Крутящиеся орлы придавали баталии диковинный вид, а их панический грай выделялся из рева дюз, треска мушкетов и нечастого, но оглушительного буханья пушек. Толлер заметил, что некоторые птицы уже не шевелятся: спрятав голову под крыло, будто уснув, они дрейфовали в воздухе. Иные висели, распластав крылья и не подавая признаков жизни, – вероятно, умерли с перепугу.

Несказанно довольный переменой ситуации, Толлер в поисках достойной цели для атаки выбрался из белого клубка и увидел идущую к нему на сближение машину его эскадрильи. Вела ее Бериза Нэрриндер; она быстро сжимала в кулак и раскрывала правую кисть, сигналя, что хочет поговорить. Недоумевая, Толлер закрыл дроссель и дал машине остановиться. Бериза поступила точно так же, и два летательных аппарата медленно подплыли друг к другу, все сильнее вихляя по мере того, как выходили из-под власти рулей.

– В чем дело? – спросил Толлер. – Хотите притащить на обед одну из этих пташек?

Бериза сердито помотала головой и спустила шарф до подбородка.

– Там корабль! Очень далеко под зоной боевых действий. Советую на него взглянуть.

Он посмотрел в указанном ею направлении, но корабля не увидел.

– Может, наблюдатель? – предположил он. – Наверно, пилоту велено держаться подальше от нас и вернуться на базу с докладом.

– Мой бинокль показывает иное, – возразила Бериза. – Это не простой корабль. Милорд, взгляните внимательнее. Лучше в трубу. Вон туда, где край облака проходит над заливом Троном.

Толлер исполнил ее просьбу и на этот раз разглядел на фоне Мира крошечный силуэт небесного корабля. Он лежал на. боку, подтверждая тем самым догадку Толлера, что команде поручено наблюдать за ходом сражения. «Любопытно, – подумал он, – дошло уже до них, что у приятелей наверху дело не очень-то ладится?»

– Не вижу ничего особенного, – произнес он. – А вас он чем заинтересовал?

– Что вы скажете насчет эмблем на гондоле? Видите синие и серые полосы?

Как следует рассмотрев крошечный кораблик, Толлер опустил трубу.

– У вас глаза молодые, не чета моим… – Он умолк. По затылку от шеи пополз озноб – Толлер наконец донял, к чему клонит Бериза. Синий и серый – исконные цвета кораблей правящей династии. Неужели Рассамарден не счел зазорным унаследовать их? А почему бы и нет? Может, они для него что-то значат? – Толлер машинально кивнул своим мыслям. Что бы там ни заявлял надменный монарх, он как пить дать алчет все того же, что и его предшественники. Но неужели он настолько самоуверен и глуп, что рискует летать в такой близи от сражающихся армий?

– Я не раз слышала, что Леддравор часто лично водил в бой войска, а ведь он не был Новым Человеком, – сказала Бериза, выдыхая струйки пара. – К тому же эти орлы… Если бы они выполнили свою задачу, худо бы нам пришлось. Может, Рассамарден надеялся своими глазами увидеть славную победу?

– Капитан, вы столь же остры умом, как и глазами. – Толлер одобряюще улыбнулся.

– Милорд, я, конечно, обожаю комплименты, но на этот раз подумываю о более почетной награде.

– То есть о разрешении уничтожить королевский корабль?

Бериза не дрогнула под его взглядом, только брови сдвинула.

– Я считаю, милорд, что имею на это право. Ведь это я его обнаружила.

– Прекрасно понимаю и сочувствую, но и вы войдите в мое положение. Если на борту этого корабля Рассамарден, то мы обязаны уничтожить его во что бы то ни стало и тем самым положить конец войне. Мой долг– атаковать его всеми силами, имеющимися в моем распоряжении.

– Но разве мы доподлинно знаем, что на нем Рассамарден? – немедленно возразила Бериза, и Толлер невольно вспомнил свою жену. – И вообще вы мало выиграете, выведя из боя все истребители ради одного-единственного корабля. Тем более что ему все равно от нас не сбежать.

Толлер устало вздохнул.

– Разрешите хотя бы сопровождать вас и стать очевидцем подвига.

– Благодарю, милорд. – Впервые она титуловала его без вызывающей нотки и сразу потянулась к дросселю краснополосой машины.

– Не так сразу! – запротестовал Толлер. Выброс газа из сопла развернул его машину почти кругом, и разговор на несколько мгновений прервался. Обернувшись к Беризе, он продолжил: – Я бы хотел, чтобы вы сначала нашли и прислали ко мне Юмола и Дааса – я расскажу им, что мы задумали. Они будут нас ждать и, если мы не вернемся, атакуют корабль всеми силами. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы из его команды или пассажиров кто-нибудь ушел живым.

Склонив набок голову, Бериза нахмурилась; лучи восходящего солнца превратили ее лицо в красивую маску.

– Два истребителя против одного небесного корабля… Как вы можете сомневаться в нашей победе?

– Парашюты, – напомнил Толлер. – Когда на корабле – обычные матросы, нам достаточно повредить шар. Не так уж важно, погибнут они или спасутся. Снова прилетят – мы их снова собьем. Но сейчас корабль нас не интересует, необходимо уничтожить людей. Что толку поджигать шар, если мы дадим Рассамардену благополучно вернуться в его заразное королевство? Нет, на этот раз наша цель – не оболочка и даже не гондола. Надо прикончить самого Рассамардена, и нет надобности говорить, что сделать это будет гораздо сложнее, нежели просто метнуть издали в шар горящую стрелу. Так что же, вы по-прежнему настаиваете на своей привилегии?

На лице Беризы не дрогнул ни один мускул.

– Я по-прежнему тот, кто первым увидел корабль.

Через несколько минут Толлер мчался вниз, к далекому небесному кораблю, а Бериза летела параллельным курсом – вот тут-то и возникли у него сомнения, стоило ли брать ее с собой. Летчиков-истребителей связывали друг с другом особые узы, дух товарищества, подобного которому Толлер не знал за все годы военной службы. И Бериза умело сыграла на этом, чтобы добиться своего. Может быть, для Толлера, «влюбленного в смерть», такой рискованный шаг – дело совершенно обыденное, но как быть с ответственностью командира за своих солдат? С другой стороны, оставь он Беризу позади, где не так опасно, она бы непременно решила, что он – себялюбец, ни с кем не желающий делиться славой. И многие летчики согласились бы с ней, а он боялся потерять их уважение. Или он чересчур переоценивает ерундовую, в сущности, проблему? Чем ему легче пожертвовать жизнью молодой женщины или лестной привязанностью юных товарищей?

Только не первым – вот единственно правильный и достойный ответ.

Он взглянул на уменьшающийся силуэт Беризы, которая верхом на реактивном истребителе, обтекаемом воздушными потоками, четко выделяясь на фоне серебристых водоворотов темно-синей бесконечности, хладнокровно летела навстречу опасности, и в душе его неожиданно всколыхнулось теплое чувство, смесь уважения и симпатии. Эта женщина, подумалось ему, отважна и умна и всегда предвосхищает его тяжеловесные решения. Она – великолепный боец и вправе сама выбрать свою судьбу.

Словно уловив мысли Толлера, Бериза, чье лицо скрывалось под шарфом и защитными очками, бросила на него вопросительный взгляд. Толлер отдал ей честь, она ответила тем же, а затем целиком сосредоточилась на предстоящей схватке.

Они с Беризой находились на прямой линии между сражающимися и кораблем Рассамардена. Толлер всей душой надеялся, что на фоне дыма и мерцающего под солнцем конденсата выбросы двух машин останутся незамеченными, но остроглазые впередсмотрящие все-таки уловили опасность. Из гондолы выпрыгнули мушкетеры и закувыркались на концах канатов, поспешно образуя широкий круг, чтобы прикрыть огнем верхнюю, наиболее уязвимую, половину оболочки. Будь это обычный корабль, у них имелось бы немного шансов подбить вражескую машину или всадить пулю в пилота, но на этот раз Бериза должна была подлететь к мушкетерам вплотную и выстрелить не в шар, а в гондолу. А в прежних сражениях мирцы показали себя отменными стрелками.

В нескольких фурлонгах от корабля Толлер дал звуковой сигнал и заглушил двигатель. Когда рядом остановилась Бериза, он сказал:

– Чтобы зря не рисковать, давайте хорошенько рассмотрим гондолу. Надо убедиться, что Рассамарден в самом деле на борту.