– Уважаемый Петров! Ваша дочь на вопрос, имела ли она половой контакт с мужчиной, поставила крестик. Ей всего тринадцать лет. Разберитесь.

Здорово, да? Может, девочка перепутала, не тот знак нарисовала? Каково отцу это слышать? Кстати, на анкетах сверху написано: «Результаты не разглашаются». Ну и кто у нас психолог, а кто дура?

Пылкую речь Елены прервал звонок в дверь.

– Кого это принесло? – удивилась Яшина. – Вот некстати, сейчас Лауру разбудят, ей бы пару часиков поспать.

Лена вышла в прихожую, я открыла айфон и стала читать присланное мне Романом на почту предсмертное письмо Обжорина, краем уха слушая разговор, долетавший из передней.

– Здрассти, вы к кому?

– Курьерская доставка, пакет Лауре Кривоносовой.

– Спасибо, дайте сюда.

– Покажите паспорт.

– У меня его нет.

– Другой документ, удостоверяющий личность.

– Пропуск в школу подойдет? Я учительница.

– Там фото есть?

– Да.

– Хорошо.

Послышался шорох, потом беседа возобновилась.

– Не могу отдать бандероль.

– Почему? – возмутилась Елена.

– Тут указано, получатель Лаура Сергеевна Кривоносова. А вы показали карточку на имя Елены Константиновны Яшиной.

– Верно, это я. Лаура моя лучшая подруга.

– Тут не написано: «Отдать знакомой». Я обязан вручить пакет лично Кривоносовой.

– Она спит. У Лауры муж умер, она в шоке, поэтому легла.

– Ну и чего? Разбудите ее.

– Никогда!!!

– Ладно, до свиданья.

– Куда вы?

– У меня полная машина отправлений, некогда тут с вами трендеть.

– Оставьте пакет.

– Запрещено. В доставочном листе указано: «Вручить лично в руки Кривоносовой».

– Приезжайте часа через три, она проснется.

– Нет.

– Почему?

– Оплачена одноразовая доставка.

– Хорошо, дайте адрес, где Лаура сама может посылку получить.

– Нигде.

– Как это?

– Мы не почта. Курьерская служба. Бандероль вернут отправителю за невручением. Распишитесь вот тут, в графе укажите: «Отказ в связи с отсутствием получателя».

– Лаура дома!

– Пусть забирает бандероль.

– Она спит.

– До свидания.

Раздалось шуршание.

– Это что? Деньги?

– Да, давайте я за Лауру распишусь, – стала умолять Лена, – а вы пообедаете вкусно.

– Ага! А потом Кривоносова хай поднимет, и я работы лишусь. От чаевых никогда не отказываюсь, но другому человеку корреспонденцию не отдаю.

– Евлампия Андреевна, – зашептала Елена, заглядывая в кухню, – помогите.

Я вышла в крошечную прихожую и увидела на пороге тощего лысого мужичонку неопределенного возраста.

– Вот она из полиции, – торжественно заявила Яшина, – пришла по поводу смерти Никиты Владимировича. Сотруднику правоохранительных органов вы обязаны все отдать.

– Нет, – не дрогнул доставщик, – только если ордер от прокурора есть, придется ей в наш головной офис ехать. Я законы знаю.

– Лена, кто-то пришел? – спросила из комнаты Лаура.

– Разбудили! – всплеснула руками Яшина. – Милая, тебе бандероль принесли, выйди, пожалуйста, с паспортом.

– Сейчас, – пообещала хозяйка.

Я посмотрела на конверт формата А‑4, который курьер не выпускал из рук, и вернулась на кухню.

– Вот долдон! – сердито воскликнула Лена, вернувшись. – Впервые такого зануду встречаю.

– Он прав, – защитила я курьера, – нельзя отдавать письма в чужие руки. Жаль, что Лаура проснулась.

– Лена! – закричала из комнаты хозяйка. – Сюда, скорей!

Яшина метнулась на зов, через пару секунд до моих ушей долетел отчаянный плач.

Я колебалась пару минут, потом заглянула в комнату.

– Что-то случилось?

Лаура лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку, ее плечи тряслись. Лена сидела рядом, на коленях у нее лежал открытый конверт. Увидев меня, она сделала резкий жест рукой, я поняла его правильно и вернулась в кухню.

Минут через десять Яшина снова появилась и начала извиняться.

– Я выгнала вас, Лаура не из тех, кто любит рыдать при посторонних, заметь она вас, ей бы совсем плохо стало. Уж простите.

– Ну что вы, я все понимаю, – пробормотала я. – Кривоносову расстроила бандероль? Кто-то гадость написал?

Яшина положила на стол несколько фото, наклеенных на картон, по краям снимки были обрамлены золотым орнаментом.

– Там сзади есть колечко, – объяснила Елена, – фотографии можно на стену повесить. Смотрите, справа Лаура, слева Никита.

– Такие счастливые, – улыбнулась я, – мороженое едят. Снято на отдыхе?

– Свадебное путешествие, – горько вздохнула Лена, – я их буквально заставила на неделю путевки купить. Они сначала год в гражданском браке жили, потом отношения оформили. Праздника устраивать не стали, да и не для кого. Ни у Лауры, ни у Кита родни нет, мы пошли в кафе, чаю с пирожными попили, и я стала их уламывать:

– Возьмите тур.

Они не соглашались, твердили:

– Хотим на квартиру копить, первый взнос – сорок процентов стоимости, на остальное ипотеку возьмем.

Но я их уломала. Они потом постоянно ту счастливую неделю вспоминали. В бандероли эти снимки лежали, Никита отдал их окантовать. Хотел сюрприз Лауре на годовщину знакомства сделать, двадцать пятого сентября они впервые встретились. Записочку написал. Вот.

Лена положила на стол открытку.

– Читайте, там секретов нет.

Я взяла почтовую карточку. «ДАрАгая Лаура! Люблю тИбя как тАгда». Дальше шла подпись.

– Ленуся, – позвала хозяйка, – принеси попить.

Яшина налила в стакан воды из кувшина и убежала, а я сфотографировала снимки, открытку и успела отложить айфон за пару секунд до возвращения Елены.

– Евлампия Андреевна, – смущенно заговорила та. – Лауре хочется принять ванну, надеть халат… ну… в общем…

Я встала.

– Засиделась в гостях.

– Мы вам рады, – поспешила смягчить ситуацию Яшина, – но подруга устала, сил у нее нет. Спасибо, что помогли. Кабы не вы, Лаура до сих пор бы в неведении пребывала. Никто ей из морга не позвонил, ну и люди! У Никиты документы были с собой, неужели трудно супруге сообщить? Холодные, равнодушные сердца. И вам тоже расслабиться надо, переживали за Лауру, хоть она вам совсем посторонняя. Побольше бы таких, как вы. Примите нашу глубочайшую благодарность.

– Если возникнут вопросы, я соединюсь с вами, – пообещала я, выходя на лестничную клетку.

Елена забеспокоилась:

– Вопросы? Какие? Все же ясно. Никита покончил с собой. Жаль того, кого он задавил, но я уверена, что Обжорин случайно на пешехода наехал. Что непонятного?

– У вас есть хороший адвокат? – задала я встречный вопрос.

– Нет, – опешила Яшина. – А зачем он мне?

– Не вам, Лауре, – объяснила я, – вдова Сыркина или его дети могут предъявить претензии.

– Вы полагаете? – испугалась Лена. – Но разве жена отвечает за то, что совершил муж, да еще совсем больной?

– Вот поэтому я и заговорила об адвокате, – сказала я, – вашей подруге необходимо проконсультироваться со знающим человеком.

– Это дорого, – пробормотала Лена, – Лауре похороны надо оплачивать. Сейчас что родиться, что умереть больших денег стоит. Не знаете, когда тело отдадут?

Я протянула Яшиной визитку.

– Позвоните мне завтра утром, тогда и отвечу. У нас в агентстве есть юрист, пусть Лаура приедет, он ее бесплатно проконсультирует.

– Храни вас господь, вы ангел! – запричитала Елена. – Дай, боже, Евлампии Андреевне здоровья. До свидания. Берегите себя, вы такая бледная, прямо синяя.

Дверь захлопнулась, я сделала шаг к лестнице, неожиданно оступилась и шлепнулась на колени. Сначала было больно, потом стало смешно. Ну, Лампа, у тебя сегодня и денек выдался, рухнуть на ровном месте не у каждой получится. Я просто талант, хорошо хоть джинсы не порвала. И почему я упала? Ага, понятно, на полу нет одной плитки, моя нога попала в ямку, щиколотка подвернулась…

– Она ушла? – раздался из квартиры голос Лауры.