Складывалась ситуация подобная тем, которые Уилер Бесстрашный преодолевает одним махом. Не колеблясь ни секунды, я влез в машину и отъехал на порядочное расстояние. Убедившись, что этого достаточно, чтобы не был слышен шум мотора, я остановился на обочине. Остаточный холодок внизу живота напомнил мне, что охранник пристрелил бы меня не раздумывая. Что это, интересно, такое произошло в доме, что стоило убийства полицейского?

Я пересек дорогу, перебрался через изгородь и пошел сквозь апельсиновую рощу к дому. Уже показались звезды, и легкий ветерок овевал мое лицо. Через несколько минут показался темный массив дома, я решил зайти с тыла. Надо было ожидать, что люди Мендозы наблюдают с тыла, так же как и с фасада. Мне требовалось как-то их отвлечь плюс немного удачи.

Ярдах в двадцати от дома я вытащил пистолет и быстро выстрелил пару раз в освещенное окно кухни, расположенное достаточно высоко, чтобы не задеть кого-нибудь внутри. Потом стал пробираться, словно маньяк, вдоль стены к наружной веранде. Если моя задумка верна, все внутри должны будут собраться у задней стены. Если нет, то, верно, получу сейчас пулю в живот.

На веранде никого не было. Я быстро сделал несколько шагов, и тут свет в доме погас. Не раздумывая, я ухнул вниз, опершись руками и коленями, повинуясь автоматическому рефлексу и испытывая приступ клаустрофобии, как будто меня завернули в непроницаемый конверт. Несомненно, это был логичный поступок с их стороны. Дом, освещенный изнутри, являл собой для кого-то, кто пытался заглянуть в кухонное окно, легкую мишень. Без освещения они могли относительно безопасно пользоваться внутри карманными фонарями. Я прокрался по веранде, поднялся на ноги и нащупал дверную ручку. Она легко поддалась, я проскользнул внутрь. Перевел дух и чуть расслабился. Пока все сработало отлично! Оставалось только подождать, когда свет загорится снова и кто-нибудь войдет в комнату. И тут свет загорелся, к чему я оказался совершенно не готов. Инстинктивно зажмурившись, я получил сильнейший удар по правой руке. Пальцы разжались, пистолет упал на пол.

— Глупый коп, — произнес спокойный голос, — мы что тут, по-твоему, любители?

Голова у меня повернулась против воли, и я увидел охранника, угрожавшего мне пятнадцать минут назад. Он стоял поодаль, прислонившись спиной к стене, наставив на меня ствол пистолета.

— Эй, Пит! Иди сюда. Готово дело.

Появился Мендоза в сопровождении второго охранника.

— Самый старый в мире трюк, — произнес мой приятель без тени насмешки. — Швырни что-нибудь в тыл дома и беги к фасаду.

— Где Чак Генри? — спросил я Мендозу.

— Кто? — О прикурил сигарету.

— Невысокий толстяк, который опередил меня минут на десять, чтобы убить вас.

— Что он там болтает про какого-то толстяка, — произнес кто-то у него за спиной, — что он там еще выдумывает?

— Заткнись, — бросил ему строго Мендоза. — Я никогда не слышал ни о каком маленьком толстяке по имени Чак Генри.

— Элис Медина была его подружкой, — сказал я. — Или, во всяком случае, полагала, что была. Сегодня он увидал ее тело, кто-то сказал ему, что ее убили вы.

Дай мне пива, — бросил он через плечо.

Охранник пожал плечами и вышел. Мендоза буквально впился в меня своими жгучими темными глазами. Потом повторил более выразительно:

— Я никогда не слышал ни о каком Чаке Генри. Вы можете забрать свое оружие и уйти, лейтенант. Я готов забыть обо всем происшедшем здесь сегодня. Спишем все на ваш чрезмерный энтузиазм.

— Мне бы хотелось так и сделать, мистер Мендоза. Только никак не могу понять, отчего десять минут назад было настолько важным не пускать меня в дом, что ваш приятель, — я кивнул на охранника рядом с собой, — был готов убить меня, сделай я еще шаг.

— Мы и сейчас можем, Пит, — высказался тот.

Так даже лучше. Те две пули, что он выпустил по кухне, послужат доказательством. Вполне естественно открыть огонь в целях самозащиты. Это что, наша вина, что мы оказались столь удачливы или неудачливы, что убили полицейского? Разыграем как по нотам.

Мендоза попыхивал сигаретой, в комнате воцарилась тягостная тишина. Вернулся второй тип с открытой банкой пива, которую Мендоза взял у него не глядя.

— Ну а дальше что? — промурлыкал он. — Проделать это для нас пара пустяков. Но даже если все сойдет чисто, дальше-то что?

— Ну, сойдет чисто, и делу конец, — пробормотал охранник нетерпеливо.

— Лэйф, ну ты же не дурак, — произнес Мендоза, — зачем же болтать глупости? Даже если сойдет чисто, все равно история всплывет. Называется, наняли Мендозу с ребятами решить проблему. Спросят: а постой-ка, не они ли убили копа где-то в Южной Калифорнии? С такой репутацией мы полгода будем на пособии по безработице!

— Ну хорошо, Пит, ты что предлагаешь?

— Надо попытаться договориться с лейтенантом здесь.

— С ним? — Лэйф засмеялся. — Он, может, несколько туповат, но уж, безусловно, предан делу. Что ты собираешься ему предложить? Полсотни баксов в месяц одной купюрой в конверте, посланном по почте?

Мендоза отпил пива и вытер пот носовым платком. Потом произнес мягко:

— Просто попытаюсь. Если не получится, мы всегда сможем воспользоваться твоим вариантом.

— О’кей. — Лэйф раздраженно дернул плечом. — Все же, по-моему, ты спятил!

— Не желаете присесть, лейтенант? — Мендоза указал на диван.

Поскольку это больше походило на приказ, чем на приглашение, я сел. Мендоза устроился в кресле напротив, использовав паузу, чтобы допить пиво.

— Во всякого рода операциях, подобно этой, я настаивал на предоставлении мне заказчиками помещения под штаб. — И он сделал рукой широкий жест. — Такой вот. Пока Тони и Лэйф охраняют меня с флангов, я могу расслабиться и заняться работой. Мы пробыли здесь примерно сутки, когда появилась эта женщина.

— Элис Медина? — поинтересовался я.

— Разумеется. Она появилась с первоклассной рекомендацией, которой можно было верить на сто процентов.

— От кого?

— Не ждите от меня ответа, лейтенант. — Он тонко усмехнулся. — Скажем так: в сравнении с рекомендовавшей ее группой метеобюро — это просто детский сад! Она заявила, что очень хорошо знакома со здешней местностью, знает прекрасно сложившуюся ситуацию и уверена, что может оказать большую помощь, так почему бы ей не присоединиться к нам в целях экономии времени. Тут не было ничего, кроме интеллигентско-любительского энтузиазма, особенно со стороны девушки, да еще и хорошенькой. Вы ее видели, лейтенант?

— Только мертвую, — бросил я сухо.

— На другой день она выдала поразительную информацию. Сказала, что знает малого, получившего целую партию тех дурацких масок, и почему бы нам не…

— Это все я знаю, — прервал я его. — Что дальше?

— Хозяева плантаций дали денег, она отправилась и все организовала. Просто прекрасно. Она трудилась не покладая рук весь день и…

— И осчастливила Пита ночью, — добавил Лэйф.

— Это не важно, — строго заметил Мендоза. — Потом, ближе к полудню в прошлую пятницу, сказала о каких-то личных делах в Пайн-Сити и обещала вернуться поздно вечером. С тех пор мы ее не видели.

— Правильно, — важно подтвердил тот, кого звали Тони. — Пит был на грани отчаяния, я его таким еще не видал.

— Ох, не разрывайте мне сердце! — воскликнул я.

— Это правда. — Мендоза раздавил окурок в пепельнице. — Она никогда ничего не говорила о своей прежней жизни, и мы даже не знали, есть ли, например, у нее муж. Поэтому, когда вы сказали мне, что она мертва, мне ничего не оставалось, как притвориться, что я о ней и слыхом не слыхивал. А потом мы подумали, что это дело рук Эрнандеса.

— Вы ей полностью доверяли?

— Полностью.

— То есть, если у вас были какие-то особые планы на завтра, она бы об этом знала?

— Лейтенант, у нас нет никаких особых планов на завтра, — произнес он резко. — Все, чем мы заняты, это защита…

— Да ладно, — отмахнулся я, — слышал я уже всю эту чепуху! Но предположим, у вас были особые планы. Тогда бы Эрнандес захотел выведать их у нее, а не убивать, а?