Я не раз представляла себе, что она может со мной сделать, и как я сама могу доставить ей удовольствие. От этих мыслей я иногда не спала ночами, но при всем при этом секс между двумя девушками пока казался мне чем-то загадочным и абсолютно непознанным.
Спускаясь на первый этаж и оглядываясь вокруг повнимательнее, я отметила, что дом уже частично приведен в праздничный вид. Настенные светильники в коридорах и холле были украшены бантами и пушистой мишурой, кое-где были развешены светящиеся гирлянды. Интересно, а елку она уже тоже установила? Пока я рассматривала преобразившийся холл, откуда-то из столовой доносился Настин голос. Похоже, она разговаривала по телефону: – Да, ну разумеется!.. Прошу меня извинить, но сегодня я уже не смогу присутствовать… Да, безусловно, договоримся об этом отдельно!.. Большое спасибо, и вас с наступающим!.. Спасибо! Всего доброго и приятного вечера… Она вышла в холл, поглядывая на экран телефона, но, заметив меня, замерла на месте. Я отметила, что мои дерзко торчащие соски привлекли ее внимание. – Ксю! – проговорила Настя, закатывая глаза. – Ну совесть у тебя вообще есть? О! Она тоже умеет закатывать глазки и выражать бессильное негодование! О, как же она забавно при этом выглядит! Хочу ее! Хочу прямо сейчас, здесь, вот на этом полу… – Прости, Настюш… – проговорила я как бы смущенная. – Ну просто мне так удобнее и свободнее… – Совести у тебя нет! – повторила она, направляясь к лестнице, но перед тем как начать подниматься, приостановилась. – Иди пока в гостиную, Ксюш, и погляди, что там нас ожидает. Я только переоденусь и спущусь к тебе. Я кивнула, довольная произведенным эффектом, и прошла в гостиную. Там я обнаружила высокую, метра два с половиной, пушистую ель в массивной подставке, наполненной водой. Пахло свежей хвоей. Елка не была еще наряжена, лишь установлена позади памятного мне диванчика, поближе к окну. Здесь же были уже разложены коробочки и пакеты с елочными украшениями. Вот, значит, как! Мы вместе будем наряжать елку! Как же это по-домашнему уютно!.. Настя вскоре присоединилась ко мне, одетая в свой любимый черный халатик, и наш предпраздничный день начался. Пока мы возились с украшениями, старательно развешивая их на пушистых веточках, разматывали и укладывали светящиеся гирлянды, иногда набрасывая друг на дружку длинную мишуру и струящиеся «дождики», я все думала о том, как же странно чувствовать естественность происходящего! Вот мы приехали, переоделись, занялись украшательством новогодней елки, болтаем, шутим и смеемся… Легко и непринужденно, при всем том, что происходит между нами! У меня такое чувство, что мы вместе очень давно, живем под одной крышей, засыпаем и просыпаемся рядом, и так было всегда… Как это объяснить?! Я не в силах! Потом мы готовили полдня, и тоже вместе. Настя заранее позаботилась заказать все необходимое, и мы занялись нашим праздничным меню. Я выразила недоумение – зачем нам двоим столько всего? Или она ждет гостей? Настя заверила меня, что никого не ждет, а наготовить хочет заранее для того, чтобы в эти длинные праздники мы могли уже особо не утруждать себя ничем и посвятить время только приятному. Я с радостью поддержала ее в этом. И без того короткий зимний день пролетел почти незаметно, потому как мы постоянно были чем-то заняты. Вечер приближался, и меня все чаще посещали затаенные мысли о том, что он будет поворотным в моей жизни.
Все шло к этому, стремительно и неумолимо! Я и не хотела сопротивляться, чувствуя, что сегодня что-то очень значительное должно произойти между нами… Я даже не столько думала о том, что предстоящей ночью мы можем заняться сексом, сколько о том, что я хочу сказать ей перед этим… Три слова? Да, но у меня вариаций этих трех слов уже накопилось немало, и я хочу, чтобы она почувствовала мою искренность и открытость, к которой она сама меня и вернула.
Я поверила в любовь! Пусть в этой необычной форме, но я поверила! Мне неважно то, что она – девушка! Самое главное – все, что есть между нами, это бесценно! И я люблю ее… Я чуть не сказала ей об этом вчера, оставалось совсем чуть-чуть… Сегодня она это услышит! И я либо взлечу в небеса, либо разобьюсь, так и не сумев подняться в воздух.
В девятом часу вечера мы поочередно приняли душ – пришло время заняться своими праздничными нарядами.
Настя закрылась у себя в спальне, настрого запретив мне беспокоить ее. Сама я намеревалась надеть то, что привезла с собой и, чтобы привести себя в порядок и приодеться, на время разместилась в «розовой» спальне.
Расчесав перед зеркалом волосы, придав им объем с помощью лака и сформировав отдельно несколько игривых локонов, я некоторое время занималась макияжем, старательно подводя глазки и крася реснички. На мне уже было надето черное полупрозрачное белье и черные чулки с кружевными резинками и дерзкими стрелочками.
Я привезла с собой длинное вечернее платье глубокого фиолетового цвета и сейчас, приложив его к груди перед зеркалом, придирчиво оценивала сочетание с сиреневыми тенями для век. Посчитав, что веки слишком бледные, а платье чересчур яркое, я решила добавить теням насыщенности и, отложив платье, вновь уселась перед трюмо.
Боюсь, что возилась я слишком долго! Просто хотелось быть самой красивой для нее… Надев черные замшевые туфельки, в которых Настя ходила у меня дома, я крутилась и изворачивалась перед зеркалом в своем узком и длинном, почти до щиколоток, платье.
В коридоре послышался стук каблучков, и Настя, проходя мимо двери в мою комнату, возвестила:
- Ксю, я готова! Жду внизу!
- Хорошо! – ответствовала я ей, торопливо отыскивая в косметичке блеск для губ и вспоминая, куда положила подобранные на этот вечер серьги. – Я скоро…
Через несколько минут и я спустилась на первый этаж и направилась в полуосвещенную гостиную. Там я увидела Настю и обомлела. Идеальное тело моей грациозной Тигрицы было затянуто в короткое платье серебристо-серого цвета, которое едва ли наполовину прикрывало ее бедра, было настолько тонким и так плотно обтягивало ее фигуру, что я сперва подумала, не надела ли она для праздника какую-то сексуальную ночнушку! На ее стройных ногах, обутых в серые туфельки с блестками, угадывались тоненькие телесные колготки. Бесшовный лифчик проглядывается под тканью платья, а вот интересно, трусики она надеть удосужилась? Ну сейчас склонится или сядет, и я узнаю…
Она повернулась ко мне, смущенной ее более чем вольным нарядом, и спросила, пряча за ухо несколько непослушных локонов своих игриво завитых темных волос:
- Что?! Это уже слишком, да?..
Я торопливо сбросила оцепенение:
- О, нет, что ты! Эффектно, что просто не устоять… Залюбовалась тобой…
Она подошла поближе, не отрывая от меня взгляда, гулявшего по мне снизу вверх и обратно. В ее глазах был заметен с трудом сдерживаемый хищный блеск.
- Это ты просто сногсшибательная красотка… – произнесла она, взяв мои руки в свои.
Хоть она и чуть выше меня, но сейчас наш рост почти одинаков. Наверное из-за немного разных шпилек… Я не отрываясь смотрела в ее глаза и понимала – наше время настало. Именно сейчас началось то, чего я с таким трепетом ждала. Мы обе ждали.
- Идем, – приглашает она, увлекая меня за собой.
Небольшой столик, который мы установили за диванчиком, поближе к наряженной, мигающей цветными огоньками елке, был уже заранее нами сервирован. Сейчас он дополнился ведерком со льдом, из которого торчали две бутылки шампанского. Это Настя принесла его с кухни. Так же она уже успела разжечь камин. Атмосфера в гостиной очень уютная, согревающая и по-домашнему праздничная.
Большая LCD-панель, занимавшая часть стены слева от камина, транслировала какую-то стандартную предновогоднюю передачу, но звук был отключен. Настя берет с дивана пульт, нажимает на кнопку и панель гаснет.
- Нам ведь это сейчас ни к чему, правда? – проговорила она. – Как насчет нежной музыки?
Улыбнувшись, я согласно кивнула и она, поискав другой пульт, включает скрытую неизвестно где стереосистему. Помещение наполнилось нежной, живой мелодией. Саксофон… Что-то из творчества это Кенни Джи или быть может Кэнди Далфер. Я не очень разбиралась в джазовых стилях и исполнителях, но эта музыка была сейчас очень уместна. Похоже, Настя серьезно подошла к организации романтической обстановки! И это ей удалось просто на пять с плюсом!
