Ипи был доволен. Величайший удивится столь странному "торгу", но, в конце концов, все поймёт. Что такое золото? Пустяк. Люди поважнее будут.

Верховный Хранитель стегнул поводьями лошадей, развернул колесницу.

-- Я отпущу Филоту. И надеюсь, что справедливость восторжествует!

Александр молча смотрел ему вслед. Лицо горело, словно его обожгла пощёчина.

9

Щит и меч

Киццувадна (Киликия), три месяца спустя, поздняя осень

Строй качнулся назад, изгибаясь дугой. Воины в передних шеренгах цветом лиц сейчас мало отличались от заснеженных вершин Тавра, белевших на севере. Было от чего побледнеть. Навстречу с жутким грохотом катился смертоносный вал. Триста колесниц взяли такой разгон, что, казалось, никакие копья уже не смогут остановить их, и выстроенная в восемь рядов фаланга "мальчиков" будет сметена одним ударом.

Между шеренгами фаланги специально оставили втрое большее пространство, чем обычно. Сделано это было для того, чтобы воины могли быстро перестроиться, образовав коридоры для колесниц. Однако, несмотря на многодневные тренировки, "мальчики" -- юноши, хурриты и хетты от шестнадцати до восемнадцати лет -- мигом забыли всю науку, едва у них затряслись колени.

А было с чего. Многие молодые воины оцепенели, не в силах оторвать глаз от стремительно приближающегося тарана. Некоторые косились на соседей и непроизвольно пятились. Долг и приказ все тише сопротивлялись: "Стой..." Инстинкт самосохранения истошно орал: "Беги!"

-- Ворота! -- закричал Кратер.

Пустое сотрясание воздуха. Дрожавшая от страха фаланга "мальчиков" слышать стратега не могла, он стоял на вершине холма в на приличном удалении от её строя.

Вместо слаженного перестроения, многократно отработанного, получилась каша. В центре передние шеренги подались назад, тесня стоявших за ними. То же самое с некоторым запозданием произошло и на флангах. Кто-то (таких насчитывались единицы) опомнившись, бросился исполнять разученный маневр, но от этого только умножился хаос, охвативший строй.

Казалось, ещё немного и колесницы вломятся в рассыпающуюся фалангу, обратят её в кровавое месиво. Мало не покажется и атакующим -- храпящие кони неслись прямо на копья. Понукаемые возницами, они не могли остановиться по своей воле, к тому же бронзовые налобники были снабжены шорами, затруднявшими лошадям зрение.

Но столкновения не произошло. Взревели трубы, и возницы немедленно натянули поводья, придерживая лошадей. Фланговые колесницы начали отворачивать в стороны. Лавина замедлилась и совсем остановилась в десятке локтей от нестройно пляшущих наконечников сарисс.

Кратер поморщился и повернулся к Гефестиону. Сын Аминтора, наблюдавший за атакой с каменным лицом, хмыкнул:

-- Я тебе говорил.

Кратер ругнулся вполголоса и повернулся к царевичу Хуццие, который стоял здесь же, на холме, в окружении нескольких хеттских военачальников. Хуцция недовольно поджал губы. Остальные хетты опасливо косились на него в ожидании бурного негодования. Царевич молчал.

После завоевания Киццувадны, Александр затеял обширные преобразования в армии. Царь решил улучшить управляемость конницей и разделил все илы надвое, на сотни-гекатостии. Некоторые из них предполагалось одеть в доспехи (включая лошадей), по образцу тяжёлой бактрийской конницы. Доспехи коня и всадника вовсе не были диковиной в эллинском мире, о них писал ещё Ксенофонт, но, несмотря на знакомство с такой бронёй, эллины её не использовали. Дорого, непривычно. Александр и без того успешно разгромил персов, среди которых были и бактрийцы, в конном сражении при Гранике, а позже повторил успех при Иссе. Но, глядя на конские доспехи египтян, на бронзовую чешую их колесничих воинов, Царь был вынужден озаботиться защитой людей и лошадей, которые теперь являлись его величайшей ценностью.

Ещё большие изменения коснулись пехоты. Из шести таксисов фаланги два, общей численностью в три тысячи человек, были расформированы и вновь организованы в совершенно невиданные ранее подразделения. Тоже фаланга, но необычная. Первые четыре ряда в ней занимали педзетайры, "пешие друзья", вооружённые традиционными сариссами. Но следом за ними выстраивалось одиннадцать рядов хурритов и хеттов с лёгким вооружением, луками и дротиками. Замыкали построение опять македоняне, шеренга декастатеров[92] с гоплитским вооружением -- "заградотряд", призванный обеспечить устойчивость легковооружённых варваров.

В новой фаланге воины выстраивались с большими промежутками, ради быстрого образования коридоров для колесниц. Хетты не таранили колесницами пехоту и потому весьма удивились такому новшеству, однако Александр после Пустоши знал, с чем ему предстоит столкнуться.

Мелеагр предложил новую стратигему -- изготовить тысячи металлических, костяных и бронзовых шипов и рассеять их перед строем пехоты. Эти шипы должны были калечить ноги лошадей. Автором изобретения был афинянин Никий, придумавший использовать триболы в неудачную для Афин Сицилийскую кампанию. После него такое в голову больше никому не приходило, ибо конницу прямо на строй ощетинившейся копьями пехоты бросает только законченный идиот. Но после Пустоши царь вынужден был отнестись к словам Мелеагра серьёзно, хотя эта затея не слишком нравилась ему, подобные способы войны он считал бесчестными.

Ещё одну хитрость предложил Кен. На мысль его натолкнуло восхваление Теримаха. Все уже знали, как Рыжий в битве на Пустоши смог уменьшить потери македонян от египетских стрел. Идея требовала развития, и сын Полемократа обратился к тому опыту персов, от которого они сами уже давно отказались. Он вспомнил про спарабара, воинов, вооружённых большим, почти в рост человека, прямоугольным щитом. Спарабара стояли в первой линии и прикрывали лучников.

-- Идти вперёд с таким щитом невозможно, -- сказал царь, -- его придётся делать толстым и тяжёлым.

-- Не надо идти, -- возразил Кен, -- щиты нужны только чтобы выдержать атаку колесниц с лучниками. При движении фаланги щитоносцы отступят в тыл.

Александр подумал и согласился. Подготовить новую фалангу поручили Кратеру, который в отсутствие царя делил власть в Киццувадне с Гефестионом. Вдвоём они организовали набор в армию местного населения, причём взрослых и опытных воинов, недавно сражавшихся под знамёнами Пиллии, а ныне присягнувших Александру, не принимали в отряды нового строя. Кратер рассудил, что их переучить будет непросто и набрал фалангу "мальчиков". Он решил пойти ещё дальше и попробовал обучить этих молодых варваров полностью сражаться на македонским манер.

Гефестион, намеревавшийся исполнять наказы Александра в точности, возражал, но Кратер не стал его слушать.

В конце осени военный лагерь под Тархунтассой, которая прекратила сопротивление после заключения мирного договора, посетил с визитом хеттский царевич с большой свитой. За несколько месяцев, прошедших после его неудачной погони за Кратером, Хуцция превратился в восторженного филэллина. В новых соседях ему нравилось абсолютно все, а в первую очередь их войско, которое поразило царевича до глубины души. Вот он и приехал с доброй половиной полководцев своего отца посмотреть и поучиться. До Хаттусы уже дошёл слух, что макандуша создают из жителей Киццувадны армию на свой манер.

Царские наместники приняли Хуццию благосклонно. Александр, предполагая подобное, наказал им показывать хеттам все, что те захотят увидеть. Тем самым он активно демонстрировал своё дружелюбие и радушие соседа-союзника. Царь предполагал, что хетты попытаются скопировать македонскую армию и не ошибся.

Некоторые стратеги высказали опасение, что варвары обратят вручённые им сариссы против своих учителей, но царь отмахнулся.

-- Мы должны бросить все усилия на то, чтобы превратить этих варваров в эллинов, тогда они не станут нам врагами и в будущем.