Профессор остро взглянул на него, встал и вышел из комнаты. Хэтч глубоко вздохнул и неохотно развернул лист бумаги. На нем значилось следующее:

Ученый вскоре вернулся, одетый для выхода на улицу.

– Хэтч, отправляйтесь немедля к Милзу и спросите, не обнаружил ли он все-таки пропажи в кабинете – вероятнее всего, какой-то бумаги, – распорядился он. – Затем, не посвящая его в суть дела, примите меры для выяснения его отношений с людьми – нет ли каких-нибудь судебных процессов, в которых он участвует. Я предполагаю, что это либо уже происходит, либо начнется в ближайшие дни. Вечером загляните ко мне.

– Вы поедете со мной? – спросил репортер.

– Нет-нет, – нетерпеливо отозвался ученый. – Я собираюсь посетить человека, который выпрыгнул в окно.

Когда Руби Риген, опытный взломщик, пришел в сознание, то обнаружил, что на него уставились два косящих голубых глаза, неестественно увеличенных толстыми очками. Глаза располагались на узком, худощавом лице, а над ними возвышалась копна соломенных волос.

– Не волнуйтесь, – сказал незнакомец. – Вам ничто не угрожает, и через день-другой у вас все будет в порядке.

– Кто вы? – недоверчиво спросил Риген.

– Я действую от лица джентльмена, который нанял вас, чтобы добыть тот… тот документ из кабинета мистера Милза, – весело ответил ученый. – Вы находитесь у меня дома. Доктор оказал вам помощь, а я перевез вас сюда, как только нашел. Он ни о чем не подозревает. Он уверен, что вы пострадали в автомобильной аварии, как вы и сказали.

Взломщик прикрыл глаза и задумался. Из-за большой потери крови думалось ему с трудом, но мало-помалу он по кусочкам восстановил картину недавних событий: прыжок, ушибы, спотыкающийся бег по пустынным улицам куда глаза глядят, лишь бы подальше от того дома, обморок у дверей какого-то врача, невнятное объяснение, что с ним случилось… Он снова взглянул на непроницаемую физиономию Думающей машины. Все выглядело довольно связно.

– Копы не знают? – вдруг спросил он.

– Нет, – с нажимом ответил профессор. – Кто стрелял?

– Женщина-призрак, – сразу ответил взломщик. – Но я думаю, что у нее это вышло случайно, потому как она боялась нашуметь не меньше, чем я.

– А выпрыгнули вы, конечно, когда заслышали возню у двери?

– Да уж ждать не стал! – хмуро буркнул Риген. – Копы еще никогда до меня не добирались, и я не намерен водить с ними знакомство.

– И женщина-призрак тоже, – подвел итог ученый. – Расскажите о ней.

Риген изложил ему историю странных событий в кабинете со всеми подробностями, какие смог запомнить.

– Вот так и вышло, что до бумаг я не добрался, – сказал он в заключение.

– Значит, эта леди была вся в белом?

– С ног до головы. Не знаю, призрак это или нет, но всю заваруху затеяла она. – Руби помолчал с минуту и добавил: – Но как по мне, так призрак. Ей неоткуда было взяться в той комнате. Могла только проскользнуть в замочную скважину и тому подобное.

– И она обратилась к вам по имени, верно?

– Ага. Я еще и поэтому думаю, что призрак. Откуда бы ей знать мое имя, а? И зачем она спросила, нашел ли я его?

Хатчинсон Хэтч пришел через час. Он выглядел возбужденным, почти взволнованным. Думающую машину он застал в лаборатории. Развалившись в обширном кресле, профессор предавался праздности: на лбу ни морщинки, пальцы лениво сплетены.

– Что насчет тяжб, Хэтч? – сказал он не оборачиваясь.

– Ну, я нашел с десяток дел, в которых Милз заинтересован так или иначе, – сообщил Хэтч, – но одно особенно…

– Что-нибудь насчет прав собственности, надо полагать? – перебил ученый.

– Да, там речь идет о большом состоянии, а также о немалой недвижимости. Деловой партнер Милза, Мартин Пендекстер, умер три или четыре года назад, а теперь его внук, двадцати двух лет от роду, потребовал от Милза вернуть часть денег и земель, утверждая, что тот присвоил их, когда Пендекстер умер. Милз упорно отказывался даже обсуждать этот вопрос, и парень наконец подал на него в суд. Слушание несколько раз откладывали, но скоро оно все-таки состоится.

– Значит, Милз твердо настаивает на своих правах?

– Я думаю, что, не будь он полностью уверен, не довел бы дело до суда, – ответил Хэтч. – Скорее всего, у Милза есть расписка о передаче прав на имущество от Пендекстера, и он намерен предъявить ее в суде. Он несколько раз советовал юноше отказаться от тяжбы, но никаких резонов не приводил.

– Угу! – изрек ученый и надолго умолк. Потом послышалось тихое: – Конечно… разумеется. Тогда призрак – это одна из…

Хэтч нетерпеливо перебил его:

– Есть еще кое-что. Детектив Дауни сказал мне, что полиции удалось установить личность по меньшей мере одного из присутствовавших той ночью в кабинете на основании оставленного им набора инструментов. Его зовут Руби Риген.

– Руби Риген, – задумчиво повторил ученый. – Ах да. Он сейчас спит в соседней комнате.

Милз, детектив Мэллори и Хатчинсон Хэтч внимали откровениям Думающей машины.

– Ничего загадочного в этой истории нет, – заявил ученый. – Коротко говоря, случилось следующее: человек, затеявший тяжбу против вас, мистер Милз, нанял взломщика, чтобы тот проник в ваш кабинет и отыскал документ, если таковой вообще существует, при помощи которого вы могли доказать свое право на владение спорной собственностью Пендекстера. Итак, взломщик вошел в кабинет и стал искать – тщетно, насколько я понимаю. В процессе поисков он обнаружил деньги в шкатулке. Соблазн был велик, и он, возможно, вопреки полученным указаниям, сунул эти деньги в карман. Несколько позже его заставили под дулом револьвера вернуть деньги на место, и он, торопясь подчиниться, случайно положил туда же собственную купюру в десять долларов. Кто же его заставил вернуть деньги? Это… это…

Он сделал паузу, написал что-то на бумажке и передал ее Милзу.

– Не может быть! – воскликнул Милз.

– Не будем называть имена, пожалуйста, – предупредил его ученый. – Главное то, что это была женщина, причем должен сказать, женщина смелая, даже отважная. Она сумела отобрать у взломщика револьвер, вдобавок к своему, и так заставила пришельца убраться. Тот попытался отнять оружие, произошла короткая схватка. Именно в тот момент женщина выстрелила, видимо случайно, и пуля пробила шкатулку. Грабитель выскочил в окно и бежал. Как женщина оказалась в комнате и куда делась? Она вошла туда раньше, чем появился взломщик, и пряталась, вероятно, за драпировкой, обрамляющей вход; а пришла она затем, чтобы найти тот же самый документ. Когда вор выпрыгнул, а вы с О’Брайеном ворвались в кабинет, она ухитрилась проскользнуть в выбитую вами дверь. Далее мы можем утверждать, что эта женщина принялась кричать вместе с прибежавшими служанками. Простое логическое рассуждение подсказывает, что было дальше; переполох улегся, в доме все затихло, и женщина, не зная, что О’Брайена оставили сторожить, вернулась в кабинет, чтобы найти документ. Ваш слуга сидел в темноте; услышав ее шаги, он включил свет. Застигнутая врасплох, она закричала, но потом О’Брайен ее узнал, и ей удалось каким-то способом – возможно, подкупом – уговорить его исчезнуть. Таким образом, она избежала разоблачения, и если бы в доме произвели досмотр, то ее нашли бы, смею сказать, спящей в своей постели. Поскольку изначально мы абсолютно ничего не знали о том, какие инциденты привели к выстрелу и бегству грабителя, первое, на что обратил внимание логический ум, было наличие лишней купюры в шкатулке сверх известной суммы. Отсюда мы делаем вывод, что шкатулку открывали, а также что грабитель повел себя – или был вынужден к этому – как честный человек. Несовпадение калибра найденной пули с найденным же револьвером тридцать восьмого калибра подсказывает, что имелся второй револьвер, из которого и стреляли в шкатулку. Грабители честными не бывают. Не означают ли известные факты, что его заставили? Тогда следует предположить, что в комнате – наедине с преступником, не забывайте! – оказался честный человек, но кто? Тут сразу возникает тысяча разных возможностей. Отложив на время рассмотрение этих вариантов, необходимо было заняться нахождением грабителя, то бишь нечестного участника событий. Это было нетрудно, хотя и потребовало скучного сидения у телефона в поисках врача, который оказал помощь человеку, пострадавшему – предположительно, заметьте! – в автомобильной аварии. Так я отыскал вашего Руби Ригена, мистер Мэллори, и от него узнал, как все происходило; он увидел женщину – призрачную, одетую в белое, что с очевидностью указывало на обитательницу дома. Ведь белые кружевные пеньюары – не самый популярный вид одежды для прогулок по улицам в два часа ночи…