— Это не совсем так. Я только сказал, что Федерация заняла станцию Скиапарелли, где расположен пункт связи МТТК, и теперь перехватывает все сообщения, направленные на Марс. На это им хватило отделения солдат из числа гарнизона, который постоянно находился на Марсе. Но в данном случае речь идет о крупной акции. Они намерены ликвидировать организацию.

«Ликвидировать организацию» — Дон понял это так, что все ее члены будут уничтожены. Значит, его родители…

Он потряс головой. Эта мысль как-то не укладывалась в голове. Они давно не виделись, он даже начал забывать их лица, но все равно не мог представить их мертвыми. Он даже удивился, что так равнодушно воспринял все это. Может быть, чувства в нем уже умерли и он не способен переживать по-настоящему? Нужно было что-то делать.

— Что мы должны сделать? Как остановить их?

— Прежде всего нельзя терять время, — ответил Фипс. — Мы и так уже потеряли полдня. Итак, Сэр Исаак…

— Да, друг мой, давайте поспешим…

Помещение представляло собой часть лаборатории, ее мастерскую, и она была большой даже по представлениям драконов. Она и должна была быть большой, потому что, кроме людей, здесь находилось около дюжины драконов. А людей здесь было не менее пятидесяти. Каждый, кто мог, хотел присутствовать при открытии кольца. Даже Мало из Датона был здесь. Он сидел в своей яйцевидной капсуле, поддерживаемый корсетом с сервомеханизмами, и было видно, как тело его переливается разными цветами, что означало сильное волнение.

Дон и Изабель поднялись на самый верх эстакады, откуда они могли все видеть и в то же время не мешали процедуре. Напротив них находился большой светящийся стереоэкран, но изображения на нем пока не было. Внизу располагался манипулятор, рассчитанный на управление драконом; здесь же были и другие приборы и механизмы. Они выглядели странно — и не только потому, что были созданы драконами и для драконов. Всякое лабораторное оборудование кажется необычным непосвященному человеку. Дон привык к предметам искусства драконов. Но существовали две технологии — человеческая и драконья, и они уже в большой степени проникли друг в друга. Для человека, жившего на Венере, все это казалось не таким уж и странным. Дон не находил ничего необычного в том, что некоторые части этого оборудования были коваными, а не литыми. Ничего необычного для него не было и в том, что для скрепления отдельных частей вместо болтов или винтов, как это сделали бы люди, драконы пользовались скобами.

Сэр Исаак стоял у пульта манипулятора, щупальца его лежали на рычагах. Над его головой располагалось большое устройство, напоминающее шлем с восемью окулярами для глаз. Он дотронулся до одной из кнопок, и экран засветился. На нем появилось цветное объемное изображение кольца. Изображение было увеличенным, и кольцо выглядело восьмифутовым обручем. Верхняя его часть, на которой была буква «аш», была видна очень четко.

Изображение мигнуло. Теперь была видна только часть кольца, а именно — часть буквы. При этом увеличение стало значительно больше и эмаль, окружающая букву, оказалась состоящей из каких-то крупинок, увеличенных на экране до размеров булыжника. Какая-то заостренная цилиндрическая тень, не совсем отчетливая, показалась на экране и пересекла изображение. На остром ее конце возникло нечто похожее на каплю масла, которая отделилась и оказалась на эмали. Составляющие эмаль крупинки начали осыпаться.

Монтгомери Фипс тоже взошел на эстакаду, увидел Дона с Изабель и сел рядом с ними. Казалось, он совсем успокоился.

— Сейчас произойдет нечто такое, о чем вы будете рассказывать своим внукам, — сказал он. — Старина Сэр Исаак работает. Он, пожалуй, самый лучший микромеханик в Солнечной системе. Он может разобрать предмет на отдельные молекулы и сделать с ними все, что захочет.

— Удивительно, — сказал Дон. — Я и не знал, что Сэр Исаак — лаборант.

— Лаборант? Он великий физик. Разве вы не задумывались, почему он выбрал себе такое имя?

Дон почувствовал, что сморозил глупость. Он знал, что драконы выбирают земные имена не просто так, но обычно воспринимал их как что-то само собой разумеющееся, так же как и свое венерианское имя.

— Весь народ драконов стремится к тому, чтобы стать учеными, — продолжал Фипс. — У него есть внук, называющий себя Галилео Галилей. Вы уже видели его? Среди них есть и Доктор Альберт Эйнштейн, и Мадам Кюри, есть химик, называющий себя, бог знает почему, Баттеркап-младший. Но старина Сэр Исаак — величайший из всех. Он великий мыслитель, и, кстати, он совершил поездку на Землю, чтобы помочь в продвижении работ над нашим проектом. Но вы ведь знали все это, не так ли?

Дон вынужден был признать, что не знал причин пребывания Сэра Исаака на Земле. Тут в разговор вмешалась Изабель.

— Мистер Фипс, если Сэр Исаак работал на Земле над этим проектом, то как же случилось, что он не знает, что находится в этом кольце?

— Ну как вам сказать… С одной стороны, он знает это, а с другой — нет. Он работал только над теоретическими вопросами. Мы найдем в этом кольце детальные технологические указания, разработанные для человеческих орудий труда и в рамках человеческой технологии. А это, сами понимаете, совершенно различные вещи.

Дон подумал об этом. Технология и наука — эти понятия для него как-то сливались. Ему, очевидно, недоставало технических знаний, чтобы понять огромную разницу. Поэтому он изменил тему разговора.

— Вы, наверное, и сами работали в лабораториях, мистер Фипс?

— Я? Боже, конечно, нет! Моя сфера — историческое развитие. Когда-то я работал только над теоретическими вопросами, а сейчас занимаюсь практическими приложениями. Так, кажется, кое-что начинает появляться.

Его глаза были устремлены на экран; растворитель смывал эмаль, очищая колечко, окаймляющее букву «аш». Это место теперь выглядело абсолютно прозрачным и приобрело янтарный цвет. Фипс встал.

— Я просто не могу сидеть спокойно. Я очень нервничаю. Пожалуйста, извините меня.

— Конечно, конечно.

На эстакаду медленно поднялся дракон. Он остановился рядом, и Фипс отошел в сторону.

— Как поживаете, мистер Фипс? Вы не возражаете, если я встану здесь?

— Нет, нисколько. Вы уже знакомы с этими молодыми людьми?

— Да, я уже встречался с этой леди.

Дон представился ему, назвав оба своих имени, и узнал от закона, что того зовут «Освежающий Дождь», или Джозеф. («Зовите меня просто Джо».)

Джо был здесь первым драконом после Сэра Исаака, у которого Дон увидел водэр и который умел с ним обращаться. Дон смотрел на дракона с интересом. В одном он мог быть уверен: Джо обучался английскому языку у другого преподавателя, а не у того неизвестного с акцентом кокни, который обучал Сэра Исаака… этот был, несомненно, из Техаса.

— Я очень рад, что нахожусь в вашем доме, — сказал ему Дон.

Дракон устроился поудобнее и опустил голову, так что его подбородок оказался на уровне их плеч.

— Это не мой дом. Я думаю, эти снобы вообще не допустили бы меня сюда, если бы здесь не было работы, которую я могу сделать лучше других. Ведь я простой лаборант.

— Ах так…

Дон сначала хотел было защитить Сэра Исаака от обвинения в снобизме, но вмешиваться в отношения между драконами показалось ему невежливым. Он снова посмотрел на экран. Тот вновь показывал кольцо из эмали, окаймлявшее букву «аш»; виднелось пятнадцать-двадцать процентов его площади. Изображение все укрупнялось, пока небольшой участок не заполнил весь огромный экран. И снова растворитель капнул на эмаль.

— Похоже, Сэр Исаак приближается к цели, — прокомментировал Джо.

Эмаль растворялась, как снег под весенним дождем. Но вместо того чтобы обнажить совершенно чистую основу, она открыла что-то темное, похожее на сплетение трубок.

Наступила абсолютная тишина, затем кто-то радостно вскрикнул. Дон заметил, что перестал дышать.

— Что это? — спросил он Джо,

— Проволока. Что же это еще может быть?

Сэр Исаак еще в несколько раз увеличил изображение и стал показывать другую часть кольца. Очень медленно, с тщательностью и осторожностью матери, купающей своего первенца, он смыл защитный слой с проволоки, свернутой в несколько витков. Затем на экране появился микроскопический захват и очень аккуратно прихватил конец проволоки. Джо поднялся.