- Да, тёть Лен, обязательно зайдем! – также тихо сказал Строгин. – По крайней мере один из нас точно зайдет…

Он, конечно, намекал на меня. Ведь я каждый день теперь встречался с Наташей. Моим напарником по прогулкам неизменно являлся Бобер. Он закружил с Ольгой. А поскольку она была лучшей подругой Наташи, то наш квартет был естественен.

- Приходите все! Ладно?

- Да, обязательно.

В половину седьмого мы уже звонили в знакомую дверь, которую открыла Наташа. Она была в широких спортивных штанах и футболке, которые подчеркивали даже не ее стройность, а больше худобу.

- Привет, проходите! – она пропустила сначала Строгина, потом Выскребова, затем Бобра, с которым потерлась об щеку и в конце вошел я. Со мной она поцеловалась в губы, что говорило о ее другом отношении ко мне нежели к другим. – Проходите в комнату! Мам! Мальчики пришли!

- Здравствуйте, ребятки! Проходите! – женщина до всех дотронулась рукой и меня не отличила ничем от остальных. Она вообще старалась не выделять меня ни коим образом. Ко всем она относилась подчеркнуто одинаково и ровно.

Мы устроились, кто на диване, кто на стуле за столом. Я подсел к Наташе, которая читала какую-то книгу и не обращала на нас никакого внимания.

- Мальчики, как вы смотрите на рыбалку? Хотите поехать? – начала женщина.

- Конечно! – воскликнули мы, утомленные несколькими днями полного безделья, когда даже на КП мы были лишними.

- Семен предлагает завтра утром выехать на нашей машине. Вы все сможете поместится в ней. У командования я вас отпросила, это на тот случай если вам придется там заночевать, а вас вдруг кинуться искать. Ну, что согласны?

- Спрашиваете, Теть Лен! – с восторгом воскликнул Женька. – Мы уже устали от ничего не деланья! Да и на рыбалку очень охота! А на кого едем?

- Это вы у Семена спрашивайте! Он скоро вернется. Я не знаю куда он собрался и на какую рыбалку.

Дядя Семен объяснил нам куда поедем и как будем ловить. Мы договорились, что завтра рано утром, даже до завтрака, мы подойдем к ним домой. Здесь нас уже будет ждать он с машиной.

Тётя Лена предложила нам остаться, но мы отказались, она не стала настаивать. С тех пор, как приехала Наташа, наше присутствие могло стеснять их и мы, понимая это, всегда отказывались от приглашения переночевать.

Утром, в назначенное время мы стояли у подъезда дома. Белый москвич-412 стоял невдалеке. На крыше этого чуда советской техники красовался багажник, груженый сумками, ведрами, несколькими парами болотных сапог без размера и какими-то странными деревянными конструкциями, обтянутыми некрупной сеткой.

Женька сходил за нашим старшим, а мы остались во дворе покурить. Через пять минут они вдвоем вышли во двор. Дядя Семен сел за руль, а мы втроем – я Бобер и Игорь втиснулись на заднее сиденье, в то время, как наш старший уселся впереди на пассажирское сиденье. Москвичок взревел, выплюнул облако едкого дыма, который мы почувствовали, поскольку окна у нас были открыты, и хорошо амортизируя на ямах, отправился за город. Я говорю за город, с издевкой, так как под понятие город Андреево поле совсем не подпадал. Рыбачить рыбу можно было и в нем, в самом центре, возле моста. Что и делали некоторые из местных жителей. Уже через пару минут мы выехали за черту населенного пункта и прибавили скорость на неплохо асфальтированной дороге.

- Это ненадолго, - успокоил нас водитель. – скоро свернем в лес и будем трястись на лесных кочках, но другой дороги нет.

По асфальту мы ехали около получаса, потом свернули в лес и, как обещал дядя Семен, стали подскакивать и проваливаться на проселочной дороге. Радовало то, что почва здесь сплошь была песчаной и резких ям она не рождала, песок осыпался и засыпал края кобылин. Тем не менее мы ехали словно катались на аттракционе в луна-парке.

Эта дорога заняла у нас теперь уже с час времени. Впереди в лобовом стекле я увидел приближавшуюся реку. Лес редел и на поляне стояла полуразваленная хижина. Почерневшие бревна говорили о ее солидном возрасте, крыша прохудилась и это бросалось в глаза. В ней точно никто не жил уже лет десять, но окна не выбиты и дверь стояла на своем месте.

- Это моя так сказать дача, - пояснил дядя Семен. Здесь никто не живет о об этом месте мало кто знает. В пяти километрах отсюда живет хозяин хаты. Это старый дед. Зовут его Иван Петрович. Он мне и отдал этот дом. Я правда здесь не часто бываю. Так, когда на рыбалку приеду, да иногда по грибы и клюкву ходим, ночуем бывает. Печка хоть и старая, но исправная и не чадит. Ее Иван сам клал.

Машина остановилась возле дома и мы, надо признаться, замученные тяжелой дорогой, высыпали на поляну перед рекой возле дома.

- Вы оставайтесь пока здесь, а я съезжу за Петровичем, он просил меня взять его с собой на рыбалку. А я пообещал, потому что он знает такие места, где рыбу можно руками тащить из воды. Да лодка у него хорошая, надежная, большая, всем в ней места хватит. Так что покурите я мигом туда и обратно. Скоро вернусь с Петровичем!

Мы остались одни, а неказистый Москвич-412 запылил, маскируясь в облаках взлетевшего песка, почти растворяясь и удаляясь. Я прошел к реке. Здесь берег был невысоким и таким же песчаным, как и в городе. Берега совсем ничем не заросли и, видимо, купаться в этом месте было приятно, если, конечно, в этих широтах кто-нибудь купался. Попробовав воду рукой, я почувствовал ледяное дыхание Западной Двины. Устроившись поудобнее на берегу, я закурил и болтая ногами стал греться под лучами восходящего солнца. Мне вдруг стало очень грустно и одиноко вдали от моей Наташи. Моей? – удивился я своим мыслям. – Почему моей? Она еще не стала такой, она даже не говорила мне, что любит меня, а я уже называю ее своей и тоскую по ней. Нормально ли это? Но я не стал углубляться в изучение своих чувств, я просто отдался им всецело, наслаждаясь теплым солнцем журчанием воды, и приятной грустью, и, пока еще ласковой и нежной, тоской, которая еще не сжимала чугунными тесками мое сердце.

Рядом со мной сел Игорь. Его нестройная фигура отразилась в черной мути речки. Он не курил, но любил сидеть рядом и вдыхать аромат табака.

- О чем задумался? – спросил он, в общем не ожидая от меня ответа, что я и подтвердил своим пожатием плечами. – Ты плавать умеешь?

- Да…

- А я не очень… - я понял, почему он грустит. Просто на просто он немного переживал по поводу предстоящей прогулки на лодке. После своего фиаско на болоте, Игорь стал опасаться природы.

- Не дрейфь, все будет хорошо. На реке не тонут!

- Тебе легко об этом говорить…

- Да все будет хорошо, не ссы…

Через полчаса вернулся дядя Семен. Он привез благовидного старичка. Вид у того был словно он сошел с картин прошлого века на которых изображали русского крестьянина. Петровичу на вид можно было дать лет восемьдесят. Белые волосы. Остриженные не коротко и еще очень даже густые, окладистая, такая же белая, как и волосы на голове, борода. Ему не хватало только косоворотки, подпоясанной веревочкой. Вместо нее на нем была одета обычная клетчатая рубаха с длинными, закатанными по локоть, рукавами и старые брюки, давно забывшие, что такое стрелки и залатанные в нескольких местах. Старичок был худенький, но не сморщенный, видимо жизнь в этих местах шла ему на пользу.

- Здоров, сынки, - мягким голосом поприветствовал он нас.

Мы оставили берег реки и подошли к машине. Дядя Семен стал отвязывать веревку, которой был привязан скарб на багажнике, развязав и скрутив ее он, стал разгружать вещи, выкладывая их рядом с машиной. Когда дело дошло до странных конструкций с сеткой, я спросил его для чего они.

- Это криги…

- Криги? А что это?

- Ну, братцы! Если они этого не знают, то как ты собрался с ними рыбачить? – засмеялся Петрович.

- Петрович! Они не местные, там откуда они, рыбачат другими снастями. А пока я разгружаю все, ты объясни ребятам что такое крига и как мы будем ловить рыбу! Кстати, где лодка?

- Лодка-то? Она недалеко отсюда! На стоянке…