Будто бог помог...

Само вышло так, как надо, слава богу..."

Все, чем он жил в этот вечер, было полно противоречий.

Мысли перебивали одна другую, спорили, желания тоже менялись

непоследовательно, противоречиво, не хотели слушаться рассудка. В то самое

время, когда он уже почти убедил себя, что жалеть о Ганне нечего, что надо

только благодарить бога за то, что все так удачно вышло, Василь, сам не

зная почему и как, забрел к Чернушкову двору, к той изгороди, где столько

вечеров и ночей стоял, миловался с Ганной.

Как ни боролся с этим - не оставляла неодолимо влекущая надежда: а

может, она там, ждет? ..

Но ее не было. Возле знакомой изгороди, казалось, было так пусто и так

печально, что обида и горе на время заглушили все рассуждения. Он даже

растерялся от наплыва этих беспощадно жгучих, бесконечных и безмерных

обиды и горя.

Их он и унес с собой от изгороди той стежкой, которой столько раз носил

радость. Никогда еще не чувствовал он себя таким несчастным - ни тогда,

когда ревновал Ганну к Евхиму, ни тогда, когда поверил в сплетню о ней.

Тогда он мог ненавидеть, презирать ее, теперь ему осталось только сожалеть!

Теперь его палила не сплетня. У него не было даже надежды на то, что

все это изменится. Она просватана. Она - чужая. Все кончено!..

Когда волна нахлынувшего сожаления, горя спала, притихла, он, как бы

отыскивая просвет, какую-то опору, начал думать о дорогом, заветном. Нет,

не все еще кончено! Все еще впереди!.. Подождите, придет время - увидите,

кто такой он, Дятел Ёасиль! Увидите, все увидите! Придет это время!

Настанет его час!.. Он поднимется, увидите!.. Гумно снопами набьет! Коров

заведет! Не одну - три, пять! Жеребца купит!

Такого, что Корч позеленеет от злости!.. Только бы землю переделили.

Чтоб дали землю, которая возле цагельни!..

Тогда все увидят, какой Василь! И она, Ганна, увидит!

Но добрый строй этих мыслей снова и снова рвался, ревнивая память

колола, жгла: "Корчова невеста!.. Сговор отгуляли! .. Свадьба скоро!.."

Ходил ли, стоял ли возле крыльца или лежал в хате, злые мысли, несмотря

ни на что, лезли в душу, сверлили: "Жена будет! Корчова жена!.."

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Когда позавтракали, мачеха не приказала Ганне, как всегда, убрать со

стола, не поднималась и сама. Сидела серьезная, казалось, больше, чем

всегда, важная, чего-то ждала.

Но отец молчал, глядел на край стола, не видя ни стола, ни мачехи,

никого. Отец озабоченно думал.

Озабоченность и какая-то особенная значительность, важность была на

лицах всех взрослых Чернушков. Она бросилась в глаза даже Хведьке, который

вылез из-за стола необычно тихо, исчез из хаты так, что никто и не заметил.

- Вьюнов сушеных связок десять будет... - подумал наконец вслух отец.

- Фунта три наберется ли? - сказала мачеха.

- Все же деньги... - Чернушка пожалел: - Грибы сушеные этот год,

говорят, не в цене...

- Черники можно. Прося говорила, в тот раз ее очень брали. Два каких-то

купца из самого Мозыря приезжали...

- Картошку на спирт берут. Только что-то, грец его, дешево...

- Фигу им! Лучше в Наровлю съезди!

- А в Наровле не то же - там денег насыплют? ..

- Насыплют не насыплют, а больше дадут!

- Ага! Дадут, надейся!.. - Отец пожалел сокрушенно: - Кабанчик мал еще.

Месяца три еще покормить бы... и телушку...

- На один день не хватит... Мигом смелют все, как к столу дорвутся!.. -

в голосе мачехи чувствовался страх.

- Корова хорошая была б...

По тому, как говорили они о кабанчике и телушке, Ганна догадалась, что

резать их договорились уже раньше, может, вчера ночью, когда она была во

дворе. Теперь отец просто продолжал прежний разговор.

- Как в прорву едят! - не могла удержаться мачеха. - Это ж на одном

сговоре сколько расходу... Куда только, кажется, подевалось! Известно,

чужое!..

- Падки на чужие достатки...

- Разорит нас эта свадьба! Только ведь и поддаваться очень - срамота!

Зять такой!..

Отец промолчал, думал о чем-то своем, затаенно, озабоченно. Уже

собравшись выходить, сказал мачехе:

- Ты масла сбей в воскресенье сколько можно. Может, от него толк

будет...

- Собью...

Разговор о том, как приобрести копейку, что надо сделать к свадьбе,

начался снова, когда сошлись обедать. Теперь у Чернушков, казалось, все

думали и говорили только о скорой свадьбе, которая принесла в хату столько

разных забот. Убирая со стола посуду, Ганна слышала, как мачеха горевала:

сколько нужно всего - жареного, вареного, мяса, сала, яичницы, коржей,

оладий.

- Чтоб нагнать самогонки, завод целый надо!

- Самогонка будет. Этого добра нагоню...

- Нагонишь! Гляди, чтоб милиционер не нагнал тебе! Как наскочит Шабета,

будет тебе самогон!

- Не наскочит!..

- Не дурак он - будет теперь возле твоей осети отираться!

- Он умный, и я не глупый. В такую глушь аппарат затащу, что сам

Митя-лесник, грец его, не найдет.

Митя-лесник - горький куреневский пьяница - знал все потаенные места

самогонщиков: где бы кто ни гнал, Митя находил и заявлялся глотнуть

первачка. "На сто верст чую, где самогонкой пахнет", - похвалялся лесник.

- Не говори "гоп", пока не перескочишь! - сказала мачеха отцу. Потом

посоветовала: - Надо бутылки две городской. Если кто чужой, может,

прибьется.

- Выпьет и нашей! Теперь панов нет! А что самогонка - кто ее не гонит!

- Отец не дал мачехе возразить. - Надо вот подумать, как молодую нашу

принарядить!

Он посмотрел на Ганну, которая при этих словах перестала вытирать стол.

- Чего тут думать? Оденем... Перед женихом стыдно не будет!

- Жених женихом, а чтоб и самим стыдно не было. И перед людьми... Чтоб

и одета и обута как полагается. Что купить, пошить, надо подумать.

- Юбку новую купить надо, поддевку пошить... Поддевку можно из того,

что в прошлый год выткала. Из своего можно...

И на юбку есть что взять. Не покупая...

- Юбку пусть из своего, а на кофту купить надо! - горячо отозвалась

Ганна.

- Есть же кофта - красная, прямо загляденье!

- Так протерлась же на локте! Латаная! Сами же знаете!

- Кофту надо новую. Из фабричного.

- Ну, пускай! Надо так надо! Я что, я разве против?

Разве я не хочу, как лучше! Она ж тоже, можно сказать, мое дитя. Я

только, чтоб расходу меньше...

- Расход расходом, а кофту надо новую...

- Надо так надо! Можно и ботинки новые справить, и платок! Платок

обязательно купить надо! И не кое-какой, а кашемировый, с цветами!

- Платок надо. А черевики хороши и те, что от матери остались. Еще и

детям хватит, как родятся!

- Черевики хорошие, лучше и не надо. - Ганна бросила взгляд на отца. -

У Нохима недавно ситец видела белый...

Дешевый...

- Ну, так и купим его. И к Годле отнесем пошить!.. Вот только картошки

б продать да на ярмарку съездить. Чтоб коп-ейка была.

На этом спор о кофте и закончился.

2

Через день Чернушка отвез воз картошки за Припять, в Наровлю, а в

воскресенье стал собираться в Юровичи, на ярмарку.

Он встал еще до восхода позднего в эту пору солнца, запряг возле повети

коня, вынес одну за другой двух связанных овечек, привязал в задке телеги.

Когда подъехал к хате, жена с Ганной начали сносить и укладывать на телегу

все, что было подготовлено на продажу. Связки сушеных грибов, вьюнов,

тесно нанизанных на прутья, лубяную коробочку с сухой черникой, горшок с

маслом - все клали в сено, завертывали, готовили к дороге.