– Бридж, – заметил Джеф, – отбросил эту страну назад еще дальше, чем «сухой закон».

Сьюзен холодно, изучающе посмотрела на Баннера. Ее бесстрастные блестящие голубые глаза напоминали никелевые монетки.

– Я о тебе кое-что знаю, – сообщила она.

Сьюзен обладала даром произносить самые безобидные слова как обвинение. Люси, отметив это свойство, подумала, что оно пригодится, если девочка когда-нибудь поступит на службу в полицию.

Джеф засмеялся.

– Наверное, будет лучше, если это останется при тебе, Сьюзен, – заметил он.

– Ты учишься в Дартмуте, – сказала она. – Моя мама находит, что ты красив.

Джеф серьезно кивнул головой, соглашаясь с мамой девочки.

– А ты сама как считаешь? – спросил он.

– Ты ничего.

Она неопределенно повела округлыми плечами, скрытыми под свободным свитером.

– В кино, однако, тебя сниматься не пригласят.

– Этого я и сам боюсь, – сказал Джеф. – Ты здесь надолго?

– Надеюсь, нет, – ответила девочка. – В Неваде мне больше нравится.

– Почему? – спросил Джеф.

– Там всегда что-то происходит, – сказала Сьюзен. – Здесь скучно. Не та возрастная группа. Даже фильмы тут крутят только по выходным. Что вы делаете вечерами?

– Мы изучаем звезды, – сказал Тони, не спуская с нее очарованного взгляда.

– Хм, – произнесла Сьюзен.

Ответ Тони не произвел на нее впечатления.

Ей не больше четырнадцати, с удивлением и неприязнью подумала Люси, но держится она так, словно привлечь ее интерес больше чем на пять минут могут только крайние формы порока.

Тони подошел к Сьюзен и протянул ей телескоп:

– Хочешь посмотреть?

Сьюзен снова пожала плечами:

– Не очень.

Но она все же взяла трубу и вялым движением поднесла ее к глазу.

– Ты когда-нибудь смотрела в телескоп? – спросил Тони.

– Нет, – ответила Сьюзен.

– В этот можно разглядеть горы на луне, – похвастался Тони.

Девочка неодобрительно, критически посмотрела на луну.

– Понравилось? – тоном хозяина луны спросил Тони.

– Ничего, – сказала Сьюзен, возвращая трубу. – Луна как луна.

У Джефа вырвался короткий смешок, и Сьюзен смерила его своим полицейским взглядом.

– Ну, – сказала она, – мне пора. Мама ждет ответа.

Девочка с непринужденностью махнула рукой, словно благословляя всех.

– Пока, – сказала она.

– До завтра, – вымолвил Тони, и его стремление скрыть волнение вызвало у Люси прилив жалости.

– Может быть, – усталым голосом произнесла Сьюзен.

«Бедный Тони, – подумала Люси. – Первая девочка, на которую он обратил внимание».

– Рада была с вами познакомиться, – сказала Сьюзен. – Ну, пока.

Они посмотрели ей вслед. Сьюзен шла по дорожке, ее ягодицы, обтянутые плотной тканью, напоминали два туго накачанных мяча.

Когда девочка скрылась за углом дома, Джеф театрально передернул плечами.

– Уверен, ее мать – та еще штучка, – заявил он. – Могу высказать три догадки, зачем эта дама прошлым летом ездила в Неваду.

– Не сплетничай, – сказала Люси. – Тони, сколько можно возиться?

Тони с трудом вернулся в мир взрослых.

– Смешно она выглядит в брюках, правда? Немного тяжеловато.

– Иногда, Тони, они тяжелеют прямо на глазах, – сказал Джеф.

У Люси еще было свежо в памяти нескрываемое пренебрежение Сьюзен к сыну. Шутка Джефа смутила ее. «В другой вечер, – подумала она, сердясь на Джефа, – я бы улыбнулась. Но не сегодня».

– Тони, – сказала она, – укладывайся. Надень пижаму. И не забудь почистить зубы.

Тони не спеша направился в комнату.

– Джеф, – сказал он, – ты мне почитаешь, когда я лягу?

– Обязательно.

– Сегодня я сама тебе почитаю, – почти автоматически возразила Люси.

– Мне больше нравится, как читает Джеф. – Тони остановился у двери. – Он пропускает описания.

– У Джефа сегодня был трудный день, – настаивала Люси, жалея, что начала спор, но не собираясь уступать. – У него, вероятно, свидание или другие дела.

– Нет, – начал Джеф, – я…

– В любом случае, Тони, – приказным тоном, который не был характерен для нее, особенно в разговорах с сыном, сказала Люси, – иди надень пижаму. Быстро.

– Хорошо, – обиженно сказал Тони. – Я не хотел…

– А ну живо! – закричала Люси на грани истерики.

Немного испуганный Тони ушел в комнату. Люси заметалась по веранде, она сложила в стопку разбросанные журналы, закрыла корзинку с шитьем, положила телескоп на стул возле дивана, чувствуя пристальный взгляд Джефа, который что-то напевал себе под нос.

Она остановилась перед ним. Джеф прислонился к столбу на крыльце, голова его была в тени, и только слабый блеск выдавал расположение глаз.

– Мне не нравится, как ты ведешь себя при Тони, – сказала она.

– При Тони?

Удивленный, Джеф выпрямился и подошел к лампе.

– Почему? Я держусь естественно.

– При детях нельзя держаться естественно, – сказала Люси, сознавая, что голос ее звучит напряженно и фальшиво. – Это недопустимо. Твои скользкие шуточки. Твое притворство…

– Какое притворство?

– Что ты любишь его, – сказала Люси. – Что вы в самом деле ровесники. Что ты хочешь встретиться с ним зимой.

– Но это правда, – возразил Джеф.

– Не лги мне. Ко Дню благодарения ты забудешь его имя. Ты вселяешь в него массу надежд… а осенью Тони будет страдать. Выполняй свою работу, – сказала она, – и все.

– Насколько я понимаю, – сказал Джеф, – мне поручено сделать так, чтобы Тони почувствовал себя нормальным, здоровым человеком.

– Ты чрезмерно привязал его к себе.

– Послушайте, Люси… – сердито сказал Джеф.

– Зачем? Для чего? – почти кричала Люси. – Из тщеславия? Неужели это так приятно – видеть, как тянется к тебе одинокий больной мальчик? Неужели это стоит подобных ухищрений? Знак Барана, море Плодородия, жертвоприношения, Дева, зимний карнавал… – Она задыхалась, словно после длительной пробежки, фразы вырывались сквозь рыдания. – Почему ты не идешь к себе? Почему не оставишь нас в покое?

Джеф взял ее за кисти рук, она не попыталась освободиться.

– Вы правда этого хотите? – спросил он.

– Да, – ответила Люси. – У тебя не тот возраст. Ты слишком взрослый для Тони и слишком юн для меня. Найди себе ровесницу. – Она вырвалась резким движением. – Кого-нибудь, кому ты не причинишь боли, – продолжала она, – партнера на лето, которого ты забудешь в сентябре точно так же, как ты забудешь нас.

– Люси, – прошептал он. – Прекратите.

– Уходи.

Она едва не плакала.

Он снова схватил ее, на этот раз за предплечья, вдавливая пальцы в кожу.

– А мне, думаете, каково? – сказал он приглушенным голосом, чтобы его не услышал Тони. – Проводить все дни рядом с вами? Возвращаться к себе и лежать без сна, вспоминая прикосновение вашей руки в тот момент, когда я помог вам выбраться из лодки, шуршание вашего платья, когда вы прошли мимо меня к обеденному столу, ваш смех… и не иметь возможности дотронуться до вас, сказать вам… Боль! – неистово прошептал он. – Не говорите мне о боли!

– Пожалуйста, – сказала она, – если ты со всеми так действуешь, если эта отработанная тактика приносит тебе успех у девушек… избавь меня от нее. Избавь.

Его пальцы на мгновение сжались, и ей показалось, что сейчас Джеф тряхнет ее. И тут он отпустил Люси. Они стояли лицом к лицу, и Джеф обратился к ней устало, тихо, без нажима:

– Прошлым летом вы носили большую соломенную шляпу. Под лучами солнца ваше лицо становилось нежно-розовым. С той поры, стоит мне увидеть женщину в красной соломенной шляпе, кажется, будто кто-то сжимает мне горло…

– Пожалуйста, – взмолилась Люси, – я прошу в последний раз… Найди себе другую девушку. Их тут дюжины. Молодых, свободных девушек, которым не придется держать перед кем-то ответ, когда лето кончится.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.