стве из дворца мандатуртухуцеси и о не менее загадочной

его смерти.

Подозрения Эгарслаиа и Шалвы казались достаточно

обоснованными, и червь сомнения зашевелился в сердце

Георгия. Многое предстало перед ним в новом свете, хотя

многое еще оставалось неясным.

В ту ночь царь спал плохо. Он пытался разобраться в

сложных переплетениях интриги и тщетно старался вы¬

браться из сетей сомнений и подозрений.

137

Почему атабек не предупредил царя, как только узнал

о намерении злодеев? В его распоряжении была для этого

целая ночь и весь следующий день.

Разве он не обладал достаточными уликами, чтобы от¬

крыть глаза Георгию и сорвать личину с приставленной

к нему вражеской лазутчицы?

Уя{ не умышленно ли позволил он злодеям вершить

свое черное дело? Может быть, он был не прочь чу¬

жими руками устранить со своего пути царя — главное

препятствие для осуществления его честолюбивых за¬

мыслов?

Нет, не мог он решиться на такое злодеяние: неуже¬

ли вражда между царем и его воспитателем зашла так

далеко?.. Мысли мешались в голове Георгия. Ему все¬

гда было трудно заставить себя смотреть в глаза действи¬

тельности. И на этот раз он постарался отогнать тре¬

вожные мысли.

Дарбази одобрил предложение царя идти походом на

Гандзу, вышедшую из повиновения и отказавшуюся пла¬

тить дань Грузии. Следовало примерно наказать ганд-

зийского эмира, чтобы другим вассалам неповадно было

следовать его примеру.

Необходимость войны Георгий обосновывал тем, что

Грузия упустила кипчакское войско и враг теперь может

направить его против грузин.

—

Если бы совет поддержал меня, кипчаки сейчас

служили бы нам и никогда ни Гаидза, ни другие данники

не осмелились бы зайти так далеко в своей дерзости,— го¬

ворил Лаша.

Мхаргрдзели вскипел.

—

Царь не спрашивает нас ни о чем! Без нас он при¬

нял столь важное решение, как наем кипчакского войска,

и чуть было не вверг страну в непоправимую беду, отдав

ее диким кочевникам на опустошение и разграбление! —

воскликнул атабек.— У нас хватает войск, и мы разгро¬

мим и Гандзу, и кипчаков, и всех других врагов!

Разгорелся спор. В конце концов решение идти на

Гандзу было принято.

Когда всем казалось, что совет подходит к концу, царь

вдруг обратился с просьбой помочь ему усилить охрану

царского двора и его особы. Он обвинил в нерадении no¬

li 33

койного мандатуртухуцеси и потребовал, чтобы его преем¬

ником стал испытанный и верный Эгарслан.

Атабек пришел в ярость:

—

Недоставало еще, чтобы столь почетное дело дове¬

рили какому-то безродному мужику, бывшему рабу!

Большинство членов дарбази сочло недопустимым та¬

кое возвышение незнатного слуги, и царь вынужден был

уступить. Но наготове у него было другое предложение.

—

Если вам дороги моя жизнь и благополучие цар¬

ского двора, поставьте на место умершего мандатуртуху¬

цеси Шалву Ахалцихели, а вместо него главным казначеем

пусть станет Кваркварэ Джакели-Цихисджварели.

Мхаргрдзели смолчал, не зная, что возразить, а члены

совета без колебаний приняли это предложение.

Слова Лаши о необходимости усилить царскую охрану

заставили Мхаргрдзели призадуматься. Атабек понимал,

что шел на большой риск, когда посылал царю перстень

от имени Хатуны, завлекая его в ловушку. Цель не совсем

была достигнута, но кое-что все же удалось: был сорван

наем кипчакского войска, молодой царь еще раз показал

себя в дурном свете перед дарбази, обнаружил свое легко¬

мыслие, а сам Мхаргрдзели выглядел как преданнейший

царю и государству человек.

Но здесь, на заседании совета, атабек почувствовал,

что Георгий и его сторонники что-то подозревают. И что¬

бы не усиливать этих подозрений, Иванэ решил не

противиться назначению визирем преданного царю Кварк¬

варэ Джакели.

Итак, в состав дарбази был введен еще один явный

сторонник Георгия и ближайший друг Шалвы Ахалци¬

хели.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Три требования у визирей к ца¬

рю: склонять к шш свой слух, вы¬

слушивать их речи и следовать их

советам.

Сулхан-Саба Орбелиани

Лаша с малых лет был привычен к войнам и походам.

Двенадцатилетним отроком участвовал он во взятии гру¬

зинами Арзрума. Побежденные вручили царевичу ключи

от города, и он, смущенный и гордый, первым вступил во

взятую крепость. После этого Лаша не раз участвовал в

походах и всегда проявлял смелость и отвагу.

И теперь он отправлялся на войну, словно на веселый

пир.

Оправившись после болезни, царь скучал в бездейст¬

вии. Война обещала новые приключения, и даже предсто¬

ящая встреча на поле боя с теми самыми кипчаками, к

дружбе и союзу с которыми он так долго и упорно стре¬

мился, не смущала его. Война есть война, повторял он

себе, гарцуя на коне впереди громадного грузинского вой¬

ска, выступившего в поход иа Гандзу. Опустошая все на

своем пути, забирая пленных и добычу, рать наконец по¬

дошла к крепостным стенам города.

Зпая неизбежность войны, гандзийскнп а та бок хорошо

подготовился к осаде. Город обвели еще одной стеной и

широким рвом, заготовили много продовольствия.

Уверенный в своих силах, бывший данник Грузии спо¬

койно смотрел на приближавшееся грузинское войско:

рассчитывал он но столько на свою крепость, сколько иа

лихих кипчакских всадников.

Грузины, учитывая это, прямой атаке предпочли оса¬

ду. Они обложили город со всех сторон и стали ждать,

когда у осажденных кончатся припасы и вода. Защитники

крепости ежедневно устраивали вылазки; и шли нескон¬

чаемые, мелкие, но кровопролитные стычки.

.140

На первых порах это развлекало царя. Он сам выезжал

вперед и, обнажив меч, вызывал на единоборство гапд-

зийцев, преследовал обращавшихся в бегство до самых

крепостных ворот и с веселыми песнями возвращался со

свитой в свой стан.

Во время передышек он занимался охотой и игрой в

човган или сидел с приближенными за чашей вина.

Но время шло, а положение ие менялось, и Георгию

стало приедаться однообразие лагерной жизни. Осажден¬

ные не выказывали ни малейшего желания сдаться. На¬

против, день ото дня они словно крепли и вылазки их

становились все более смелыми.

Царя и его окружение больше всего огорчало то, что

крепость оставалась неприступной, а защитники ее не вы¬

ходили из-за стен большими отрядами, чтобы можно было

встретиться с ними в открытом бою.

Сверстникам и друзьям Лаши тоже надоело сидение

под Гандзой, и они стали подстрекать царя на штурм.

Лаша и до этого не раз заводил речь о решительной

битве, но не только Иванэ Мхаргрдзели, но и оба брата

Ахалцихели не хотели и слышать об этом: дескать, бес¬

смысленно приносить в жертву столько жизней, все равно

столь сильно укрепленный город приступом не взять, к

тому же осажденные располагают удалой кипчакской кон¬

ницей.

Князья, пришедшие со своими дружинами из-за Лих-

ских гор, как всегда, стремились поскорее вернуться

домой. Но па этот раз и они противились прямой атаке.

Георгий понимал, что умудренные опытом военачальники

правы, но его молодость и пылкость нашептывали ему

другое.

—

Чего тянуть? Ведь грузины не раз брали эту кре¬

пость, а мы не хуже наших отцов и дедов...

—

Надо найти слабый участок и прорываться, иначе

мы еще год простоим здесь! — роптали самые нетерпели¬

вые.

—

Воевать так воевать! Крепость надо взять присту¬

пом! Осажденные нам сами ворот не откроют! — волнова¬