Как сейчас помню свое удивление и щенячий восторг, как застыл, будто каменное изваяние, перед полотном в картинной галерее при имперской канцелярии. Эпическое действо разворачивалось на холсте. Последний бой брига «Лучезарный». Талант художника был настолько велик, что после первого же взгляда казалось, что ты сам участник сражения. Сам идешь в последнюю атаку на флагманскую ладью светлых, зная, что шансов на победу нет. Так как в борт твоего корабля уже впились острыми жалами возмездия крючья кошек с подошедших на помощь своему адмиралу ладей флота высоких. И в центре нарисованного действа ОН, капитан, пират, легенда и еще множество эпитетов и все в превосходных тонах. Его благородство и храбрость признавали даже те, кого он ограбил и чьи корабли пустил на дно. Дар живописца прорубил настоящую просеку в душе ранимого ребенка, я приобрел кумира.

— Молодой человек, вижу, вы уже готовы? Раз витаете где-то в облаках. Подходите не стесняйтесь.

От е! Ш'гор меня забери! Нашел о чем думать во время экзамена. Да не простой проверки, что были часты в пансионате, а на экзамене с большой буквы «Э». Высокий мужчина средних лет с усмешкой рассматривал мое испуганное лицо. Ему-то что, чиновник канцелярии образования, экзаменатор! У него уже жизнь налажена, он многого добился, стал уважаемым человеком, может себе позволить потешаться надо мной. Ну надо же так глупо влипнуть, еще даже вопрос не получил и вот тебе… замечтался. Остальные экзаменуемые прячут свои ехидные улыбки. Ну да, сейчас экзаменатор меня «выпотрошит», покажет, как он суров и что серьезно относится к своей работе. На моем примере даст понять, что хоть его предмет и не является одним из «триумвирата основ познания», он все равно не позволит отнестись к «науке» истории спустя рукава. Простая психология, ничего личного, такой «мальчик для битья» нужен почти всегда, чтобы доказать свою серьезность перед полной аудиторией незнакомых учеников.

На не гнущихся от страха ногах походкой деревянной куклы заставляю себя подойти к приемной комиссии.

— Но мне еще не выдали моего вопроса. — Пытаюсь хоть как-то вывернуться из неприятной ситуации. Тем более что сказанное мной — правда, девушка, разносящая листы с экзаменационными вопросами, еще не успела дойти до места, где я сидел.

— Ничего страшного, по вам же видно. Вы умный, начитанный, все знаете, — улыбка чиновника напоминает акулий оскал, — раз позволяете себе разглядывать птичек за окном.

— Но…

— Но, ничего страшного. Правила позволяют принимать экзамен не только как ответы в письменной форме, но и в формате свободных вопросов. — Вот это влип так влип! — Чем мы с вами и займемся, молодой человек.

— А может… — Но меня опять прерывают.

— Не может, это не обсуждается. — Он специально повышает тон, чтобы начало «экзекуции» услышала вся аудитория. Точно — я «мальчик для битья», плохо-то как. — Присаживайтесь, юноша, не стесняйтесь. — Как сомнамбула, послушно опускаюсь на неудобный деревянный табурет.

Собственно, а что я так волнуюсь? «Триумвират» я сдал вполне приемлемо, девять из десяти балов по всем предметам. И вообще, история — последний мой экзамен на пути к «корочкам» о высшем общем образовании, чтобы не завалиться, меня устроит любая оценка не ниже четырех из десяти. А чтобы так провалиться, надо быть полным дебилом, а я таковым не являюсь. Так что спокойнее, спокойнее. Дышать медленно и расслабленно.

— Юноша! — Окрик заставляет меня дернуться на табурете. — Медитативные техники «сдают» на лужайке перед зданием канцелярии образования. Вы точно не ошиблись аудиторией?

— Никак нет, господин экзаменатор! Не ошибся.

— Это радует, а то я начал сильно сомневаться, глядя на вас. — И смотрит так по-доброму. Той «добротой», с которой кот облизывается, видя сметану.

— Я готов к сдаче экзамена. — Ничего не остается, как попробовать быть понаглее и попытаться сбить начальный настрой чиновника.

— Ни секунды не сомневаюсь, молодой человек. — Ш'гор побери, не купился на мою уловку. — А теперь будьте любезны, представьтесь.

— Ди А'Мару, студиос пансионата «Звездный ветер».

— «Звездный ветер», «Звездный ветер», — бормочет себе под нос историк, перебирая папки с личными делами экзаменуемых. — Знакомое название. Случаем, не уважаемый ли мэтр Чимини является его основателем и директором?

— Именно так и есть. — Уф-ф-ф, слава всеблагому Творцу! Имя уважаемого мастера, бывшего проректора Первой Имперской Академии Рааста, в очередной раз оказывает благотворное влияние. Взор Дэт Тис Аэра, а именно это имя значится на табличке на столе экзаменатора, явственно теплеет.

— При встрече обязательно передавайте мэтру мои самые теплые пожелания долгих лет и всяческих успехов.

— Всенепременно.

— Что ж, с вводной частью закончили. — Он наконец-то нашел мою папку и сейчас увлеченно просматривал ее содержимое. — Ваши оценки очень впечатляют, особенно для столь юного возраста. — Да, мне восемнадцать! А «вышку» обычно получают в двадцать пять. Можно было бы гордиться, если бы не то, что все остальные ребята моего года рождения из «Звездного ветра» уже получили подобный сертификат еще год назад!

— Под мудрым руководством мэтра Чимини странно было бы, будь иначе, да продлятся его годы. — Раз Тис Аэр явно уважает человека, который заменил мне отца, как, впрочем, мать и всю остальную семью, грех не воспользоваться этим.

— Полностью в этом уверен. — На секунду подняв глаза к потолку, продолжает: — Что ж, я придумал ваш вопрос. Что вы можете рассказать о «проклятом годе»?

— Вас интересуют точные даты и перечисление событий? Или что-то иное?

Историк явно сменил гнев на милость и теперь нещадно меня пытается «тащить». «Проклятый год», как я могу о нем мало знать, ведь это год моего рождения.

— Иное? — Я сумел его заинтересовать. — Что ж, пусть будет иное. Выстройте события того года в логический ряд в меру вашего понимания, конечно.

Для любого другого это был бы сложный вопрос, но не для меня.

— Чтобы понять причины, побудившие события той череды катастроф, вылившихся в то, что мы называем теперь «проклятым годом», необходимо заглянуть на несколько лет…

— Постойте, — опять меня прерывают, — начните с момента окончания «темного конфликта». Иначе, боюсь, ваш рассказ затянется.

— Молниеносная война между темными расами, впоследствии названная «темным конфликтом» или, как говорят сами темные, «инцидентом», — казалось, дело лишь самих вампиров и дроу. И других рас этот «инцидент» не касается. Но как часто бывает, в мире все взаимосвязано, и мимо такого соблазна, как ослабление сразу двух государств, пройти могут не многие.

— Любопытно молодой человек, любопытно, продолжайте.

— Хиорт в тот момент находился буквально на пике своей военной и политической мощи. Военные северной империи рассматривали «окончательное решение вопроса» темных рас еще даже до ослабления тех междоусобной войной. А когда поняли, насколько темные ослабли, у генералитета легионов вообще «сорвало крышу» и они напрямую потребовали от императора «закрыть» вопрос раз и навсегда. Но правящий император был миролюбивым человеком, ориентированным больше на внутренние дела своего государства, чем на политику захвата новых территорий. И ответил категорическим отказом, наоборот, предложив темным помощь и поддержку. Этого ему не простили. Не прошло и полгода после окончания «темного инцидента», как герцог…

— Не надо имен, мне важно ваше общее понимание вопроса, а не заученные частности. — Согласно киваю, хотя меня уже почти «несло» на волне любимой темы.

— На императора Хиорта было совершено покушение, удачное покушение. За заговором, безусловно, стояли военные, хотя они до сих пор это отрицают, но слишком очевидны их мотивы и выгода. Другое дело, что воспользоваться плодами заговора у армейских не получилось. Виной тому послужил тот факт, что император оставил после себя двух сыновей-близнецов, а не одного, как думали все. Военные, захватив одного ребенка, решили править страной, выбрав своего регента. Они не знали, что наследников два и оба с равными правами на трон, так как завещание императора так и не было найдено. В итоге сторонникам мирной «партии» удалось взять под контроль второе дитя, ведь это было нетрудно, детишкам тогда исполнилось всего по два года.