После охоты в атмосфере Бирба наш «Дзуйхо» переместился в точку встречи, где концентрировался флот вторжения. Примерно в шести миллионах километров от неразлучной парочки Бирб — Паркида, так сказать, на встречном орбитальном курсе.

Нас держали на полетной палубе, и мы ничего не видели, да и не смогли бы, будь мы даже на ходовом мостике. В расчлененном боевом порядке дистанция от вымпела до вымпела составляет десятки километров, так что разглядеть что-то внятное глазами нереально.

Первый удар нанесли X-крейсера.

Звездолеты-ракетоносцы вынырнули из граничного слоя X-матрицы в гуще орбитальной группировки Конкордии, чтобы врезать со всех бортов и сбежать. Атака сразу четырех субмарин из потусторонней тени — жуткая вещь.

Залп ударного X-крейсера — это восемь ракет «Шпиль» разом. «Шпиль» рядом с германским «Пацификом» или «Титаниром» отечественного производства не впечатляет. Зато X-крейсер имеет возможность применить его в упор, с дистанции хоть бы и в пару километров. И всего через девять секунд после материализации — таково время гарантированной реакции систем захвата и наведения.

При космических скоростях что километр, что вся сотня — один черт.

Ни увернуться, ни навести средства ПКО возможности нет.

А точность у «Шпилей» такая, что можно в бильярд играть.

Не могу представить, что ощутили клоны, когда посреди трех кильватерных колонн, в которых ожидали битвы их корабли, внезапно вынырнули X-крейсера.

Желтоватое сияние, детекторы фиксируют стремительный солитон дираковских монополей, расходящийся кругом, а все системы оповещения надрываются: «Чужой! Вот он! Расстояние пять, превышение два, пеленг на шесть часов!»

— Борт облучается радарами наведения, — рапортует парсер на боевой мостик.

Экипаж не успевает ничего сделать, потому что через секунду следует доклад:

— Облучение подсистем прицельными дальномерами.

Это значит, что вот-вот к дюзам, постам связи, ракетным шахтам, цитаделям ПКО, полетным постам, катапультам флуггеров рванутся смертоносные «Шпили».

Строй рушится.

Звездолеты прогревают реакторы, дают тягу на маршевые, в боевые части сыплются команды: валить чужака!

Поздно.

Восемь тяжелых ракет бьют в упор. Подлетное время исчисляется долями секунд. Десять километров — это дистанция инерционного выхода «Шпиля» на вышибном заряде! Каждый удар с дьявольской точностью, с сантиметровыми отклонениями!

Десять секунд на перезарядку — и еще восемь ракет! Десять секунд — и еще восемь!

Полминуты. В космосе снова разливается зыбкое желтое марево, снова расходится солитон Бруно-Левашова, фиксируемый бесстрастными детекторами…

Ракеты «Аждат», снаряды главного калибра рассекают пустой, абсолютно безопасный теперь участок космоса.

X-крейсер погрузился в граничный слой.

Двадцать четыре «Шпиля» в упор за тридцать секунд. Именно так работают субмарины Черного Неба. Предварительная ориентация стрельбовых комплексов происходит по данным масс-детектора в безопасном режиме, пока крейсер подкрадывается к врагу.

Материализация, два-три полновесных залпа и всё: крейсер подает люксоген на агрегаты движения по границе бытия.

Восемь «Шпилей» — это, братцы, каюк линкору. Если все они придутся как надо. Минимум — вымпел полностью утратит боевую ценность.

Надежда одна: неизрасходованные в долгом бою пассивные средства защиты вроде нашей «Преграды» или клонского «Синдбада». Пусковые контейнеры прикрывают важнейшие участки корабля. Их не надо готовить к стрельбе — они всегда готовы. И время реакции подходящее — доли секунды.

Ракета засечена оптическими датчиками движения — первый сигнал, контейнер активирован. Ракета попадает в поле излучения коротковолнового радара «Преграды» — и контейнер взрывается, выбрасывая сноп гиперзвуковых снарядов.

Бесполезно маневрировать и сыпать ловушки. Блоки ИНБ тоже не очень помогают на дистанциях реагирования пассивной защиты. Если учесть скорость взаимного сближения атакующего объекта, скажем, с десятикилограммовым стальным ядром (боевая нагрузка «Преграды» — двадцать таких ядер и пять тысяч стержней из обедненного урана), результирующая сила иногда может полностью разрушить корпус линкорского снаряда. Не говоря уже о нежной ракете!

Тогда, 12 июня 2622 года, эффективность систем активной защиты составила 60 процентов. Это очень много. Не стоит забывать: клонские энтли являлись признанными мастерами на такие дешевые, но сверхдейственные фокусы. Да и не была защита повыбита в ходе долгого артиллерийского шторма, каковой считался главным наполнением конвенционального боя в космосе.

Первый налет ракетных X-крейсеров уничтожил два авианосца — именно авианосцы были главной мишенью атаки. Еще два оказались серьезно повреждены, но остались в строю.

Но не стоит думать, что наличие в нашем флоте X-крейсеров сразу сделало клонов мальчиками для битья!

Мол, если всё так здорово, запусти X-крейсера дюжину раз, пока хватит боеприпасов, и дело сделано! Потерю двадцати вымпелов первого ранга не выдержит ни один флот!

Статистика, выстраиваемая гражданским сознанием, выдает именно такой идеалистический бред. Математика простая: один вылет — две жертвы, двенадцать вылетов — двадцать жертв. Четыре звездолета благородно жертвуются в угоду военным случайностям.

Это было бы весьма приятно, но фактические результаты оказались не такими радужными.

Адмирал Шахрави и его штаб не зря потратили время после первого знакомства с X-крейсерами на Восемьсот Первом парсеке. Была выработана инструкция по противодействию.

Что конкордианцы сумели вынести из своего поражения?

Первое: «призраки» (так именовались наши крейсера) перемешаются в граничном слое весьма медленно. То есть физически не могут поспеть они к нескольким отдельным активно маневрирующим группам звездолетов, показывая максимальную эффективность лишь против сомкнутых эскадренных боевых порядков.

Второе: масс-детекторы не в состоянии засечь малоразмерные цели. Если флуггер от них скорее всего не укроется, то мина или торпеда в режиме ожидания — очень даже.

Третье (и самое главное): ударных «призраков», способных провести ракетные атаки, очень мало. Не более шести.

На самом деле ракетных X-крейсеров в составе Главного Ударного флота было всего четыре штуки. В горячие моменты им пособляли авианесущие субмарины, но их залп был куда менее весом.

После первой нашей атаки последовал приказ: флоту рассредоточиться! Выставить минные заграждения! Выполнить маневр профилактического уклонения!

Все это клоны выполнили с блеском, сказывались многочисленные учения. Что-что, а учиться они умели всегда!

Результат не замедлил.

Вторая атака на авианосные группы. ХКРР (ракетный X-крейсер) «Тацит» напарывается на минное поле. Хитроумный расчет клонов сработал! Масс-детекторы из подпространственного киселя не смогли вычленить гравитационные тени мин.