Ещё мгновение и – конец. Непреодолимые мысли о том, что дети останутся совершенно одни, остановили Викторию от задуманного плана. Саша залетел в дом пулей. Окинув взглядом своих детей, она осознала, что не вправе лишать себя жизни. Дочка прижалась к щеке матери, и сильные объятия младшего сына вернули её к реальности.

– Мама, не плачь, – пробормотал Вова. Он посмотрел на руки мамы и заметил маленькую повязку, торчавшую из рукава маминого халата.

– Я в порядке, сынок. Виктория одёрнула рукав, чтоб он казался длиннее. Она ненароком поранилась о лезвие, когда второпях прятала его в свой ночной столик.

Лера вопросительно посмотрела на маму. Она прекрасно понимала её, изменить ничего не могла, делала всё от неё зависящее: отводила брата в садик, вечером доила корову, приходила, не задерживаясь, после уроков домой. Она знала – всё будет хорошо. По крайней мере, ей так хотелось.

– С сегодняшнего дня всё изменится. Каждый из вас отныне будет предупреждать меня, когда уходит.

– Но мама, я всегда сообщаю тебе о том, куда иду. К тому же, мы недолго отсутствовали.

– Да, да, ты мне говорила. Я совсем забыла о твоих словах. Ладно, хватит болтать. Пора спать, – был приказ матери.

Несколько лет назад отец выложил камин. Он очень удачно вписался в интерьер зала. Высокие потолки в доме делали комнату просторной. Посредине лежал вышитый цветными узорами ковёр. Камин был выложен красным кирпичом и облицован декоративной плиткой Диван был обтянут велюровой тигровой тканью. Шёлковые занавески украшали комнату. Всё было сделано со вкусом, будто делал это очень хороший дизайнер. Забравшись на диван, наблюдая за угольками, тлеющими в камине, дети сладостно засыпали. Обычные простые слова в нужный момент могут изменить всё. Даже судьбу человека. Детская непосредственная любовь может успокоить любую, даже очень израненную душу. Невинная чистая душа ребёнка наводит на мысль, что пересилив огненное сокрушение и сорвав старую одежду унижения, ты возрождаешься заново, чтобы дать прорасти нежным росткам любви.

– Я буду еще счастлива. Я счастлива, – подбрасывая дрова в камин, твердила Виктория себе.

Сон не шёл, она встала, убедилась, что все спят и села за швейную машинку. Лера услышала пение первых петухов. Она выглянуло в окно. Сидит такой важный, с красными перьями. Наверно опять подрался. Даже между собой не могут разобраться, кто здесь хозяин. Странно, что мама еще не на улице. Лера сняла с крючка свой халат и вышла.

– Нет, значит еще у себя. Она прокралась за спиной матери и села на кровать, раскачиваясь на ней.

– Мама, ты в порядке?

– Вот, новый наряд. Примерь. Потратила на него всю ночь. Виктория протянула красивую вещь Валерии, и заметила, что дочь всё еще ожидает ответа на поставленный вопрос. Но сможет ли двенадцатилетняя девочка понять действительную причину её бодрствования. Ей нужно было просто чем-то заниматься, чтоб отвлечься. Лера натянула на себя белое платье, покрутилась возле зеркала и побежала к бабушке похвастаться новым нарядом.

Со временем душевная рана немного затянулась. Без отца дом опустел. Своим уходом он забрал частичку маминой души. Она не могла забыть любимого человека. Золото блекнет, сталь ржавеет, а любовь остаётся неизменной. Виктория очень изменилась. Внешне всё было как раньше. Казалась довольной и спокойной. Что происходило внутри, никто не знал, кроме её самой. Неведомая сила медленно съедала доброе сердце, разделила его на две полвины. Одна чаша была наполнена вниманием и любовью к детям, а другая – презрением и желанием отомстить за все свои страдания. Девочка переживала по-своему. Мрак поселился в её душе.

– Он предал меня, – говорила она всякий раз, когда её посещали мысли об отце. Ненависть подбиралась к душе, которая только начинает свой жизненный путь. Всё, что любила, ценила, чем дорожила, превратилось в тоненький отголосок прошлого. Ей хотелось увидеть другую жизнь, где нет горя, слёз и разочарований. Придуманный ею мир был лучше, чище и светлее. Это давало ей надежду на лучшее будущее. Какое оно, девочка не знала, потому что всегда находилась рядом с мамой. Но открыть для себя новые просторы было тайным её желанием. Но прежде всего ей хотелось увидеть маму снова счастливой. Лера пыталась вызвать мамину улыбку, но отчетливо понимала, что справиться с этим должна она сама. Отец приходил нечасто. Тяжело было осознавать, что семья не будет прежней и время, унося наши воспоминания, не оставляет нам выбора всё начать сначала. Что человек, кем бы он ни был, разрушая судьбы других людей, пускает семена зла в сердца тех, кого он предал. Порочный круг замыкается не на том, кто совершил ошибку, а на том, кто не попытался её исправить. Память сердца имеет свойство запоминать только плохие события, не давая прорваться наружу прекрасным и светлым моментам нашей жизни. Основа семьи – это не власть и богатство, а сплоченность людей вместе преодолеть все испытания, выстоять и защитить свою любовь от внешнего мира. Царь не может выиграть войну без войска, так как один в поле не воин.

4.глава. Мария.

Монастырь Святой Анны.

Иметь всё и потерять в одно мгновение – вот в чём противоречие. Парадокс заключается том, что обвиняя кого- то в своих собственных страданиях, человек берёт на себя большой грех и ломает другую жизнь, даже если речь идёт о судьбе своей собственной дочери.

Вот наступило еще одно воскресенье. Семья Рокс собиралась в церковь прославить Бога. Глава семьи никогда не пропускал службу. Порядочный семьянин Вильям Рокс волновался за духовное состояние своей 14 летней дочери Марии, взбалмошный характер которой он старался изменить. На улице стоял жаркий день, были слышны разговоры торопившихся на базар людей; дети подшучивали во дворе; откуда-то доносился запах жареного. Дома стояли совсем рядом друг другом: двухэтажные с черепичной красивой красной крышей, этажные, маленькие с приусадебными участками. Высокие каменные заборы чередовались с коваными оградами и простым деревянным частоколом. На лавочках сидели соседи, провожая глазами прохожих, шахматисты громко обсуждали очередную партию. Бабули нашёптывали друг другу свежие события, кто-то просто сидел под утренним солнцем, отдыхая от забот. Где- то сосед запрягал кобылу в лес за сеном для домашней скотины. Автолюбители собрались возле одного из соседских домов и рассматривали купленный кем-то новый автомобиль. Пока одноклассники радовались обычному летнему дню, Мария выбирала себе подходящий наряд.

– Надеюсь, ты не собираешься идти в этом открытом наряде? Все платья были длинные, осталось одно розовое до колен. Его просто не успели отдать портнихе.

– Почему я должна одевать чёрную одежду? Только чтобы угодить тебе? Это действительно так необходимо? – Пытаясь руками удлинить любимую вещицу, спрашивала Мария.

– Придётся наказать тебя за твоё непослушание. Вильям взял ремень и ударил дочь по ладошкам.

– Не надо. Мария заплакала от боли, посмотрев на красные полосы на ладонях. Она спрятала свои руки за спину, уклоняясь от следующего удара, и побежала в комнату. На ходу девочка крикнула:

– Я пойду переоденусь.

Воспитываясь в жёстких христианских традициях, Мария искала место, чтобы сбежать от жизни, навязанной родителями. Всё лучше гневного взгляда отца недовольного всеми присутствующими в доме и брани матери, которой не нравилось, когда её отвлекали глупыми расспросами.

Только и слышно: «Замолчи, уйди, сделай то или это».

Родители были фанатами. Вера составляла главную часть их жизни, но больше всего, они боялись плохих слухов; на людях даже не скажешь, что в них что-то не так, просто идеальная семья. Если заходил человек в дом, ему сразу давали понять, что здесь чтят имя Бога; люди за порог – и всё по-старому. Отец читает свои новости, пролистывает свои бумаги, мать уходит на кухню выполнять очередную прихоть отца, а девочка – в свою комнату, дабы не раздражать обоих. После богослужения традиционный ужин, который стал строгим правилом этого дома. Понятия отца были поистине мудрыми, все остальные – неверными, не подлежащими никакому обсуждению. Посещение церкви было обязательным. Даже в жару приходилось носить тёмную закрытую одежду. Друзья подбирались отцом с детства. В возрасте четырнадцати лет обителью девочки стал маленький сарайчик. Поглаживая серенького кролика, вдали от деспотов родителей, девочка представляла себе замок с множеством слуг и лазейку в другой мир, где она больше не увидит отца и мать.