Если бы он понаблюдал за входом немного дольше, то он, возможно, увидел бы двух белых каменных минотавров, испещренных пульсирующими красными жилами, которые отделились от горного камня, обрамляющего пещеру, медленно повернулись ко входу и последовали за пришельцами внутрь.
Нанда медленно вел группу вдоль коридора. Хотя это была естественная пещера, в ней виделись признаки изменений — стены и пол были частично сглажены и выровнены. Тусклый свет от какого-то источника впереди освещал проход, бросая длинные тени ко входу.
Предводитель шагал осторожно, исследую землю впереди своим посохом.
Через несколько секунд послышался шипящий свист и Нанда упал на пол. Все в группе на мгновение замерли, затем Келу и Танис помчались к раненному фаэтону.
Пять сантиметров железной стрелы торчали из его бедра, на котором постепенно расцветало красное пятно. Келу осторожно схватил ее большим и указательным пальцами и очень аккуратно попытался вытащить стрелу из раны. Мускулы на шее Нанды немедленно напряглись, поскольку он изо всех сил старался не закричать.
Келу покачал головой.
— Она застряла в кости, Нанда.
— Вероятно, она еще и зазубрена, — добавил Танис. — Нам потребуется магия, чтобы благополучно вытащить ее. Ты сможешь идти?
Побледневший предводитель фаэтонов, кивнул, пробормотав:
— Я думаю, да.
Двое мужчин помогли ему встать на ноги. Тассельхоф нашел упавший посох и вернул его Нанде. Опираясь на него, Нанда был в состоянии хромать без чьей-либо помощи, хотя для всех было очевидно, что он испытывал острую боль.
Похлопав Нанду по плечу, Тассельхоф заметил:
— Возможно, я смог бы распознать ловушку. Позволь мне идти впереди, — увидев колебание в глазах Нанды, он настойчиво продолжил. — Я очень хорош в таких вещах. Это для меня что-то вроде хобби.
Нанда испытующе посмотрел на Таниса. Полуэльф объяснил:
— Я знаю его не намного дольше, чем ты, но он действительно кажется способен входить и выходить оттуда, где не приветствуют посетителей. В этом отношении он еще ни разу меня не подводил.
Нанда опустил глаза и махнул рукой вперед.
— Иди впереди, — сказал Танис. — Нанда займет твое место между Флинтом и мною.
Выглядящий немного облегченным за то, что кто-то другой принял на себя его ответственность, Нанда резко облокотился на посох, перенося на него большую часть веса раненой ноги. Улыбаясь от уха до уха, Тассельхоф поправил свои мешочки и затем произнес:
— Это лучшее решение из тех, какие вы когда-либо принимали. Смотрите за мной! — он повернулся и пошел туда, где упал Нанда. — Я готов, Танис!
Затем, не ожидая никакого сигнала, кендер остановился, чтобы исследовать получше механизм ловушки, которая ранила Нанду. Он несколько раз ткнул своим кинжалом в грубо обтесанный каменный пол, а затем пробормотал:
— Ага!
Один из больших камней немного сдвинулся и послышался едва слышимый щелчок. Тас несколько мгновений изучал его, затем посмотрел на противоположную стену. Он быстро определил местонахождение маленького отверстия для стрелы и удовлетворенно кивнул.
— Кто-то действительно проделал здесь высококлассную работу, — объявил он через плечо, но раздавшееся оттуда приглушенное шиканье напомнило Тасу где он находится. Поняв, чему ему предстоит противостоять, Тассельхоф возобновил свои поиски. Он сделал всего несколько шагов по туннелю прежде чем снова остановиться и поднять руку, показывая остальным, что нужно остановиться. Он указал на потолок, где паутина и пыль образовали мохнатое одеяло, цепляющееся за каменную крышу. Как только внимание всех обратилось к потолку, он ткнул концом своего хупака на кусочек мха на полу.
Несколько фаэтонов пораженно выдохнули, так как было похоже, что твердый потолок обрушился в облаке пыли. Крепкая сеть, утяжеленная кусками камня размером с человеческую голову, упала на пол. Пыль все еще не улеглась, когда Келу вышел вперед, чтобы посмотреть на сеть поближе, но Тас остановил его, преградив проход хупаком. Несколько секунд спустя в коридоре раздался громкий лязг и шестнадцать металлических шипов, каждый в полметра длиной и очень острых, возникли из пола и прорвали лежащую на полу сеть.
Тас опустил хупак.
— Любого, кто оказался бы под сетью, притянул вниз ее утяжеленный вес и затем шипы завершили бы свое дело. Очень коварно, — объявил Тас, принимая вид философа, разговаривающего с учениками. — Вы, парни, должны будете стоять на цыпочках, если я что-то пропущу, — сказал он, скромно добавив. — Но это вряд ли.
С волнующей беспечностью Тассельхоф прошел через шипы и сеть. Хотя вся группа не понаслышке была знакома с опасностями, фаэтоны, в частности Нанда, вытаращили глаза со смешанным чувством удивления и страха перед той ужасной судьбой, которой так легко избежал кендер.
Через несколько шагов за ловушкой коридор окончился круглой комнатой. Стены и пол были из полированного гранита, кораллово-розового с серыми прожилками. Три магических светильника мягко сверкали на стенах, заполняя комнату чистым белым светом. Чуть отставшая группа обнаружила Тассельхофа стоящим в центре комнаты, поигрывая длинным хвостом своего хохолка.
Танис и Флинт встали рядом с кендером и тот спросил:
— Что вы об этом думаете? — взмахом руки он указал на стены комнаты. Стены были просты и ничем не украшены, непримечательны во всех отношениях.
— Нет выхода, — удивленно сказал Танис. Стены были сплошными. Единственный дверной проем в комнате был тем, из которого они только что появились.
— Ты имеешь в виду, нет выхода, который мы могли бы увидеть, — поправил Тас. — Ставлю бороду Флинта на то, что тут есть по крайней мере один выход, а возможно и больше. Нам просто нужно найти их.
Кендер быстро принялся за работу по поиску скрытых дверей. Он ощупывал стены от пола до потолка: тыкал в них, толкал, бил и упирался.
Толкнув стену, которая казалась твердым гранитом, Тассельхоф внезапно провалился в нее, оставив на виду только торчащие из стены лодыжки. Вскоре глухая стена замерцала и исчезла, показывая арочный дверной проем. Кендер, так же удивленный как и все остальные, поднялся на ноги. Флинт улыбнулся.
— Это только один проход, но, как я уже говорил, здесь их должно быть больше. Теперь, когда мы знаем что искать, давайте найдем остальные.
Меньше чем через минуту были найдены еще два дверных проема. Все три вели в коридоры, а не в новые пещеры. Два коридора были гладкими и полированными, как и комната, где все они сходились. Третий, слева, был необработан, как и проход, по которому они прошли от входа.
Нанда повернулся к своему прадеду.
— Хото, у тебя есть какие-либо предположения, куда ведут эти коридоры?
Старший только покачал своей выбеленной головой.
— Я никогда не был в этом месте и не привык к подземельям. Мое умение ориентироваться здесь весьма плохое.
— Зато мое отлично работает, — сказал гном, выросший в подземных туннелях, пронизывающих предгорья Харолисовых Гор. — Если судить по твоему описанию где находится дымоход, к нему ведут эти два обработанных коридора. Куда ведет третий — кто знает?
— Если между ними невозможно выбрать, — сказал Танис. — То давайте выберем этот.
Он указал на коридор справа и сделал к нему несколько шагов.
— Погоди минуту, — сказал Тас. Подпрыгнув насколько мог, он сорвал один из магических огней с держателя на стене, затем стремглав побежал мимо Таниса в неизведанный проход.
— Хорошо, все вперед.
Когда они стали медленно идти вдоль коридора, Тассельхоф внезапно остановился и затем жестом показал остальным, что они должны подойти. Танис собирался спросить в чем проблема, но тут же увидел ее. Она стояла в тенях, только чуть-чуть рассеиваемых светом Таса, но у Таниса не возникло желания рассмотреть ее получше.
— Отцы небесные! — воскликнул Флинт, подойдя к Танису. — Что это, во имя Бездны?
То, что стояло в нескольких метрах от них по коридору, когда-то было человеком. Теперь его плоть мумифицировалась, съежилась и потрескалась. Коричневые кости виднелись сквозь изодранную кожу. Оно стояло по стойке смирно прямо посреди прохода и было одето во впечатляющую кольчугу. Даже потускневшие за многие годы и изрезанные, его доспехи все еще блестели. Большой щит был приторочен к левой руке скелета, расколотый от вершины до центрального выступа. Почти дюжина сломанных стрел торчала из щита под разными углами, коричневая полоса тянулась вниз от каждой проржавевшей стрелы.
