Думаю, что пойти купить кофе – хорошая идея. Если не поможет сам напиток, то я по крайней мере займу руки. Может быть, тогда они перестанут трястись. Да и делать хоть что-то явно лучше, чем просто ждать в машине и с каждой минутой все больше сомневаться в правильности своего решения.

В паре домов отсюда замечаю многообещающую вывеску: «Секретное место». Бросаю еще один беглый взгляд на пункт проката, затем выбираюсь из машины и ступаю на тротуар. Я стараюсь идти уверенно и непринужденно.

В воздухе ощущается запах соленой воды. Хотя день обещает быть жарким, утро еще прохладное, так что руки покрываются гусиной кожей. Когда я открываю дверь кафе, слышу мелодичные звуки акустической гитары, которые доносятся из небольшой колонки, и чувствую приятный запах кофейных зерен. Я слегка расслабляюсь. Даже появляется ощущение, будто я смогу просто взять напиток, прогуляться по пляжу, уехать домой и больше не думать о Колтоне Томасе. Но это неправда. Не смогу. Происходящее слишком много для меня значит.

Я вздрагиваю от неожиданности, когда из-за стойки доносится голос:

– Доброе утро! Сейчас подойду. – Он ласковый. И легкий, как улыбка.

– Хорошо, – отвечаю я. Мой собственный голос кажется слишком резким, словно я разучилась разговаривать с людьми.

Пытаюсь сообразить, чего бы еще добавить, но в голове пусто. Поэтому я отхожу от стойки и осматриваюсь. Здесь уютно. На темно-бирюзовых стенах выделяются черно-белые фотографии серферов. Потолок увешан старыми разноцветными досками. Еще одна, со стилизованным следом от акульих зубов, стоит у стены возле прилавка, а на ней от руки написано меню.

Я ничуть не голодна, но все равно изучаю список блюд и по привычке пытаюсь найти буррито. Трент их обожал, особенно после тренировок по плаванию. Если он заканчивал пораньше и у нас было время перед уроками, мы отправлялись в центр города, брали одно на двоих и завтракали в нашем секретном месте – на скрытой за рестораном скамейке с видом на залив. Порой мы болтали – обсуждали планы на день или на выходные. Но больше мне нравилось просто слушать плеск воды и сидеть в той спокойной тишине, которая бывает, когда чувствуешь друг друга сердцем.

Из кухни, вытирая руки полотенцем, выходит голубоглазый блондин.

– Прости за ожидание, – он одаривает меня белоснежной улыбкой, – помощника пока нет на месте. Даже и не догадываюсь почему…

Парень кивает в сторону объявления, которое написано мелом на доске: «Свелл – 6 футов, ветер с берега… Все на пляж!»

Он бросает взгляд на море и пожимает плечами. Но явно не сердится.

Ничего не отвечаю и притворяюсь, будто изучаю меню. Повисает неловкое молчание.

– Ну, – говорит он и хлопает в ладоши, – чего желаешь?

Совсем ничего не желаю. Но я здесь, и уходить поздновато. Вдобавок этот официант кажется милым.

– Можно мокко? – неуверенно спрашиваю я.

– Больше ничего?

– Да, – киваю я.

– Уверена?

– Да… Спасибо, я уверена. – Опускаю взгляд, но чувствую, что блондин продолжает на меня смотреть.

– Хорошо, – отвечает он после долгой паузы. Его голос стал еще теплее. – Буквально минуту, и принесу.

Парень указывает на пять-шесть свободных столов:

– Мест много, выбирай любое.

Я сажусь за стол в углу, около окна. На улице светит яркое солнце.

– Вот, пожалуйста. – Официант ставит передо мной огромную кружку горячего кофе и тарелку с гигантским маффином. Встретив мой непонимающий взгляд, он поясняет: – Бананово-шоколадный кекс. На вкус как счастье. А оно тебе, кажется, совсем не помешает. За счет заведения. И кофе тоже.

В его улыбке я чувствую хорошо знакомую осторожность – в последнее время люди довольно часто улыбаются мне именно так. Их взгляды полны сочувствия и жалости. Интересно, неужели он разглядел в моих глазах печаль, раз решил, будто я нуждаюсь в порции счастья? Дело в моей позе? Выражении лица? Интонациях? Сложно сказать. Я уже и не помню себя прежней.

– Спасибо, – отвечаю я и пытаюсь улыбнуться по-настоящему, чтобы убедить нас обоих: со мной все в порядке.

– Видишь, уже действует! – усмехается он. – Кстати, я Крис. Если что-то еще понадобится, зови. Ладно?

Киваю и еще раз благодарю.

Он уходит на кухню, а я откидываюсь на спинку стула и сжимаю в руках горячую кружку. Чувствую, что понемногу успокаиваюсь. Несмотря на то что меня можно увидеть, я вряд ли привлеку к себе внимание из магазина байдарок на противоположной стороне улицы. Кажется, словно нет ничего плохого в том, что я нахожусь здесь.

По тротуару идет какой-то серфингист, и я мельком вижу его загорелую кожу и зеленые глаза. Но тут же опускаю взгляд на мокко. Он выглядит потрясающе. Я отвыкла пялиться на парней, и меня тут же начинает терзать чувство вины.

Через мгновение дверь распахивается. Тот серфингист подходит к прилавку. Он не замечает меня и пять раз нетерпеливо стучит по звонку.

– Эй, есть кто сегодня? Или вы все на море?

Крис возвращается из кухни и улыбается парню как старому знакомому.

– Ох, смотрите-ка, кто удостоил нас вниманием! – Они дают друг другу пять и по-мужски обнимаются через стойку. – Рад тебя видеть, чувак! Ты уже катался?

– Только что с моря, встретил рассвет на воде. Было здорово. А ты почему не пришел? – Он по-свойски берет чашку и наливает кофе.

– Ну кто-то же должен следить за заведением, – отвечает Крис и делает глоток из своей.

– У кого-то дурацкие приоритеты, – парирует зеленоглазый парень.

– Есть такое, – вздыхает Крис.

– Пока ты хлопаешь ушами, жизнь проходит мимо, – отвечает ему приятель и дует на свой напиток. – Поэтому надо ловить момент, чтобы не упустить ничего важного.

– Ого, как глубоко, – усмехается Крис. – Чего еще мудрого скажешь?

– Больше ничего. Слушай, мертвая зыбь[1] вроде продержится до утра. Давай завтра покатаемся?

Крис наклоняет голову набок. Очевидно, раздумывает над своими планами.

– Давай! – улыбается его друг. – Жизнь одна. Почему бы и не покататься?

– Ладно, – соглашается Крис. – Ты прав. Тогда в пять тридцать. Перекусить не хочешь?

Я внезапно осознаю, что очень внимательно слежу за этим диалогом. И за приятелем Криса. Какая-то часть меня желает, чтобы он ответил «да» и остался еще ненадолго. Робко подношу кружку к губам – скорее я хочу спрятаться за ней, а не сделать глоток. Заставляю себя отвести взгляд в сторону окна.

– Да нет, мне уже пора открывать прокат. У нас тут семья из восьми человек собралась байдарки арендовать. Я обещал сестре, что все для них приготовлю, – будничным тоном говорит он.

Эти слова – байдарки, пункт проката, сестра – поражают меня подобно грому. Внутри все переворачивается. Ведь это вполне может быть он. Совсем рядом, в паре метров от меня. Я делаю резкий вдох и тут же давлюсь кофе. Парни оборачиваются. Чтобы остановить кашель, я тянусь за стаканом воды и задеваю кружку с мокко. Та падает и разбивается, а напиток заливает весь пол.

Пока я выбираюсь из-за стола, ко мне приближается серфингист. Крис кидает ему тряпку:

– Колт, лови.

Сердце начинается бешено колотиться, и мне становится нечем дышать.

Колт. То есть Колтон Томас.

КОЛТОН ТОМАС ОБЕСПОКОЕННО ХМУРИТ БРОВИ и подходит все ближе. В одной руке он держит тряпку, другую тянет ко мне над лужей разлитого кофе.