Согласно германским правовым обычаям обладать родовым символом мог только глава дома, предводитель семейства. Однако осуществлялось это не на основании индивидуального права, а было отражением идеи, что обладатель символа был обладателем статуса, позволявшего представлять интересы «дома».

Итак, родовой символ принадлежал не столько к личным вещам, сколько был выражением надличностного статуса его обладателя, который должен был идентифицироваться с конкретным «домом». «Дом» и статус обретали свой истинный смысл только в рамках идеи, которая представляла первопредка в качестве покровителя целостности рода. А потому истинный смысл родового символа может быть постигнут только в тесной привязке к этой идее.

Если выстраивать систему видоизменения родовых символов, то получается, что линия рода, линия родового дома, линия родовых старейшин были представлены в своей изначальной форме, то есть без дополнительных штрихов. На основании этого изначального родового символа позже возникали все остальные родовые знаки. Однако каждый родовой знак должен был иметь в своей основе изначальный родовой символ. Родовым символом по большому счету являлась именно изначальная форма — после появления дополнительных штрихов она стала знаком родового «дома».

Родословная семейства Гау

Истинный старейшина рода, первый глава рода по мужской линии, согласно германским воззрениям являлся первопредком рода. Именно благодаря ему род был связан со своим вневременным происхождением. Самый древний, изначальный родовой символ был знаком первопредка. Только это качество делало начертанный знак родовым символом в полном понимании этого слова. Родовой символ в его первоначальной форме — это символ первопредка рода. Родовые знаки как изменяемая форма символа были связаны с «домом» как составной частью рода. Но даже в измененной форме они должны были нести в себе символ рода и первопредка.

Символ является настоящим — настоящим того, что он символизирует. В родовом символе осовремененными, явленными в настоящем времени являются первопредок, род и «дом».

Знак родового символа всегда был тем, в чем стремились выразиться род и «дом». История приводит множество доказательств этого.

Уже в предисловии к этой книге мы заявляли, что задачей данного труда являлось отнюдь не представление родовых символов во всем их историческом многообразии и изобилии исторических проявлений. Правильнее было бы говорить, что эта книга предназначена для того, чтобы указать на то, какое место в германской духовной и культурной истории занимали родовые знаки. Кроме того, все то, что было найдено в исторических материалах, должно было подкрепить точку зрения, согласно которой родовые знаки и символы некогда выступали выразителями сути рода и «дома». Фрагментарная подача материала является не только сознательным его ограничением, но также обоснована состоянием современной науки. Проблемы, затронутые в этой книге, требуют дальнейшего изучения, которое должно строиться на планомерном штудировании исторических источников.

Имелись ли в доисторические времена у германских народов символы, которые являлись именно родовыми знаками, до сих пор является открытым вопросом. До настоящего момента эта проблема систематически не изучалась. Наука, разумеется, в целом предполагает, что обычаи, связанные с родовыми символами, могли появиться даже в доисторические времена. Мы же ограничимся тем, что отметим несколько случаев наличия знаков, которые с определенной долей вероятности могут быть охарактеризованы как родовые символы. В первую очередь надо вести речь о находках, которые описал в своей книге родовых символов Михельсен. Эти находки должны быть оценены по достоинству, так как Михельсен являлся первооткрывателем, который опирался на собственные наблюдения.

В 1827 году южнее имения Кляйн-Хастедт в Южном Дитмаршене было обнаружено захоронение воина — курган, который в народных сказаниях именовался Свартенбергом. Погребальная камера тянулась с востока на запад. Стены камеры были выложены каменными плитами. Такими же камнями были покрыты и остальные части камеры. В стене погребальной камеры, которая была обращена на запад, был обнаружен камень, закрывавший свободное пространство между двумя большими валунами. Он был повернут своей плоской стороной вовнутрь. На этой стенке камня был изображен знак, который, как писал Михельсен, был размером в две трети дюйма. Его изображение было грубоватым, но в то же время плоским и едва заметным. Знак имел следующую форму:

Предположение Михельсена о том, что этот знак мы должны идентифицировать как родовой символ, может быть истинным. Об этом говорит хотя бы его форма, которая является почти точной копией родовых символов. В пользу этого говорит также то обстоятельство, что знак был обнаружен не просто в захоронении, а особом месте могилы. Захоронение было как раз тем местом, где родовой знак становился символом, который должен был связывать в единый и обширный род живущих и умерших. История явила нам тысячи примеров и доказательств того, что для германского человека родовой знак был чем-то большим, нежели просто куском могильной плиты.

Однако доказательную силу этой находки едва ли можно оценивать как значительную, так как она может рассматриваться всего лишь как единичный случай. В любом случае Михельсен не придерживался точки зрения, что это было единичное явление. Он задался вопросом, который сейчас известен каждому специалисту по рунам. Он отметил, что на камнях северных могильных курганов очень часто обнаруживались знаки, которые очень напоминали руны. Подобные воззрения Михельсена были поддержаны Хомайером. После этого на плите погребальной камеры, которая располагалась в господском дворе Штраруп (Ангельн), им были обнаружены следующие знаки:

Согласно Финну Магнуссену, эти вырезанные знаки являлись именем, которое можно было прочитать как «Авки». Форма этих знаков, а также место их обнаружения позволяли говорить о том, что по своему характеру они были весьма приближены к родовым символам.

Находки, сделанные во время археологических раскопок в Хайтхабу, также весьма напоминают по своей форме родовые символы. Гельмут Арнц и Ян Кун[16] предположили, что эти знаки являлись либо «рунами повязки» или «владетельной маркой». Однако однозначные выводы по данному поводу сделать очень сложно, так как до сих пор не выяснено предназначение деревянных изделий, на которых были вырезаны эти знаки.

За несколько лет до этого в Нижнем Везере были обнаружены доисторические предметы, сделанные из кости, на которых были нанесены знаки, очень напоминающие руны. Бюттель фон Репен и Э. Шниппель, которые изучали эти находки и установили их подлинность. Они видели в рунических символах «знаки собственности» или «напоминающие гербы марки производителя или владельца». Исследование этих археологических находок, даже в части определения их подлинности, до сих пор не закончено. Правда, Хайерле сообщает о палеолитических изделиях из кости, которые были обнаружены на территории Швейцарии. На них также были выцарапаны символы, напоминающие знаки собственности.

Также родовые знаки были обнаружены на камнях, которые в 1908 году были найдены в окрестностях Гиссена. Они находились в могильниках эпохи неолита. В официальном протоколе осмотра находок эти знаки характеризуются следующим образом «Вероятно, родовые марки, родовые символы или отдельные знаки, которые были нанесены, чтобы почтить память умершего или присутствовавших при погребении людей». Однако приложенные к данному сообщению иллюстрации позволяют усомниться в истинности данного предположения.