Решимость СССР к защите мира и безопасности народов оказывала определенное сдерживающее влияние на Германию. Вопреки ожиданиям наиболее реакционных кругов США, Англии и Франции, она не рискнула весной 1939 г. начать войну против СССР. Германское правительство отложило свои планы и сняло вопрос об Украине, который так широко использовался в тот момент провокаторами войны. Гитлеровцы передали остававшиеся в их руках районы Закарпатской Украины Венгрии. Это означало, что Германия не склонна «платить по векселю», выданному в Мюнхене.
Вскоре был заключен германо-итальянский «Стальной пакт» — открытый военный союз, лишенный антикоминтерновского прикрытия, которым пользовались агрессоры ранее, и направленный не только и не столько против Советского Союза, сколько против западных держав.
В Лондоне, Вашингтоне и Париже действия Германии вызвали тревоху. Чембер-лен, как он признал в своем дневнике, испытывал прилив бешеной злобы. Становилось ясно, что мюнхенская политика дала осечку, и британский премьер счел необходимым найти более действенные средства давления на Германию, чтобы повернуть ее агрессию на Восток. Если раньше западные державы пытались уговаривать Гитлера, делая ему одну уступку за другой, то сейчас было решено припугнуть его. Так родились и пресловутая политика «гарантий», и решение правительств Англии и Франции пойти на переговоры с Советским Союзом.
31 марта 1939 г. Чемберлен заявил в палате общин, что английское правительство взяло на себя харантию независимости Польши (позднее было заявлено о предоставлении аналогичных «гарантий» Греции и Ь умынии). В последовавших затем англопольских переговорах в Лондоне было решено одностороннюю английскую гарантию заменить двусторонним обязательством взаимной помощи. Однако оформление этих
1 См. Центральный Государственный архив Октябрьской революции Эстонской ССР, ф. 31. оп.4, д. 326, л. 5.
2 Т а м ж е, ф. 957, оп. 14, д. 701, л. 37.
162
обязательств откладывалось на неопределенный срок. Английское правительство хотело лишь создать видимость организации фронта против Германии и было готово в любой момент выдать ей Польшу как плату за новый Мюнхен. 1 апреля английский официоз «Тайме» откровенно разъяснял, что обязательства Англии перед Польшей «не обязывают Великобританию защищать каждый дюйм нынешних границ Польши». Как справедливо указывает английский историк Уиллер-Беннет, эта статья имела «ужасное сходство» со статьей «Тайме» от 7 сентября 1938 г., в которой предлагалось расчленение Чехословакии 1.
Польское правительство, со своей стороны, рассматривало английские «гарантии» по-своему, считая, что сможет их использовать для достижения того соглашения с Германией, к которому оно все время стремилось. Об этом свидетельствуют следующие слова из отчета Века: «В результате всех этих различных документов создавалась ситуация, которая давала нам, по меньшей мере на бумаге, максимум «гарантий», не закрывая в то же время дверь—поскольку это зависело от нас, как мы об этом публично заявляли — для новых переюворов с Германией» 2.
20 мая 1939 г. Галифакс разработал проект «урегулирования» вопроса о Данциге, сводившийся фактически к установлению германского контроля над этим городом, для которого Англия, Франция и Германия при участии Польши должны были выработать новую конституцию 3.
Англия вела и дипломатическую подготовку к этому варианту нового Мюнхена. Английский посол в Варшаве Кэннард попытался убедить польских деятелей, что «Англии было бы трудно вступить в войну с Германией из-за Данцига» 4.
Английские и французские политики не могли не понимать, что одни только «гарантии» вряд ли оказали бы серьезное давление на Гитлера, тем более что Германия в ответ на «гарантии», предоставленные Польше, расторгла польско-германское соглашение 1934 г., англо-германское морское соглашение 1935г. и потребовала от Англии немедленного возвращения колоний. Более действенным средством давления на Германию могло явиться только соглашение Англии и Франции с Советским Союзом. Но западным державам нужно было не само это соглашение, а лишь видимость его заключения. Таким образом, решение английского и французского правительств пойти на переговоры с СССР было очередным ходом в их двойной игре, продолжением в новых условиях той же мюнхенской политики. Переговоры должны были продемонстрировать изолированность Советского Союза перед лицом фашистской агрессии и толкнуть этим Германию к нападению на СССР. Угрозой союза с СССР правительства Англии и Франции стремились заставить Германию пойти на далеко идущее соглашение сними, которое не ущемляло бы интересы английских и французских монополий на мировых рынках и обеспечило нападение Германии на СССР.
Вместе с тем Англия и Франция рассчитывали возложить на Советский Союз такие обязательства, выполнение которых неминуемо вовлекло бы его в войну с Гер: манией при отсутствии надежных гарантий помощи со стороны Англии и Франции. На случай же, если бы Германия решила двинуться на запад, правительства Англии и Франции стремились обеспечить себе помощь со стороны СССР.
Скрывая свои подлинные намерения, правительства Англии и Франции делали вид, что они будто бы идут навстречу требованиям общественности о создании могучего союза правительств и народов, способного преградить путь фашистской агрессии. Эти требования иногда проникали на страницы буржуазной либеральной печати. Так, например, газета «Ньюс кроникл» писала: «Россия — стержень всего...
1 См. J. W h е е l l e r-B e n n e t t. Munich, p. 376.
2 Beck Joseph. Dernier Rapport. Politique Polonaise 1926 — 1939. Neuchatel, 1951, p. 199.
3 cm. Documents on British Foreign Policy 1919—1939. Third Series, vol. V. London, 1952, pp. 608—611.
4 J. Szembek. Journal 1933—1939. Paris, 1952, p. 174.
11* > 163
Стальной союз между Францией, Англией и Советским Союзом — единственная надежда мира»1.
В противоположность Англии и Франции Советский Союз, кровно заинтересованный в сохранении мира для осуществления своих грандиозных созидательных планов, искренне пытался достичь соглашения с этими странами. Советское правительство понимало весь смысл разбойничьей политики германского империализма, стремившегося к созданию колониальной империи на континенте Европы, и реально оценивало опасность этой политики как для СССР, так и для других европейских государств.
Советский Союз добивался заключения с Англией и Францией такого договора, который был бы не простым клочком бумаги, а представлял собой действенное соглашение о взаимной помощи против агрессии, гарантирующее от нападения страны Центральной и Восточной Европы, предусматривающее формы и размеры немедленной помощи друг другу против любой агрессии.
Линия Советского Союза и линия англо-французской стороны отличались коренным образом. Это не замедлило выявиться в ходе переговоров.
21 марта 1939 г. правительство Великобритании предложило Советскому Союзу проект совместной декларации СССР, Англии, Франции и Польши, в которой говорилось, что, если европейский мир и безопасность будут «затронуты любыми действиями, составляющими угрозу политической независимости любого европейского государства, наши соответствующие правительства настоящим обязуются немедленно совещаться о тех шагах, которые должны быть предприняты для совместного сопротивления таким действиям»2.
Уже на следующий день Советский Союз сообщил Великобритании о своем согласии подписать декларацию в предложенном английской стороной тексте. Но правительство Чемберлена не собиралось всерьез выступать с такой декларацией, его предложение преследовало лишь ту цель, чтобы втянуть Советский Союз в переговоры. Вот почему 1 апреля оно сообщило Советскому правительству, что считает «вопрос о декларации окончательно отпавшим»3.
