Даня из всех них уезжал последним, и когда он позвонил и сказал, что заедет перед отлетом попрощаться, я что-то совсем раскис. Я валялся на диване, пытаясь придумать, как не сдохнуть со скуки на новый год, как услышал:

- Я на пять секунд, уже опаздываю, так что скорее подними свою гейскую задницу и подойди ко мне! – Даня орал мне из коридора. Да, общаемся мы всего ничего, а у него уже есть ключи от моей квартиры. Забавно.

Я вышел к нему, пытаясь придать своему лицу менее мрачный вид, чем он был на самом деле. Даня стоял весь в снегу с большой коробкой, перевязанной огромной голубой лентой.

- Погода там супер, - сказал он, улыбаясь очаровательнее, чем когда-либо. - Когда я вернусь, обязательно поиграем в снежки. А это тебе, - он протянул мне коробку. - Чтобы не было так одиноко. Только поаккуратнее. Это очень хрупкая материя…

В недоумении я аккуратно поставил коробку на пол и снял крышку. Внутри стояла корзиночка, в которой спал маленький щенок…. Голубого цвета.

- Да, чтобы увидеть твои глаза в этот момент, все-таки стоило столько времени проторчать в салоне, в котором красят йориков, - нет, его улыбка стала еще прекраснее.

Щенок проснулся и стал озираться по сторонам. Я погладил его маленькую головку, он меня лизнул. Ну, и я заплакал… От умиления, конечно… но и не только. Еще и от того, что мой любимый человек никогда не узнает, что он мой любимый человек. Мне так хотелось, чтобы он остался! Остался со мной.

- Ну, ты чего?! Ухаживать за собаками ни так трудно, - Даня расценил мои слезы, как просто слезы умиления.

Я засмеялся. Ведь надо было засмеяться. Потом подошел к нему и крепко обнял. Это было единственное, что я мог себе позволить. Он него вкусно пахло свежестью, улицей, зимой. Он был такой прохладный и такой сильный. Я отстранился от Дани поскорее, чтобы не затянуть это объятие.

- Спасибо огромное, правда! Это то, что нужно. Ты - просто чудо!

Он потрепал меня по голове.

- Все, Кирюш, с наступающим! Мне пора!

Даня ушел, и я смог зарыдать по-человечески. Ничего не получается! У меня не получается больше делать вид, что я не испытываю к нему того, что испытываю. Я сидел на полу и плакал, а мой новый друг заботливо слизывал мои слезы.

- Hey, Mister![20] – сказал я щенку. – Mister? What’s your name[21]?

Щенок, пока я с ним говорил уже умудрился повалить мусорное ведро и улечься там спать.

- I think, I know! You’re Mr. Bins[22].

7).

Даня :

Все-таки я ужасный человек! Я ведь должен был соскучиться по семье и дому, друзьям и родным местам, но мне было банально скучно. Я только первый день испытывал нечто вроде эйфории, ходя по дому, моей старой комнате, но уже на следующий день мне стало не интересно ничем не заниматься. Я встретился с парой друзей, поболтал с мамой и все оставшиеся дни тупо ничего не делал. От скуки я даже начал читать книжки, чему Кирилл был несказанно рад. Я много общался с ним в интернете. И мне правда сильно его не хватало. Кирилл сказал, что в Москве кучу снега, что ему «пришлось потратить цеееелое состояние на одежду для Мистера Бинса». Мой голубой друг, как обычно, много шутил, но что-то с ним было ни так. Возможности выяснить, в чем дело, он мне не давал, постоянно меняя тему разговора. Он лишь мимоходом бросил, что приболел, но в целом, утверждал, что все у него в порядке.

Я испытывал дикое нетерпение весь полет до Москвы. Я жутко соскучился по Кириллу и моей привычной жизни. Я решил не загоняться мыслями о том, что это ненормально. Соскучился и ладно. Вообще, было дикое желание отдать чемоданы Антону и сразу же поехать к Кириллу домой, но я не знал, как объяснить брату такой порыв, по правде говоря, я не знал, как его объяснить самому себе, но я умею забивать на такие мысли. В общем, мы приехали сначала к нам в квартиру, поели и все такое, было уже около одиннадцати вечера, но я решил, что все равно поеду в гости. Антон ничего не сказал, но посмотрел на меня подозревающим взглядом…

Так как у меня были ключи от квартиры Кирилла, я не стал ему звонить и предупреждать, что приеду. Я тихо открыл дверь. Света нигде не было. Наверное, Максим еще не вернулся. Я пошел к Кириллу в комнату, начиная беспокоиться, что вдруг его нет дома. Когда я приоткрыл дверь, то в ноздри сразу ударил знакомый, приятный запах легкой сладкой ванили. Горела только настольная лампа, но все равно было достаточно светло, чтобы глаза могли порадоваться встрече со знакомыми, полюбившимися мне предметами: голубые обои, на стенах навешано кучу барахла - афиши, билеты с концертов и поездок, плакаты, фотографии, всякие браслеты и феньки. Стол, закиданный книжками и журналами. Полка с дисками. Книжный шкаф. Я радовался этой комнате больше, чем своей старой… Это так странно.

Кирилл спал на кровати в обнимку с «Повелителем мух»[23]. Мистер Бинс уже давно прыгал около моих ног. Я взял его на руки и сел на край кровати. Сон Кирилла был беспокойным, его кулаки то сжимались, то разжимались, сам он выглядел очень напряженным, да и вообще, больным. Он, кажется, похудел, кожа и губы бледные, ногти и глаза не накрашены (впервые за все время нашего знакомства), волосы облезлые…. Оказалось, что он блондин. Я не знал, что мне делать, разбудить его или не мешать человеку спать, раз уж ему итак плохо, и если честно, я забеспокоился. Эгоизм взял верх, как обычно. Я докоснулся до его руки - горячая, очень тонкая и … «нежная», - мелькнуло в голове, я сделал вид, что ничего в ней не мелькало.

- Кирилл, - шепнул я, - просыпайся, Кириииилл!

Он чуть вздрогнул и широко раскрыл глаза. Сначала выглядел растерянным, но опознав меня, сразу же сел и улыбнулся.

- Привет! – чуть слышно сказал он. – С возвещением! – его голос был таким слабым, пищащим и таким родным…

Я выпустил Мистера Бинса, притянул Кирилла к себе и крепко его обнял. Это был необъяснимый порыв, но мне совершенно не хотелось прекращать его обнимать.

- Я скучал по тебе, черт возьми, так скучал!

- Эй, полегче! Ты меня раздавишь! – он очень быстро вырвался из моих объятий.

Было заметно, что он не оценил мой прилив нежности. Меня это даже задело. Но он был таким уставшим и болезненным, что я решил, что ему не до меня, наверное.

- Ты ужасно выглядишь, - сказал я, пытаясь скрыть обиду. - Был у врача?

- Я просто никуда не ходил, вот и все, - сказал он раздраженно. - К началу четверти я приведу себя в порядок.

Меня взбесил его тон. Я, значит, прилетел фиг знает откуда, примчался к нему, обнимаю тут его, а он так со мной разговаривает!

- Ладно, извини, что не вовремя. Я пойду.

Я встал с кровати и направился к выходу. Кирилл подскочил ко мне и схватил меня за руку.

- Нет! Куда ты! Нет! Прости! Просто я только проснулся… ни кофе, ни сигареты…. Прости.

Его рука… его глаза. Они сделали свое дело. Я остался.

- Тогда пошли пить кофе, - сказал я, высвобождая свою руку.

Мы поболтали ни о чем, мне было приятно просто находиться с ним рядом. Кирилл рассказывал про Мистера Бинса, про его первое знакомство со снегом и вообще про их совместную жизнь. Они друг в друге души не чаяли. Я был рад, что угадал с подарком.

Через пару дней начались мои школьно-тренировочные будни. Сэм вновь включил Цербера (спасибо Кирюшиному чтению мне вслух, теперь я могу вставлять такие вот словечки), я просто валился с ног к концу дня. К сожалению или счастью, Сэм был не единственным человеком, пророчащим мне великое будущее. Наш директор, Александр Александрович, как-то раз вызвал меня к себе в кабинет. Я думал, что он начнет лечить меня моими ненаписанными контрольными и тестами за ту четверть, но, как оказалось, моя успеваемость его мало волновала.

Кабинет А.А. был что надо – кожаные кресла и диван, все вокруг так и веяло роскошью и дороговизной. На его столе и стенах было много фотографий нашего класса всем составом и некоторых его отдельных представителей. В основном это были Саша и Леша.

А. А. сидел за своим столом и что-то подписывал. Отложив бумаги в сторону, он с ног до головы рассмотрел меня, затем только начал говорить.