Литмир - Электронная Библиотека

Харро решительно помотал головой.

– Нет, дружище. Поедем мы. Но с утра я вернусь и еще кого-нибудь привезу. Если к тому времени Сонди не объявится, мы ее найдем, вот увидишь.

– Спасибо, Харро.

Бартан проводил соседей до фургона и помог запрячь синерога, то и дело оборачиваясь и высматривая в сумраке белое пятно – благополучно возвращающуюся Сондевиру.

Тщетная надежда…

Сам того не подозревая, Бартан вступил в самую темную полосу своей жизни. Через несколько дней ему предстояло свыкнуться с мыслью, что его несчастная заколдованная жена, по всей вероятности, навсегда рассталась с этим миром.

Глава 10

В том, что враг шел со стороны солнца, не было ничего странного; удивило Толлера другое – размах атакующей волны. По меньшей мере шестьдесят кораблей поднимались эшелонированным строем, строго соблюдая интервал и дистанцию, чтобы в случае опасности прикрывать друг друга.

Разгромив в пух и прах первый флот, Толлер надеялся, что с войной покончено, но напрасно: мирцы не угомонились, хотя их последующие атаки больше смахивали на самоубийственную разведку боем: неприятель изобретал все новые и новые способы прощупать оборону Верхнего Мира. Второй отряд кораблей пробовал прорваться в зону невесомости ночью, но его выдал шум горелок, и мирцам пришлось отступить с тяжелыми потерями. Третья попытка сорвалась из-за того, что противник вооружился сверхмощными пушками – они стреляли с такой отдачей, что разрушали собственные корабли. После этого Новые Люди еще дважды поднимались в срединную синеву и оба раза запускали с бортов гондол собственные реактивные истребители. Вражеские пилоты старались вовлечь три эскадрильи верхнемирцев в яростную схватку, но по сравнению с искусными бойцами Толлера они были зелеными новичками, и мало кому из них посчастливилось уйти живым. Во второй раз они пробивались на высоких скоростях в Группу Внутренней Обороны – видимо, намереваясь уничтожить станции, – но опять безуспешно: их отогнали и перестреляли поодиночке.

Со временем Толлер понял, что защитники Верхнего Мира, оборудовав постоянную базу в зоне невесомости, обеспечили себе огромное преимущество над врагом. Удивительно, размышлял он, почему король Рассамарден до сих пор не пришел к такому же выводу, почему он с тупым упрямством бросает людей и корабли в мясорубку? Единственное разумное, на его взгляд, объяснение этому дал в своем рапорте полковник Гартазьян после встречи с разведывательным кораблем мирцев. «Они в высшей степени надменны и самонадеянны, – писал он, – и глухи к доводам здравого смысла». Похоже, Новое Человечество Мира вместе со своим правителем – последняя коллективная жертва птертоза, не подозревающая, что в мозгу ее представителей бродит яд абсурда. В бою они не щадили себя, старались лишь подороже продать свою жизнь и только поэтому обзавелись парашютами, которые позволяли воздухоплавателям выжить после гибели корабля. Но Толлер не знал, сами они изобрели это устройство или взяли за образец парашют, найденный на теле Динитлер, упавшей на Мир после того, как в баках ее машины иссякло топливо. Возможно, истребитель они тоже сконструировали не сами, а восстановили из обломков машину Динитлер.

Но сейчас Толлера занимал более насущный вопрос: что затеяли мирцы на этот раз? Неужели, охваченные неутолимой страстью к самоуничтожению, они пустились в очередную авантюру? Или столь мощное наступление – признак веры в некое новое оружие?

Размышляя об этом, Толлер мчался навстречу солнечным лучам. За ним четким клином летела Красная Эскадрилья. Наклонные стеклянные обтекатели – последнее новшество в конструкции истребителя – защищали летчиков от холодных воздушных потоков. По правую руку от Толлера в одной восьмой мили Синие прочерчивали в сияющих небесах белые полосы, а слева на таком же расстоянии неслась Зеленая Эскадрилья. В душе у Толлера бурлило давно знакомое возбуждение вперемешку с чувством вины.

Далеко внизу некоторые корабли, резко выделяющиеся на огромном выпуклом и разноцветном фоне Мира, уже разворачивались гондолами кверху. Мирцы больше не решались слепо лететь на врага; их впередсмотрящие отдалялись на длинных канатах от бортов и наблюдали за небом. Стоило кому-нибудь углядеть белый конденсат, и корабли переворачивались с таким расчетом, чтобы защищать себя и друг друга. Поэтому три эскадрильи действовали теперь порознь, и летчикам приходилось больше полагаться на себя, чем на стратегические таланты командиров. Случались эффектные личные победы, бывали и столь же впечатляющие неудачи; множились легенды. «Что я увижу на этот раз? – думал Толлер. – Не летит ли навстречу солдат, которому суждено оборвать нить моей жизни?»

Когда боевые порядки небесных кораблей заслонили собой всю перспективу, строй истребителей рассыпался, чтобы оплести свою добычу паутиной из белых выбросов. Толлер знал: справа от него описывает кривую машина Беризы Нэрриндер. Захлопали дальнобойные мушкеты, но не так яростно и торопливо, как в предыдущих боях, и Толлер вспомнил о принципиально новом оружии мирцев. Чтобы получше разглядеть небесные корабли, он заглушил двигатель и дождался, когда машина остановится. Несколько истребителей уже ворвались на предельной скорости в неприятельскую «решетку», и ему удалось заметить оранжевые крапины стрел. Но ни один шар еще не горел.

Толлер потянулся к подзорной трубе, ему мешали перчатки и лук, пристегнутый к левому запястью; впрочем, и невооруженным глазом было видно, как вокруг отдельных гондол появляются коричневые пятнышки, словно мирцы швыряют навстречу атакующим десятки метательных снарядов. Но пятнышки трепетали и одно за другим начинали перемещаться сами по себе.

Птицы!

Распутывая ремешок подзорной трубы, Толлер старался угадать, что за птиц решили использовать мирцы, чтобы в опасный момент напустить на своих врагов. Ответ возник моментально: реттсерских орлов, обитающих в горах Реттсер на севере Колкоррона. В размахе их крылья достигали двух ярдов, скорость полета не поддавалась точному измерению, а силищей они обладали такой, что в мгновение ока выпускали кишки оленю или человеку. В прошлом никто не брался дрессировать этих грозных и своенравных созданий для охоты или войны, и даже нападение птерты ничего не изменило, однако Новые Люди уже не раз доказывали, что к своей жизни они относятся без особой почтительности и гораздо выше ценят победу над врагом.

Первый же взгляд в подзорную трубу подтвердил опасения Толлера, и по его спине побежал холодок. Сама природа создала этих великанов царями воздушной стихии; страшно даже представить, какую резню они могут учинить среди его летчиков. Внезапно некоторые белые стрелы изогнулись: пилоты идущих впереди истребителей, сообразив, что за напасть им грозит, предпочли уклониться.

Томительно проходили секунды. Потом Толлер вдруг спросил себя: а почему ничего не происходит? Странно. Он-то ожидал, что орлы, обладающие невероятным проворством, ринутся в неудержимую атаку, едва заметят чужих летчиков, но они не отдалялись от кораблей, с которых их сбросили.

Оптика показала занятную картину: орлы неистово махали крыльями, но вместо того, чтобы стремительно лететь в бой, безостановочно кувыркались. Казалось, их удерживает на месте невидимая сила. Зрелище это так развеселило Толлера, что лишь через несколько секунд он сообразил: машущие крылья совершенно не годятся для полетов в невесомости. Сила взмаха, не скомпенсированная весом птицы, опрокидывает ее назад. Будь орел существом разумным, он бы приноровился двигать крыльями иначе – примерно как пловец руками. Но эти пленники инстинкта могли только терять понапрасну силы.

– Опять вам не повезло, ребята, – прошептал он, подкармливая двигатель кристаллами. – В который раз дурака сваляли. А за глупость надо расплачиваться, верно?

В следующие минуты Толлер наблюдал, как его пилоты поджигают шар за шаром и при этом не несут потерь. Когда мирцы занимали глухую оборону, их корабли горели слабее – воздушные потоки не раздували пламя. Бывало, огонь гас, не успев испепелить весь шар, – но команду корабля это не спасало, летательный аппарат все равно был обречен.

41
{"b":"26962","o":1}