Гипотеза Шехтера перевернула привычный взгляд на эмоции с ног на голову. Здравый смысл подсказывает, что эмоции предшествуют телесным ощущениям. Вы видите льва, паникуете и покрываетесь испариной. Или, к примеру, увидев американские горки, испытываете приятное возбуждение, после чего сердце начинает учащенно колотиться. Шехтер заявил, что все как раз наоборот. От вида льва вас бросает в жар, затем вы оцениваете степень опасности и начинаете паниковать. Так же и с горками: вы видите горки, у вас учащается сердцебиение, но потом вы понимаете, что находитесь в парке развлечений и испытываете восторг. С этой точки зрения, идеи Шехтера можно рассматривать как развитие теории эмоций Уильяма Джеймса. Джеймс полагал, что люди отслеживают собственную мимику и поведение, на основе чего решают, как себя ощущать. Шехтер переносит эту идею в плоскость телесных ощущений (см. таблицу).

Данное развитие принципа «как если бы» (см. стр. 33–38), если оно верно, подводит нас к любопытному выводу. Выходит, человека можно заставить испытывать различные эмоции, ускоряя сердцебиение в условиях различных сопутствующих факторов. Именно этим и объяснялось чудное поведение мистера Эйфория в зале ожидания.

Витаминного комплекса «супроксин» не существует в природе, и к зрению тест не имел никакого отношения. Как вы уже, наверное, догадались, мистер Эйфория – всего лишь подсадка, действующая заодно с экспериментаторами.

В шприце, из которого вам сделали укол, содержался адреналин, послуживший катализатором физиологических процессов в организме. Спустя мгновение после поступления препарата в кровь красная команда усердно взялась за дело, усилив сердцебиение, вызвав дрожь в руках и сухость во рту. Согласно шехтеровской версии принципа «как если бы», именно восторженное поведение мистера Эйфория стало причиной, по которой вы расценили свои странные телесные ощущения как признаки хорошего настроения, отчего сразу повеселели.

Последующие тесты лишь подкрепили правоту ученого. По окончании эксперимента все те, кто находился с мистером Эйфорией, в анкете Шехтера о самочувствии дружно отмечали галочкой пункт «Я испытываю необъяснимую приподнятость духа».

Логично было предположить, что, если те же самые телесные ощущения возникнут при совершенно других обстоятельствах, они породят совершенно другие эмоции. Чтобы выяснить, так ли это, Шехтер запустил вторую фазу исследования. Он пригласил группу добровольцев к себе в лабораторию и вколол им «супроксин» (в действительности адреналин). После этого подопытным раздали анкеты с вопросами об их прошлом и препроводили в зал ожидания.

Там их поджидал уже не мистер Эйфория со своим «хулахупом счастья». Теперь того же самого актера попросили играть мистера Брюзгу – крайне сердитого типа, негодующего по поводу дурацкой анкеты. Так как вопросы в анкете от пункта к пункту становились все более личными («С каким количеством мужчин (исключая вашего отца) ваша мать имела отношения до брака? Варианты ответа: до 4 и менее, от 5 до 9, от 10 и более»), мистер Брюзга раздражался все сильнее. В конце концов он и вовсе рвал опросный лист и, клокоча от злости, вылетал из зала.

Приведет ли поведение мистера Брюзги к тому, что испытуемые воспримут учащенное сердцебиение как признак раздражения? Да. Отвечая на вопрос о настроении, участники второго эксперимента говорили, что испытывают негодование.

На обоих этапах эксперимента телесные ощущения людей были идентичными. Однако в первом случае мистер Эйфория заставил подопытных рассматривать учащенное сердцебиение как положительный признак, что в конечном счете вызвало радость. Во втором случае мистер Брюзга изрядно омрачил обстановку, отчего испытуемые, расценивая учащенное сердцебиение негативно, начинали испытывать раздражение.

Желая убедиться, что эмоции подопытных не стали результатом кручения хулахупа или необходимости отвечать на неудобные вопросы о моральных качествах матери, Шехтер пошел дальше и провел эксперимент на двух других группах добровольцев, которым вместо адреналина вкалывал обыкновенный физраствор. У этих испытуемых сердце с бешеной скоростью, естественно, не билось, поэтому и ярко выраженных эмоций они не должны были проявлять. Как результат, после некоторого времени, проведенного с мистерами Эйфорией и Брюзгой, они не испытывали ни бурной радости, ни особой злости.

Принцип «как если бы» также может объяснить многие курьезные аспекты эмоций, такие как плач людей в моменты сильнейшего горя или бурной радости. Общепринятые теории эмоций затрудняются объяснить, почему столь противоположные чувства сопровождаются совершенно схожим поведением. Согласно гипотезе Шехтера, телесные ощущения, сопряженные с различными эмоциями, не отличаются, а раз так, то даже противоположные эмоции равной степени интенсивности должны порождать идентичные реакции тела.

Некоторые исследователи предположили, что повышение температуры окружающего воздуха ведет к росту уровня насилия и убийств⁴⁰. Опять-таки принцип «как если бы» с легкостью объясняет и этот феномен. Когда человек испытывает непривычную духоту, у него учащается сердцебиение и он начинает потеть. Подсознательно анализируя перемены в физическом состоянии, часть людей ошибочно интерпретируют эти сигналы тела как команду злиться, поэтому ведут себя соответствующе.

Объяснение интересное, но справедливо ли оно? Чтобы это узнать, одна группа исследователей прогрела лабораторию примерно до 35 градусов Цельсия, запустила в нее снабженных электрошокерами добровольцев и дала команду бить друг друга током. Результаты показали, что чем выше была температура в помещении, тем мощнее были электрические разряды. Затем ученые остудили людей, попросив тех выпить по бутылке холодной воды, после чего снова предложили им воспользоваться шокерами. На удивление, градус агрессии среди испытуемых резко снизился⁴¹.

Впрочем, принцип «как если бы» пока более полезен тем, кто хочет заниматься любовью, а не войной.

По Шехтеру, взаимосвязь между телесными ощущениями и эмоциями в каком-то смысле напоминает работу музыкального автомата. Как монета запускает музыку в автомате, тело человека приводят в определенное состояние внешние события. Так же как опускающий монетку выбирает, какую мелодию послушать, люди, неосознанно оценивая окружающую обстановку, решают, как нужно интерпретировать возникшие телесные ощущения, после чего испытывают подходящие эмоции. Следуя по стопам Джеймса, для создания ощущения радости и гнева Шехтер разработал собственный вариант принципа «как если бы». Но можно ли его использовать, чтобы разжечь страсть?

Грегори Уайт из Университета Мэриленда вместе с коллегами провел два замечательных исследования по выявлению взаимосвязи между сердечным ритмом и чувством любви⁴². Во время обоих экспериментов Уайт ускорял сердечный ритм испытуемых, демонстрируя видео с привлекательной женщиной, рассказывающей о своем хобби, а затем просил мужчин оценить ее сексуальность и степень желания ее поцеловать.

Во время первого опыта Уайт велел одной группе добровольцев в течение двух минут бежать на месте (частое сердцебиение), а вторая выполняла то же упражнение в течение нескольких секунд (редкое сердцебиение). Во время второго опыта группам мужчин предлагали прослушать либо номер с альбома комика Стива Мартина A Wild and Crazy Guy, леденящий душу рассказ о том, как толпа растерзала иностранного миссионера (частое сердцебиение), либо скучное описание системы кровообращения лягушек (редкое сердцебиение).

Как и предполагалось, мужчины, сердце которых заставили интенсивно биться бег, музыка Стива Мартина и рассказ о расправе над миссионером, сочли женщину на видео гораздо более привлекательной, чем те, кто бежал всего несколько секунд и слушал о кровеносной системе лягушек.