Лежал и думал о Майами,

Стук в дверь, гляжу – Омар Хайям,

По кругу двигая бровями,

Мой сон развеял о Майами:

И, сам в себе души не чая,

Играет четками, скучая:

Что ты разлегся, как Даная?

Поехали к индейцам майя,

Развеселимся и погуляем:

Лукаво кашляет: кхе-кхью,

А я ему: послушай, Хаим,

Я третий день уже не пью.

Уйди, не видишь, я грущу,

А то ботинком запущу.

Согласитесь – гениально

Я придумал: нелегально,

Когда все сойдутся в баре,

Подкатить на «Ягуаре»,

В черном смокинге с иголки,

С бриллиантовой заколкой,

С тростью, в шляпе, а в руке –

Белый дог на поводке.

И окинуть зал устало,

И медлительней коала,

Заказать у барной стойки

Виски с содовой настойкой.

Одарить улыбкой барской –

Не могу без впечатлений.

В зале шепот:

– Барский! Барский!

– Это кто, простите?

– Гений!

Ты в руках с воздушным шариком,

Я смотрю, а будто грезится,

Что глаза твои – фонарики,

А в глазах чертята бесятся.

Кажутся желания странными,

Легкий бриз небрежно пенится,

Пляж пустынный с пеликанами,

И еще закат сиренится.

Я молчу многозначно,

Я внимаю заворожено,

Хочется тебе мучительно

Залепить лицо пироженым.

Волны стаями дельфиновы,

То ли грезил, то ль привиделось:

Шлеп! И в бешенстве рубиновом

Ты ушла: Верно, обиделась.

Всю измазав кремом рожу,

Черти на кого похожа,

Дура набитая!

Чувств своих не в силах скрыть,

Пристально глядел на Вас,

В состоянии любить

Прямо здесь, уже, сейчас.

Вы не знаете меня,

Я в словах не пустомеля,

Я погорячей огня

Два, ну три раза в неделю.

Я о Вас, как мышь о сыре,

Есть любовь варенья слаще,

С Вами можно и четыре,

А на Новый год и чаще.

В общем, что и говорить:

Ненавижу скукотищу,

Мне дано любить, любить,

Как голодный любит пищу.