Поистине жемчужину собрания составляло Сийское евангелие первой половины XIV в. «Одно уже так называемое Сийское 1339 г. евангелие, писанное на пергамене, может составить гордость всякого древлехранилища: таких ценных по древности и
содержанию евангелий немного и в столичных древлехранилищах и библиотеках», — констатировал Т. К. Богуславский, описывая архангельское собрание!. Сийское евангелие было написано в 1339—1340 гг. в Москве при великом князе Иване Даниловиче Калите по поручению чернеца Анания «на Двину» дьяками Мелетием и Прокошей. Книга была украшена заглавными буквами и прекрасной миниатюрой. В коллекции находилась еще одна рукописная книга XIV в. — Псалтырь 1395 г. из Онежского Крестного монастыря на Кий-острове. Псалтырь был написан на пергамене «смолянином иноком Лукою», о чем свидетельствовала собственноручная подпись переписчика.
К 1911 г. собрание архангельского древлехранилища составляло 328 рукописных книг. Среди них находились житейники, хронографы, судебники, летописи, азбуковники и алфавитники. Коллекция письменных документов насчитывала более 30000 единиц хранения и представляла собой огромную научную ценность. В ней находились грамоты Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Годунова, Лжедмитрия, Михаила Федоровича, Алексея Михайловича и др.
Плодотворная деятельность архангельских «ревнителей древностей» имела широкий общественный отклик в русских научных кругах. Их деятельность совпала с тем бурным процессом в русской исторической науке, отличительной чертой которого явился резко возросший интерес к отечественной истории, ко всему культурному наследию русского народа.
Однако поиски памятников древнерусской письменности не окончились. Каждый год разъезжаются экспедиции в различные уголки Севера — Каргопольщину, Мезень, Печору. Изучение культурного наследия русского народа продолжается.
Средневековые памятники Архангельского Севера до последнего времени не являлись предметом специального археологического исследования. Сведения о древних городках, отдельных находках носили случайный характер. Первым исследователем древних северных поселений выступил служащий Архангельского Статистического Комитета А. Г. Тышинский. Историко-этнографические очерки Холмогор, Емецка, Шенкурска, написанные им в 1868 г., не потеряли интереса и в наши дни.
Нельзя пройти мимо имени К. П. Рева — исследователя археологических памятников Севера различных эпох — от неолита до позднего средневековья.
Лишь в 1959—1961 гг. Архангельским областным краеведческим музеем было впервые проведено систематическое изучение средневековых памятников Севера — городищ и посадов. В Архангельске археологических раскопок не проводилось, но наблюдения в строительных котлованах на территории бывшей Стрелецкой слободы показали много интересного. Благодаря влажности грунта, на котором лежали наиболее ранние деревянные постройки, хорошо сохранились предметы из дерева, ткани, кожи, бересты и кости. Исследование памятников Севера продолжается и, кто знает, сколько увлекательных открытий ждет нас впереди.
ЯБЛОКО РАЗДОРА
бширные территории между Онегой и Мезенью, известные по русским летописям под названием Заволочья, в начале второго тысячелетия выступили на арену политической и экономической жизни Древней Руси. Русские поселенцы, осваивающие Северные земли, в первую очередь новгород-
цы, явились носителями высокой и многогранной культуры эпохи Киевской Руси. Местные немногочисленные племена были частью оттеснены на восток, частью слились с пришельцами. Если первые летописные известия об этих территориях скудны и нередко баснословны, то в XI в. Заволочье стало своеобразным «тылом» в продвижении и освоении северо-восточных земель—новгородцы накладывали дань на племена, жившие по Печоре, и шли дальше «в Югру». В Уставе новгородского князя Святослава (1137 г.) названы уже многочисленные новгородские поселения в Заволочье — Волок на Моше, Вель, усть Ваг, Тойма, усть Емца, Кегрола (Кеврола), Пинеза (Пинега) и др. Для нас ценным является тот факт, что перечисленные пункты были неукрепленными поселениями, вероятнее всего, погостами (погост — наиболее типичная форма древнейших славянских поселений на Севере).
При освещении этого периода историки, как правило, подчеркивали ожесточенность сопротивления, которое оказывали местные «чудские» племена первым русским поселенцам. В доказательство приводились многочисленные «немые свидетели» прошлого — укрепления-городки. Так ли это? В истории северных земель есть период, насыщенный такими бурными военно-политическими событиями на протяжении нескольких столетий, что далекое Заволочье постоянно занимало умы русских летописцев. Уже в 1169 г. заволочане отказались платить дань Господину Великому Новгороду и искали заступничества у князя Андрея Суздальского. Новгородцы попытались собрать дань силой, но встретили сопротивление. Двиняне выступили против Новгородской рати совместно с полком, присланным князем Андреем, но были разбиты. Начиная с XIV в., Заволочье становится ареной кровопролитной борьбы, затянувшейся почти на два столетия. Объединительные тенденции великих князей натолкнулись на упорное «сопротивление Новгорода.
Средневековые укрепленные поселения Севера.
ЛИЦОМ К ЛИЦУ
В 1342 г. ...Лука Варфоломеев, не послушав Новгорода и митрополита благословения и владьгчня, скопив с собою холопов и поиде на Волок наДвину и постави городок Орлець, и скопив емчан, и взя землю заволотскую по Двине, все погосты на щит»2. Это летописное известие важно не только тем, что дает точную дату основания Орлецкого городка, оно начинает летописный рассказ о драматических событиях на Двине, продолжавшихся почти пятьдесят шесть лет. В том же 1342 г. Лука во главе отряда в 200 человек бился с заволочанами и был ими убит. В далеком Новгороде это событие вызвало волнение «черных людей». Новгородский посадник бежал в Копорье, где отсиживался всю зиму, его дом и поместья были разграблены. Сын Луки Онцифор, вернувшись в Новгород, подтвердил версию о пособничестве нов-, городских верхов в убийстве отца. Произошли события, характерные для новгородской жизни, — собрались два веча. Между сторонниками Онцифора и его противниками произошли столь бурные столкновения, что потребовалось вмешательство новгородского владыки. Онцифор «с своими пособниками» бежал. Вполне вероятно, что разногласия в новгородских верхах (сначала Лука, а затем Онцифор) иллюстрируют один из эпизодов борьбы за власть в Великом Новгороде.
В течение пяти лет, с 1393 по 1397 г., обстановка в Заволочье изменилась: верх одержали сторонники сближения с великим князем. В 1397 г. московский великий князь послал в Заволочье бояр с предложением «ко всей Двинской слободе» порвать с зависимостью от Новгорода и перейти под покровительство Москвы. Посланцы успешно справились со своей миссией, таккак«вси двиняне за великий князь задалеся, а ко князю великому целоваша крест»3. В том же 1397 г. Орлец-городок упоминается в Уставной грамоте великого князя Василия Дмитриевича Двинской земле. На короткий отрезок времени она переходит под власть Московского князя. «Двиняне задалися князю Василию Московскому и князь Василеи разверже мир с Новгородци»,—сообщает летопись. Была сделана попытка решить конфликт мирным путем: «Новгородци же послаша к нему владыку Ивана и посадника Богдана и Кюрилу Дмитриевича, и князь не принял владычия благословение ни Новгородского челобитья». В Новгороде недвусмысленно отозвались на событие на Двине: «...не можем, господине, отче святый сего терпеть от великого князя Василия Дмитриевича: отнял... у Великого Новгорода пригороды, волости, наши вотчины, хотим поискать своих вотчин». Летопись рисует новый поход новгородцев как довольно значительный. Новгородцы разорили белозерские и кубенинские волости, взяли Устюг и сожгли его. После этого «...поидоша вниз по Двине, воюючи к Орлецу, городку двинскому».
