если кто будет интересоваться ими, говорить, что они

чеченцы из Урус-Мартана, скрывающиеся здесь от

кровной мести. «Такое здесь бывает нередко, — успокоил он

себя. — Каждый поверит, а выдавать кровников кто же

решится?»

За все эти тяжелые годы почему-то именно здесь

Бици впала в отчаяние. «И зачем это Зелимхан

забросил меня с детьми в такую даль от родных мест? —

спрашивала она, оставаясь одна. — Там, в Харачоев-

ских горах, я знала всех, каждый камень был знаком

мне, каждое дерево было мне защитой. А здесь я не

знаю ни людей, ни дорог. Не знаю даже, куда идти в

случае опасности, и опереться не на кого...»

Бици была в положении уже на седьмом месяце, и

работать ей было тяжело. Зезаг каждый день уходит

пасти коров и лошадей. А дети, какие они помощники?

Пойдут иной раз .в лес за валежником, а набредут там

на ягоды и часами не возвращаются домой. Вот и

сейчас сидела она одна, дошивая новую черкеску для

Зелимхана, когда послышались чьи-то приближающиеся

шаги.

Перед ней стоял мужчина в поношенном платье и

всматривался © нее единственным сверкающим глазом.

Уж очень он показался ей похожим на Багала из

Ведено, но, видно, раздобрел за это время на чужих

хлебах — лицо сытое, гладкое...

— Бици, вы что — не узнаете меня? — спросил он,

неуверенно улыбаясь.

— Багал, неужто это вы? — дрогнувшим голосом

произнесла женщина, не зная, как относиться к этому

неожиданному визиту. Человек он, конечно, неважный,

но все же свой, из родных мест.

— Это я, Бици, да будет добрым ваш день, —

приветствовал ее Багал.

— Пусть будет с миром и ваш приход. Почему вы

так удивленно оглядываете наши места?

— Да так, — пожал плечами гость.

— А я подумала, что вам не нравится здесь. Или,

может быть, кто-нибудь гонится за вами?

— Кто за миой может гнаться! — отвечал

Одноглазый с наигранным вздохом. — Хотя, честно говоря,

появляться у вас и не совсем безопасно, — и он бросил на

нее многозначительный взгляд.

— Неужто мы такие страшные? — улыбнулась

Бици.

— Не вы, а те, которые не дают вам покоя, —

отвечал Одноглазый. — Ведь стоит узнать начальству,

что кто-нибудь общается с вами, и человека сразу берут

на подозрение.

— Ой, извините, за разговорами я забыла о

гостеприимстве, — Бици вынесла для гостя стульчик на трех

ножках и предложила присесть.

Но Одноглазый не сел. Так, будто бы из чистого

любопытства, он подошел к оврагу, заглянул в него,

вернулся назад, оглядел башню и оказал:

— У вас здесь очень красиво.

Наблюдая за ним, Бици вдруг почувствовала, что

ею овладевает тревога: не поднимается ли кто еще

вслед за ним? На тропинке как будто было все тихо, и

она облегченно вздохнула.

Одноглазый своим профессиональным чутьем

уловил тревогу хозяйки, но не подал вида и спокойно

присел на стульчик.

— А вы-то как попали в наши края? — спросила

Бици только затем, чтобы поддержать разговор.

— Ваши края? — подняв бровь, недоумевая,

переспросил Багал.

— Я имею в виду эти горы, — грустно сказала

женщина.

— Служить прислали меня сюда, в Галашки, —

ответил Одноглазый.

— Служить? Кем?

— Писарем, — важно сказал гость, наливаясь

самодовольством. — Сам пожелал в эти края, — он

оглянулся по сторонам. — Нравится мне здесь, — потом

снял папаху и попросил хозяйку принести холодной

воды.

«Почему этого пьяницу назначили сюда

писарем?» — подумала Бици. Она не поверила, что он сам

захотел поехать в такую даль. Нет, что-то плохое озна-

чал приход этого неприятного человека. Да и правда

ли, что его назначают писарем?..

— С семьей приехали сюда или один? — спросила

она, протягивая Багалу глиняную кружку с родниковой

водой.

— Со всем своим скарбом, — отвечал Одноглазый»,

выплескивая из кружки остаток воды. — Надоело мне

смотреть на шумные гулянки офицеров в крепости.

Побуду здесь, отдохну немного.

— А мы вот собираемся обратно в Харачой, —

сказала Бици подчеркнуто равнодушно, как о чем-то

несущественном и давно решенном.

Одноглазый сразу вдруг нахмурился. Приоткрыв

рот, он уставился на женщину.

— В самом деле собираетесь обратно?

— Да. Разве здесь лучше? — вздохнула Бици,

внимательно глядя на гостя, а тот сидел, опустив плечи, и

думал: «Вот идиоты, и надо же — прислали меня сюда

работать, не потрудившись проверить, где Зелимхан

собирается жить». Вроде бы между прочим он спросил:

— Где Зелимхан? Он что, в отъезде?

— Да, в отъезде.

— Далеко уехал?

— Разве он сообщает мне об этом, — отвечала

Бици. — На мой вопрос «куда?» он с давних пор отвечает:

«Не женского ума дело знать дороги мужчин», —

женщина вздохнула и добавила: — Вот так и живем, не

ведая, где он и что с ним.

— Да разве это хорошо? — выпалил Багал. —

Жена, по-моему, должна знать, где отец ее детей. В этом

худого нет.

— Говорят, что достаточно, если отец знает, где его

семья, — улыбнулась Бици и не спеша принялась

готовить еду для .гостя.

«Все она врет, — подумал Одноглазый. — Никуда

они не собираются переезжать, и именно здесь новое

жилище Зелимхана!»

На следующую ночь после налета, выйдя из лесов,

которые в этих местах тянутся вдоль Терека на многие

километры, отряд абреков двинулся по Кумыкской рав-

нине. Вдруг перед ним замаячило множество костров.

При их мерцающем свете были видны человеческие

фигуры.

— Это какая-то воинская часть, Зелимхан, —

крикнул Саламбек, осаживая коня. — Они хотят отрезать

нам отступление.

— Надо послать дозорных, — предложил Зока.

Харачоевец приказал отряду остановиться.

— Другого пути у нас сейчас нет. Надо

пробиться! — повернулоя Зока к вожаку.

— Обойдем их, — сказал Зелимхан, немного

подумав. — Зачем нам «бой с целой частью, когда его можно

избежать, — и он резко повернул коня влево, приказав

всем следовать за ним.

— Там нам не проехать, — предупредил его Зока.

— Почему? — спросил харачоевец, не замедляя

хода.

— Перед нами непроходимые болота.

— Вот потому-то я и выбрал этот путь. Можете не

сомневаться, на всех других направлениях нас ждет

засада.

— Надо анать, Зока, всегда лучше трудная дорога,

но мирная, — сказал Дуда, скакавший позади старика.

Пастух промолчал.

Впереди на десять верст разливалась гнилая,

покрытая плесенью жижа. Кое-где на кочках рос чахлый

кустарник да редкие хилые прутья ивы. Кони, тяжело

дыша, с трудом вытаскивали ноги из топи, храпели.

Многие абреки спешились и шли пешком, ведя лошадей на

поводу.

Судорожно забилась, проваливаясь в топь, кобыла

Дуды. Товарищи попытались общими усилиями

(вытащить ее, но ничего не получилось. Тогда из своих

ремней они связали пояс и волоком вытащили лошадь. Но

сесть на нее было невозможно, поэтому Саламбек

посадил Дуду позади себя.

Так абреки обошли воинские части, высланные

начальником Хасав-Юртовского округа подполковником

Магомедом Кадыровым, чтобы задержать «разбойника

Зелимхана и его шайку». Утром отряд снова был в Чил-

лан-ирзе, откуда начался поход. Здесь харачоевец

поровну разделил между всеми участниками рейда

деньги, взятые ими из;Кизля.рсжого банка, и, распустив лю-

дей, вместе с Саламбеком, Аюбом и Зокой отправился

на стойбище старого пастуха.

Начальник Назрановского округа князь Андреков с

двухтысячной армией предпринял поход против двух

женщин и детей, скрывавшихся в горах Галашек.