Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я с восхищением посмотрел на нее:

— Слова так и льются у вас изо рта, будто вода из испорченного крана. Если вы расскажете что-то важное, я буду слушать вас еще более внимательно.

— У Рейфа есть приятель по имени Брайан. Именно он впервые привел миссис Мэгнасон в храм. Судя по тому, как она ведет себя с тех пор и какие делает «добровольные пожертвования», можно подумать, что Рейфа в ответ на ее молитвы ей послал сам Господь Бог. Вы меня слушаете?

— Да.

— Брайан не входит в нашу маленькую общину. После того как он привел к нам миссис Мэгнасон, он встречался с Рейфом только в так называемые «нерабочие» часы. Они друг с другом на короткой ноге, но Рейф со мной никогда о нем не говорит. Возможно, Брайан знает что-то такое о миссис Мэгнасон и ее убитом муже, что могло бы вам помочь?

— Постараюсь не забыть расспросить его, — пообещал я.

— Я для вас всего лишь источник информации, — усмехнулась она. — Что ж, продолжу. Упомяну еще об одном типе, которого можно назвать завсегдатаем наших небольших сборищ. Это некий Фенвик. «Зовите меня Чаком», — говорит он обычно. Толстый верзила, воображающий себя важной птицей. Из тех нахалов, которые заставляют девушку почувствовать, что ей не хватает рук для действенной самозащиты, и при этом самодовольно гогочет. Как мне думается, он считает похороны собственной матери самым радостным событием в своей жизни. Когда миссис Мэгнасон впервые появилась в храме, Фенвик приветствовал ее как старый друг и тут же принялся расспрашивать про мужа, но она решительно отшила его, будто он таракан или еще какая-то мразь, ползущая по ее телу. После этого он стал держаться от нее на порядочном расстоянии. Здоровался с ней с преувеличенным почтением. Поскольку поблизости всегда находится Рейф, она не замечает Фенвика и даже не знает, жив ли он или давно уже на том свете. Такое случается со всеми женщинами, с теми, конечно, что приходят в храм.

— Так где же я смогу разыскать весельчака Чака? — спросил я.

— Он живет где-то в Вэлли-Хейтс. — Милая улыбка вновь растянула ее губы. — Хотите, я разыщу его адрес в телефонном справочнике?

— Вы получаете в храме какое-нибудь жалованье или процент от прибыли?

— А как вы думаете?

— Вне всякого сомнения, вам принадлежит какая-то доля от общей суммы дохода. Иначе какого черта стали бы так стараться, чтобы помешать мне нажать на Кендалла и заставить его понервничать и натворить глупостей?

— Так вы считаете это единственной причиной того, что я здесь, Эл?

— А что же еще?

Она тихонько вздохнула:

— В данный момент, полагаю, я имею право каким-то образом выразить разочарование по поводу крушения моих планов?

Опустошив свой бокал, она швырнула его в противоположный конец комнаты. Раздался звук, походивший на слабый взрыв. Десятки мелких осколков рассыпались блестками по ковру.

Джастис поднялась с кушетки и, подбоченившись, с вызовом взглянула мне в лицо.

— Ладно, — произнесла она через минуту тихим голосом, — я действительно не хочу, чтобы вы запугивали Рейфа. И мне следует помочь вам поймать убийцу, Эл, чтобы не привлекать общественного мнения к нашему храму: газетная шумиха нам только повредит. Есть и еще одна причина, заставившая меня сюда прийти. Как я уже говорила раньше, Рейф проводит вполне определенную политику и поэтому никогда не позволит «одиноким сердцам» осуществить их чаяния и мечты. Иногда подобная позиция приводит к полному крушению всех надежд и планов, вынашиваемых одной связанной с храмом девушкой. Даже если она встретилась по делам бизнеса с привлекательным мужчиной. Иными словами, мне приходится выискивать возможность расслабиться где-то за пределами нашей обители и быть при этом исключительно осторожной при выборе партнера. Ну и кто может быть респектабельнее лейтенанта полиции?

— Действительно, кто? — произнес я внезапно охрипшим голосом.

Джастис потянулась правой рукой к затылку и произвела там какие-то манипуляции, после чего огромный узел развалился и светлые волосы рассыпались по плечам волнистым покрывалом, ниспадавшим чуть ли не до талии. Потом она расстегнула «молнию» на серебряном платье, высвободила руки, и одеяние упало на пол. Девушка же осталась стоять в крохотном бюстгальтере и трусиках из прозрачных кружев. Я почувствовал, как мой подбородок вонзился мне в грудь, но в тот момент у меня просто не было сил, чтобы вернуть его в нормальное положение.

Джастис скользнула мне на колени со спокойным величием зарубежного лайнера, бросившего якорь у Лонг-Бича, и у меня даже мелькнула мысль, не следует ли мне поднять флаги. Она обхватила обеими руками мою шею, и взгляд ее сапфировых глаз устремился на меня с расстояния всего в какие-то пять дюймов.

— Надеюсь, моя идея не показалась вам несовместимой с вашими желаниями, Эл?

— Не пугайте меня многосложными словами. Я испытываю затруднения даже с двухсложными, — пробормотал я. — Просто, когда парень, находясь в бодрствующем состоянии, оказывается вдруг в объятиях своего любимого сна, ему требуется какое-то время, чтобы освоиться.

— Ну что же, осваивайтесь, — проворковала она нежно. — Посмотрю, не смогу ли я вам чем-нибудь помочь.

В следующее мгновение ее губы прижались к моим. Я ощутил упругость ее полных грудей, упиравшихся в мою грудь. Правой рукой я сжал ее крутой бок и, совершенно неожиданно, «освоился». Ее руки исчезли у нее за спиной, бюстгальтер полетел вниз. Туда же, где поблескивало немыслимое платье.

— Это и есть мой путеводный свет! — воскликнул я совершенно искренне.

— Что?

Тело ее замерло, и лишь подрагивали, как и прежде, коралловые кончики грудей.

— Путеводный свет, — махнул я рукой. — Все это великолепное сверкание, фантастические переливы огней…

— Где вы подхватили эту фразу? — напряженным голосом спросила она.

— Храм любви! — продолжал я, словно не замечая происшедшей в ней перемены. — Мне и в голову не приходило, чтобы он мог переместиться в мое собственное жилище!

По выражению ее лица я ясно понял, что Храм любви лейтенанта Уилера только что рухнул. Я даже прислушался, не раздастся ли грохот падающих вниз колонн.

Джастис подняла с пола бюстгальтер и надела его. Затем вступила в центр серебряного платья и застегнула «молнию» до самого конца — до шеи.

Я всегда относился положительно к «стриптизу наоборот», но только после, а не до. У меня было сколько угодно времени, пока она закручивала узлом свои длинные волосы, и я с недоумением смотрел на сигаретный дымок, заметный при свете лампы.

— Я сказал что-то не так?

— Вы все прекрасно понимаете! — отрезала девушка. — Могу поспорить, вы считаете себя весьма прозорливым и ловким, Эл Уилер. А посему прощайте, сами ищите своего убийцу!

Схватив сумочку со стола, Джастис пошла к выходу. Я жадными глазами наблюдал за тем, как повиливает ее серебряная нижняя половина спины, пока она не скрылась в прихожей. Потом услышал, как за ней захлопнулась входная дверь, и непроизвольно присел, ожидая, что на мою голову сейчас обрушится потолок.

Путеводный свет. Это какой-то важный пароль? Но почему? И для чего?

«Ясно, не для секса», — мрачно подумал я.

Потом я налил себе «холостяцкий» стаканчик и выключил проигрыватель: кому теперь нужны эти рыдающие струны и душещипательные мелодии?

Мои часы подсказали, что было немногим более половины десятого. Таким образом, ночь практически еще не наступила и было бы просто безумием оставаться в квартире наедине со всеми этими сверкающими серебряными воспоминаниями, вдыхая аромат терпких духов, все еще витавший в воздухе.

Верх моего «остина» был открыт, и я, отъехав от обочины, с удовольствием ощутил на лице дуновение прохладного вечернего ветерка. Разумеется, направился я к Храму любви. Прибыв туда минут через двадцать, припарковал свою тачку в стороне от дороги, ярдов за пятьдесят от ограды.

Шагая к воротам, я спрашивал себя, какого черта я здесь делаю. Коп без ордера на обыск должен быть совершенно ненормальным, чтобы хотя бы теоретически помышлять о проникновении в дом. А коли уж я помешался, решил я, то к чему останавливаться на полпути?

53
{"b":"269339","o":1}