый фургончик неопределённой марки, но определённо крепкий. Фургончик был целёхонький, а вот то, что когда-то радовало глаз плавными изгибами линий, теперь напоминало гофрированный картон изумрудного цвета. Нет смысла приводить здесь диалог участников этого вполне заурядного для российских дорог события. Это, во-первых, неинтересно, а во-вторых, просто неприлично. Гораздо интереснее было исчезновение этой проклятой фуры. Или её полное отсутствие. «Может быть, её вообще не было? — подумал Макс. — Это у меня глюки от жары. И всё. Никакого грузовика не было. Ничего не было. Я дебил. И крыша едет безостановочно». Вспомнилась смешная фраза из песенки его любимой группы: «Безостановочно едет крыша. Коррекция мозга не помогла». Макс отмахивался от этой безумной идеи, как только мог. Но всё происходящее в его голове, начинало его пугать. Однако факт оставался фактом. За крайне короткий срок перед ним успела появиться громадная странного серебристого, почти тёмно-синего или чёрного, цвета фура. Кажется «SCANIA». Теперь он не был в этом уверен, да и какая разница, какой марки была эта уродская фура. И вообще, есть у адских машин есть какая-то определённая марка? Может быть, и есть. Так вот, она, или он, если говорить о водителе, выписывал только что перед машиной Макса разные там кренделя, затем в каком-то нечеловеческом (конечно, машина — не человек) манёвре попыталась, или попытался, размазать «Фольксваген» Макса об ограждение дороги, и в самый последний момент — раз! — исчезла (исчез). Если до момента с балетными па всё было логично. Да, да. Даже этот странный цвет. «Ничего он не странный, — сказал себе Макс. — Обычный „металлик“. Ничего больше. Серый „металлик“. И всё, никаких странностей». Дело было в грузовике. Да, всё было логично. Даже эти дикие танцы на дороге. То вот после удара или за секунду до него, начинался полный и окончательный бред. Бумц! Грузовика нет, а невесть откуда взявшийся фургончик неизвестной марки — есть. «Что они сговорились что ли? — Сплюнул себе под ноги Макс. — Бред это какой-то. Видимо отвлекся. Задремал? Может быть. А и не заметил это кретина на хрен-его-знает-какая-марка фургончике». Впрочем, этот самый фургончик-то был невредим, потому и хозяин не имел к Максу никаких претензий, и вежливо сделав Александровскому ручкой, укатил в нужном ему направлении, видимо вслед серебристой фуре, если она и правда существовала в этом куске реальности. И когда до Макса дошло, что его машина убита, а спросить не с кого, было уже поздно. Ругая себя за «полную баранью глупость и тупость», Макс забрал необходимые вещи из мертвого «Фольксвагена», вызывал эвакуатор, и, не желая наблюдать дальнейшее, двинулся пешком вдоль трассы. В голове крутилась мысль: «Если бы я не пришёл тогда к ней, что изменилось бы? Всё было бы иначе? Или всё было так же?» Макс отгонял эту мысль-паразита, как мог, но она уже пустила крепкие корни, чтобы вырасти и дать плоды. Он надеялся поймать тачку и всё же добраться сегодня домой, а обо всём этом дерьме он подумает позже.
Оказалось, что поймать машину не так и просто. Или все уже доехали домой, или это точно был не его день. Макс прошёл не один километр, прежде чем его согласился подвезти один неразговорчивый угрюмый мужик на раздолбаной старой машине.
Когда Александровский добрался до дома, было около полуночи. Упрямый водитель отказался заезжать во двор: «Не развернусь я там, на фиг мне это, а? Я и так тебе круто помог, парень. Не хочу я тачку гробить, да и идти тебе всего ничего». Макс решил не напрягаться и вышел, не споря. Идти и, правда, было недалеко. Ветер, возникший из ниоткуда, словно специально с целью достать до самых костей промозглой ночной сыростью, крепко тряхнул Макса за плечи. Макс увидел мелькнувшую жемчужно-черную переливающуюся тень. Идти было недалеко, но как-то очень уж неприятно даже ему. Повинуясь странному чувству, Макс оглянулся. Фонари на проспекте гасли один за другим, словно сопровождая какое-то движение. Когда это что-то перемещалось, и проходило определенный участок, то фонари загорались вновь. Воздух наполнился миллионом сверкающих капель, находящихся в своем переходном состоянии из лета в зиму. Уже не капли, но ещё не ровные с бесконечным количеством форм шестиугольные снежинки. Это были ледяные кусочки льда неправильной формы. Лёгкие серебристые льдинки на миг облекли в реальность посланницу тьмы. Макс отпрянул и ускорил шаг. То, что он увидел, поразило его, будто он был лишь человеком, а не древним существом, прожившим не одну, а сотни человеческих жизней. «Хватит на сегодня безумия, хватит» — приказал себе Макс. И, действительно, разве не достаточно разбитой машины и этой свистопляски с исчезающей фурой? Хватит этих сумеречных призраков. Всё. Стоп. Игра окончена. Впрочем, сейчас было более уместно другое. Игра окончена. Для продолжения игры опустите монету. Ещё раз оглянувшись, он ничего не увидел. Стало смешно. Оно вообще всё было смешно, но не оглянуться он просто не смог. Это вообще нереально. Не верите? Попробуйте сами. Делайте так. Выходите вечером на улицу и идёте, причем надо сказать себе: «Не оглядывайся! Ни в коем случае не смотри назад!» И после такой оптимистической инструкции отправляйтесь прямёхонько вперед. И не забудьте посмотреть на часы, чтобы знать, как долго вы сможете ей следовать. Интересно, а насколько хватит вас? Вот, например, автору этих строк удавалось даже на пустынном побережье залива в осенний дождь часиков так в пять после полудня идти и не оглядываться назад. Но когда сумерки берут своё, то в неясной полутьме мерещится всякое разное и не оглянуться просто невозможно. Но это личный опыт автора, может быть, вы и сможете пройти по тёмной улице, не оглянувшись ни разу. Главное запомните, что инструкцию надо выполнять. В общем, если решитесь, то идите и ни в коем случае не оглядывайтесь. Впрочем, заболтались. Вернёмся к Максу. Так вот, когда Макс наконец-то окунулся в тепло своей квартиры, удобно расположившись на крайней неудобном, по мнению Алисы, диване, время остановилось. Но этот блаженный момент наступил не сразу.
