— В таком случае нам следует начать с сообщения, которое Клодия получила вчера по электронной почте, — сказал я.
Алекс пожала плечами:
— Тут все просто. Его послал кто-то другой. Человек, убивший Гаса. Несколько слов, наводящих на мысль о самоубийстве. Что еще?
— Да, собственно, все остальное, — ответил я. — Кто, что, где, когда, почему и как. К примеру, кто мог желать его смерти? И почему?
— Так ты поможешь мне в этом?
— В чем?
— Я хочу выяснить, кто убил моего брата.
— Послушай, — сказал я. — Давай сначала посмотрим, что скажет медэксперт. Если он решит, что имело место самоубийство, будем думать, что нам делать дальше.
Мы доехали до гаража у станции монорельсовой дороги в Эйлвайфе, где Алекс оставила свою машину. Оттуда я последовал за ней к Конкорду, к отелю «Бест-Вестерн». Она заехала на парковку перед отелем, я поставил свою машину рядом.
Алекс вышла из машины, подошла к моему БМВ. Я опустил стекло.
— Не хочешь подняться ко мне? — спросила она. — Ненадолго. Мне нужно помыть голову. В номере есть кофеварка и телевизор.
— Обо мне не беспокойся, — ответил я.
Алекс развернулась и ушла.
Рядом с отелем находилась бензозаправка и небольшой круглосуточный магазин. Я зашел в него, купил стаканчик кофе и тощий субботний номер «Глоб» и вернулся с ними в машину.
Примерно час спустя Алекс вышла из отеля и уселась рядом со мной.
— Я только что разговаривала с Клодией, — сообщила она. — Мне показалось, она не обрадовалась, услышав, что мы приедем вдвоем.
— Насколько я могу себе представить, она сейчас не в лучшем состоянии, — ответил я. — И мысль о том, что придется принимать гостей… Может, поедешь без меня? — Я похлопал Алекс по руке. — А потом позвонишь мне, расскажешь, как все прошло.
— Я хотела, чтобы ты познакомился с Клодией и девочками, — сказала она. — И немного расстроилась. Ладно, наверное, сейчас действительно не лучшее время для такого знакомства.
— Я был бы рад познакомиться с ними, — сказал я. — Но для этого можно выбрать момент и поудобнее.
— Боюсь, времена вообще наступают трудные, — ответила Алекс. — Я имею в виду, для Клодии. Я понимаю, они разводились, Гас вел себя не лучшим образом, но я уверена — она все-таки любила его. И сейчас должна чувствовать себя…
— Виноватой? — спросил я. — Удивительно было бы, если б не чувствовала. Я и сам чувствую себя виноватым. Не сомневаюсь, что и ты тоже.
Алекс кивнула и, наклонившись ко мне, поцеловала меня в щеку.
— Думаю, ты прав. Будет лучше, если я поеду к ней одна. А тебе потом позвоню, ладно?
— Позвони, пожалуйста.
Она улыбнулась.
— Ладно, спасибо тебе за все. Без тебя мне пришлось бы этой ночью очень туго.
— Для этого и существуют друзья.
С тех пор как уехала Эви, мои уик-энды стали пустыми. Иногда по воскресеньям мне удавалось выбираться на ловлю форели. Но большую часть выходных я проводил, возясь с бумагами, которые брал с собой — по настоянию Джули — из офиса, смотрел по телевизору бейсбольные матчи и читал. До появления Эви я жил один и никакого одиночества не ощущал. Теперь же оно мучило меня почти постоянно.
В этот день, уже под вечер, мы с Генри уселись в машину и поехали в Болтон-Флэтс — это несколько сот акров земли под Клинтоном, покрытых лесами, полями и болотами. Генри носился как угорелый взад-вперед, я просто гулял, и после трех часов, проведенных таким образом на свежем воздухе, оба мы немного запыхались.
Вернувшись домой, я потратил пару часов, работая с документами за письменным столом, а потом, чтобы вознаградить себя за усердие, разогрел на ужин банку куриного супа с овощами. Когда позвонила Алекс, я с удовольствием наблюдал по телевизору за футбольным матчем университетских команд и смаковал бурбон.
— Я просто хотела пожелать тебе спокойной ночи, — сказала она.
— Как прошел разговор с Клодией?
— Я провела у нее целый день да еще и на ужин осталась, — ответила Алекс. — Они пока толком не поняли, что произошло. Это я о девочках.
— У тебя не осталось впечатления, что Клодии, как бы это сказать, сильно не по себе?
— Не забывай, это ведь она получила почту — и всего лишь вчера. Думаю, она позвонила мне, уже про себя решив, что Гасси что-то сотворил с собой.
— Ладно, какие у тебя планы? Собираешься задержаться здесь на некоторое время?
— Да, до тех пор, пока мы не поймем, что случилось с Гасом, — ответила она.
— Тогда давай пообедаем вместе, — предложил я.
— С удовольствием. — Алекс помолчала немного, потом сказала: — Ладно, Брейди, спокойной ночи. Спасибо за все. Выспись как следует.
— Попробую, — ответил я. — И ты тоже попробуй.
Я действительно выспался и проснулся довольно поздно. Стоял еще один прекрасный день новоанглийской осени, поэтому я вышел в садик с кофе и воскресным номером «Глоб» и прочитал его, что называется, от корки до корки.
После полудня я понаблюдал за тем, как «Патриоты» громят «Дельфинов». Потом провел час, возясь с бумагами, приготовил себе на ужин омлет и отыскал на кабельном телевидении фильм «Отныне и вовек».
Фильм закончился в одиннадцать. То есть в восемь вечера по калифорнийскому времени. Я открыл сотовый. От попыток дозвониться до Эви я давно уже отказался. Мне не нравилась мысль о том, что она, увидев на дисплее телефона мой номер, просто не отвечает на вызов. И не нравилось слушать, как ее голосовая почта предлагает мне оставить сообщение, — и не оставлять его, понимая, что Эви все равно не перезвонит.
Однако на сей раз оставить для нее сообщение было необходимо. Я набрал номер Эви, нажал на кнопку вызова. И после пяти гудков услышал уже знакомые, произносимые Эви деловым тоном слова: «Это Эви. Я не могу ответить на ваш звонок. Оставьте сообщение, и я свяжусь с вами».
Я наполнил легкие воздухом и, услышав сигнал, сказал следующее: «Привет, малыш, это я. Я получил твое письмо. В общем-то, оно меня не удивило. Все правильно. Я хочу, чтобы ты поступала так, как считаешь нужным. У меня все в порядке. Не беспокойся обо мне. — Я помолчал, колеблясь. Все это было не то, что мне хотелось сказать. И я продолжил: — Послушай. Мы же можем поговорить. Я не стану просить, чтобы ты вернулась, не буду жаловаться на одиночество. Ничего подобного, честное слово. Просто мне было бы приятно поговорить с тобой. Вот, собственно, и все, что я хотел сказать. Надеюсь, Эд хорошо справляется со случившимся. И ты, надеюсь, тоже. У нас все в порядке. У меня и у Генри. Я стараюсь жить обычной своей жизнью, как ты и хотела». Я замолчал и нажал на трубке красную кнопку.
Прежде чем лечь, я вывел Генри на прогулку. Он обнюхивал землю, рыскал по кустам, а я стоял на веранде и вглядывался в небо, пытаясь отыскать Элвиса, Снупи и Стряпуху с Косой. Однако видел я лишь все ту же хаотичную россыпь звезд.
Всю первую половину понедельника я провел в суде и попал к себе в офис только около двух пополудни. Когда я вошел в приемную, Джули разговаривала по телефону. Я помахал ей рукой, налил большую чашку кофе и ушел к себе в кабинет.
Минуту спустя вошла Джули.
— Как дела? — спросила она.
— Судья Кольб был, по обыкновению, сварлив, — ответил я, — но, в общем, мы справились неплохо. Вот только Гас Шоу никак не выходит у меня из головы.
Она кивнула:
— Мне очень жаль. А Алекс? Как она с этим справляется?
Я пожал плечами:
— Он был ее старшим братом. Ну ладно, что тут произошло сегодня в мое отсутствие?
Джули подтолкнула ко мне по столу листок с записью поступивших сообщений и напоминаний и сказала:
— Я выяснила, кто состоит в адвокатах у «Всеамериканских перевозчиков». Чарльз Кенилуорт. Офис находится в Амхерсте, Нью-Гэмпшир, на шоссе Сто один А.
— Отличная работа, — сказал я.
— Знаю. Ну-с, полагаю, ты не прочь поговорить с адвокатом Кенилуортом?
