— Это происходит не так уж далеко отсюда, в Озарксе. Два дня интенсивных консультаций с двумя психотерапевтами — мужчиной и женщиной, — Марк пожал плечами. — Все говорили мне, что результаты поразительные.

Два дня консультаций? Кэри не могла себе представить, чтобы Тим согласился на такую терапию. Но она взяла бумагу.

— Спасибо.

В ее голосе было больше сомнения, чем веры.

Выражение лица Марка смягчилось.

— Я вижу, что ты не очень оптимистично настроена, но у Бога есть план, Кэри. Я буду молиться о тебе. И ты тоже молись, ладно?

— Хорошо, — Кэри сложила листок и спрятала его в сумочку.

— Кроме того, я, правда, верю: Бог подскажет тебе, что делать.

Кэри кивнула:

— Он уже подсказал мне одну вещь. Я не могу оставаться в доме родителей. Сегодня вечером я вернусь домой, хотя бы на выходные. Если Тим приедет, я буду там.

— Это хорошая идея.

Время встречи подошло к концу, и Кэри хотелось почувствовать, что она способна взглянуть на ситуацию с другой стороны. Она думала, что после разговора груз упадет с ее плеч. Но на самом деле ее просто тошнило, и она чувствовала себя уставшей. Вдруг идея возвращения мужчины, который ушел от нее без предупреждения, показалась ей совершенно невыполнимой.

Она поблагодарила пастора Марка и пошла к своей машине, все еще слыша голос, убеждающий ее: Бог объяснит ей, что делать, как бороться за свой брак. Она верила, что пастор прав. Но, чем больше она вспоминала его слова, тем больше была уверена в одном. В то мгновение — хоть это и было неправильно — она на самом деле хотела быть рядом только с одним человеком, и это был не ее муж.

Это был загорелый зеленоглазый футболист, укравший ее сердце тем летом, когда ей было двенадцать.

* * *

Когда Кэри уехала, пастор Марк никак не мог вернуться к написанию проповеди. Что же случилось с семейством Бакстеров? Разве они не подавали прекрасный пример всей общине? Он подумал об Элизабет и Джоне, об их молодости, о том, какие у них были прочные отношения с детьми.

Почему же теперь все распадалось?

Большую часть последнего десятилетия он каждую неделю встречался с Джоном Бакстером, они поддерживали друг друга в вере и делились бременем. Джон был членом церковного совета, и Марку приятно было знать, что некоторые из своих тревог он может переложить на надежного Джона Бакстера.

В итоге Марк знал о трагедиях и триумфах Бакстеров больше, чем кто-либо.

Была Брук, которая вместе со своим мужем явно избрала путь медицинской науки и профессиональных достижений, а не истины и веры.

Положение Эшли, вероятно, было хуже. Она не только отошла от Бога, но и прятала какой-то секрет, нечто, о чем она не желала говорить и что отчуждало ее от всех, кто имел для нее значение, — всех, в том числе Лэндона Блэйка, молодого пожарного, которому она нравилась с тех пор, как они были подростками.

А в последнее время он обратил внимание на проблемы с Люком. Что-то новое в его критических замечаниях и резком тоне — тоне, который был таким добрым и мягким еще год назад. Джон не упоминал об этом, но Марк все равно беспокоился.

Конечно, он постоянно беспокоился и о здоровье Элизабет. И вот еще проблемы Кэри. Сердце пастора Марка болело при мысли о ней — и о ее боли, и о ее искушении.

Пастор Марк подумал о печалях Бакстеров и понял: у них есть только одна возможная причина. Это просто духовная война. Когда эти мрачные времена закончатся, их ждет что-то великое и потрясающее; иначе враг не стал бы так стараться обезоружить эту семью.

Да, должно быть именно так.

Нет сомнения, что хорошие времена не за горами.

Пастор Марк позволил себе представить, что Брук и Питер вспоминают, что подлинное знание и успех приходят только от Бога. Эшли доверяется своей семье и рассказывает ей правду о своем прошлом, найдя исцеление и, может быть, любовь. Тим Джейкобс изменяет свое поведение, падает на колени и просит у Кэри прощения. Элизабет получает исцеление.

Может быть, ничего и не случится так, как он надеется, — так, как он молит. Но и в таком случае пастор Марк был уверен: Бог проведет семью Бакстеров через все трудности. Он поблагодарил Господа, хоть и опасался, насколько хуже станет жизнь Бакстеров до того, как мрачный период завершится.

Марк откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно кабинета. Он думал о Кэри, Брук, Эшли, Джоне и Элизабет. Должно быть, все будет еще хуже. Намного хуже. Он будет молиться о них каждый день, как делал все время с тех пор, как они с Джоном стали встречаться. Но он мог сделать и еще кое-что, более конкретное, чтобы помочь им.

Он включил компьютер, потянулся к мышке и открыл файл с личными данными прихожан. Он долго колебался, прежде чем сделать следующее движение. Если бы речь шла не о Кэри, а о ком-то другом, он не нарушил бы конфиденциальности и не стал бы звонить.

Но на этот раз, может быть, это было необходимо.

Марк просмотрел алфавитный список и нашел рабочий телефон Тима Джейкобса.

Хорошо, Господи, сделай этот звонок полезным. Пожалуйста.

И он начал набирать номер.

Глава 15

Кэри стирала пыль с фортепиано своих родителей, когда в дом ворвался Люк. Он бросил свой спортивный мешок на скамью в прихожей и упал на стул в нескольких метрах от нее, еще держа в руках свой баскетбольный мяч. Он в тот семестр играл в команде университета Индианы, а матчи проходили в субботу по утрам.

— Привет, — она продолжала вытирать пыль, но чувствовала, что он смотрит на нее. Он выглядел расстроенным, словно хотел что-то сказать, но не находил слов.

Наконец он откашлялся.

— Я должен перед тобой извиниться.

Пыльная тряпка замерла в руке у Кэри, она через плечо обернулась на брата.

— За что?

— За то, что... — он поджал губы, — потому что мне жаль, что ты вышла замуж за негодяя.

Глаза Люка сверкнули, и он бросил в нее мяч.

Быстрым движением она отбросила пыльную тряпку и поймала мяч. Кэри чувствовала, что терпеливое выражение исчезает с ее лица.

— Я должна была засмеяться?

Люк отвернулся и выглянул в окно, его глаза сузились.

— Я ненавижу его за то, что он сделал с тобой.

Она продолжала держать мяч, как поймала его, рядом с пианино, глядя на своего брата. Она перехватила мяч поудобнее. Все члены семьи восприняли новость о ее беременности достаточно спокойно — кроме Люка. Теперь он казался еще более далеким, и Кэри не знала, как ей заполнить пропасть между ними.

Но теперь перед ней был ее братишка, с растрепанной светлой шевелюрой, с плечами, уже более широкими, чем у их отца, и он пытался найти слова, чтобы наладить с ней контакт. Это была его первая попытка восстановить отношения с тех пор, как она вернулась домой.

Слеза потекла у нее по щеке, и она вытерла ее свободной рукой, желая, чтобы Люк поскорее сказал, что у него на сердце.

Он покачал головой и опять посмотрел на нее:

— Я не был... — он запустил пальцы в волосы и рассерженно выдохнул воздух. — Прости меня, Кэри. Последнее, что тебе нужно сейчас, — это два негодяя.

Кэри кинула мяч обратно Люку, и он ловко поймал его одной рукой, после чего уверенно прижал к телу. Она наклонилась над фортепиано и хитро улыбнулась ему.

— Два негодяя... хм, давайте посмотрим! Мой муж Тим и... — она поддразнила его, ведь именно так они всегда общались между собой.

Он ухмыльнулся, выражение лица стало более непринужденным.

— Ну я, дурак. С тех пор как Тим бросил тебя, я обращался с тобой, словно... — он помахал в воздухе рукой, — ты какая-то заразная.

Она склонила голову и вспомнила того маленького мальчика, каким он был, когда она училась в школе, и она поняла его сердцем.

— Спасибо.

Люк вздохнул сквозь стиснутые зубы, казалось, что он собирается заплакать.

— Я так рассердился на него, Кэри. Я уважаю твои желания и все такое, но мне все-таки хочется, чтобы ты его прогнала из своей жизни. Ты заслуживаешь лучшего.