– Теперь я знаю, что ты не преувеличивал, когда говорил, что богат как Крез. Ты правда думаешь, что мне нужно так много денег, чтобы расплатиться с долгами?

– Я понятия не имею, сколько у тебя долгов. А Джессика рассказала, почему ей было так важно выйти за тебя замуж?

– Она заявила, что ей нужна защита. Какая-то выдуманная история о сводном брате, который хочет забрать ее деньги.

Мелинда метнула в его сторону испепеляющий взгляд.

– Я пойду за пледом, – сказала она и пошла мимо него к двери.

Джеймс скрестил руки на груди.

– Джессика – лучшая подруга моей жены, – сказал он. В его взгляде появился блеск, который немного испугал Саймона. – Ты знаешь, что она глухая?

– Да. По крайней мере в этом твоя знакомая не солгала.

После этого воцарилась тишина. Саймон повернулся к софе и лежавшей на ней девушке, из-за которой пережил такую беспокойную ночь.

– Почему ты выбрал ее, Джеймс? Разве не мог найти кого-то другого? – Саймон вновь посмотрел на друга. – Ты думал, что я не догадаюсь, кто ее послал? – Он решительно расправил плечи и глубоко вдохнул воздух, а потом спросил: – Сколько ты ей заплатил, чтобы она решилась прийти ко мне и предложить себя, как какая-то шлюха?

Саймон не успел ничего понять, как в воздухе взметнулся кулак Джеймса. Удар был такой силы, что он отлетел назад, с размаху врезался в стену и сполз на пол вперед ногами.

Граф потер рукой подбородок, потом подвигал нижней челюстью, опасаясь вывиха. Он не успел прийти в себя и встать, как в гостиную вошла жена Джеймса с пледом в руках. Леди перешагнула через его ноги, даже не глянув в его сторону. Проходя мимо герцога, она остановилась и нежно поцеловала его в щеку.

– Ты молодец, Джеймс, – тихо сказала она, бросив красноречивый взгляд в сторону сидевшего на полу Саймона.

Джеймс покачал головой, но все равно подошел к другу и протянул ему руку, чтобы помочь встать.

Саймон неохотно схватился за нее и кое-как поднялся. Спотыкаясь, он направился к дивану, держась за болевшую челюсть.

– Так что в словах Джессики было правдой? – спросил он.

– Все, от начала и до конца, – просто ответил Джеймс, беря чашку чая с подноса, которую до этого принесла служанка.

– Ты хочешь сказать, что не посылал ее?

– Конечно, не посылал.

Саймон уставился на друга. Его слова били посильнее кулака.

– А наследство?

– Она получит его в пятницу.

По лицу Джеймса было понятно – друг говорит правду. Саймон провел рукой по волосам, пытаясь успокоиться и мыслить логично.

– Проклятие, Джеймс, но почему она решила попросить о браке незнакомца? Как только о ее наследстве узнают в обществе, женихи выстроятся в очередь, чтобы заполучить Джессику в жены. Почему же она пришла ко мне?

– Думаю, ей пришла в голову ошибочная мысль, что ты сможешь защитить ее.

– От чего? – И тут Саймон вспомнил слова Джессики. В глазах у него потемнело – так неожиданно поменялась та картина, которая сложилась в его в голове. – Значит, Танхилл правда ее сводный брат?

Джеймс, тяжело вздохнув, молча кивнул. А Саймон посмотрел в бледное лицо Джессики, которая уже начинала потихоньку приходить в себя. Он, как никто другой, знал, что Танхилл готов пойти на любое преступление, чтобы достичь цели. Его сердце неожиданно сжалось от страха за эту хрупкую и беззащитную девушку.

– Боже, спаси ее! – выдохнул он.

– Нет, Саймон, – отозвался Джеймс. – Мне кажется, Господь хочет, чтобы это ты ее спас. А может, Господь даже хочет, чтобы она спасла тебя.

Черт побери, девчонка сказала правду. Она действительно приходится Танхиллу сводной сестрой.

Саймон старался не обращать внимания на то, как тревожно бьется у него сердце, и спокойно смотрел из окна кабинета, ожидая возвращения Джеймса. Джессика все еще находилась в гостиной. Герцогиня решила, что для нее будет лучше не видеть его в момент, когда к ней вернется сознание.

Окно выходило в сад, и Саймон смотрел на пару соловьев, которые сидели на ветке ольхи. Была весна, и почки дерева были готовы взорваться свежей зеленью.

Итак, эта девушка доводилась Танхиллу сестрой. Саймон вспоминал все, что говорила ему вчера Джессика, и каждое ее слово, каждый жест представали перед ним в истинном свете. Он вспоминал ее бледность, отчаяние во взгляде, попытку спрятать страх под маской храбрости. И то, как он говорил с ней, как практически назвал ее в лицо шлюхой, желающей продать тело за его титул. Саймон тряхнул головой, пытаясь изгнать неприятные воспоминания, но у него ничего не вышло.

Соловей в саду начал петь. Он делал это громко и старательно, словно у него был праздник. Саймон глянул на вторую, меньшую по размеру птицу, которая сидела рядом с ним на ветке. Наверное, соловью в отличие от него действительно было отчего радоваться.

За его спиной открылась дверь.

– Она в порядке? – спросил Саймон, не поворачиваясь. Он намеренно старался говорить спокойным, ровным голосом.

– Да. Они с Мелиндой сейчас придут сюда. – Герцог подошел к столу и налил две чашки чая. Одну из них он подал другу. – Или, может, ты хочешь чего-нибудь покрепче? – спросил он, кивая в сторону графина с бренди, стоявшего на огромном письменном столе.

– Может, яда? – отозвался Саймон, иронично кривя губы.

Джеймс тоже усмехнулся и произнес:

– Прости, но выглядишь ты просто ужасно.

Саймон пригладил ладонью растрепанные волосы.

– Надеюсь, что ты от меня такой комплимент никогда не услышишь.

Перед камином в кабинете стояло два мягких кресла. Джеймс сел в одно из них и обратился к другу:

– Садись, Саймон. Давай посмотрим на ситуацию логически.

– Проклятие, но это невозможно! У меня появилась возможность спасти Рейвнскрофт – само поместье, поля, леса и пруды. Помочь людям, живущим на моей земле, починить свои дома, которые совсем обветшали с тех пор, как мой отец и его молодая жена начали швырять деньги направо и налево. А еще отреставрировать церковь и… – Саймон остановился и перевел дух. Мысли теснились в его голове, и слова не поспевали за ними. Через секунду он продолжил: – И поправить дела в других поместьях рода Норткотов. Для этого мне надо только жениться на сестре Танхилла и надеяться, что та не сбежит с садовником и не унизит меня еще сильнее, чем моя первая невеста. Это логический взгляд на ситуацию?

Джеймс ответил не сразу. Когда он заговорил, его голос звучал мягко, сочувственно:

– Возможно, есть другой выход.

Саймон отставил чашку на край письменного стола и, сев в кресло, повернулся лицом к другу.

– Джессика пришла к нам так рано утром, чтобы попросить о помощи. Она решила бежать из Англии. Подумала, что, может, в колониях ей удастся спрятаться от брата.

Саймон наклонился вперед и уперся локтями о колени.

– Ты знаешь, это ее не спасет, – сказал он.

– Но Джессика не может оставаться в стране без какой-либо защиты, – отозвался Джеймс. – Скоро она станет очень богатой женщиной. Танхилл из кожи вон будет лезть, чтобы заполучить эти деньги. Ты знаешь, что он за человек. Танхилл заставит суд признать ее неполноценной, а потом запрет Джессику в доме для умалишенных. А если это у него не получится, то он…

Саймон докончил с тяжелым вздохом:

– Просто убьет ее. Нам с тобой известно, что Танхилл обожает мучить тех, кто слабее.

– То, что он убил служанку в таверне, так и не смогли доказать.

– Я знаю. – Саймон откинулся на спинку кресла и коснулся груди, где под рубашкой чувствовался шрам, который шел от одного плеча к другому. Он постарался подавить слепую ярость, которая вспыхнула в его сердце, но искаженные от муки лица людей, которых Танхилл зверски убивал в Индии, продолжали стоять перед его мысленным взором. Это было невозможно забыть.

Джеймс прервал его невеселые воспоминания. Он наклонился к нему и спросил:

– Так что ты собираешься делать?

Саймон ответил не сразу. В свое время, когда его невеста сбежала с его же собственным отцом, он поклялся, что никогда не женится, что обойдется без привязанностей, без семьи и детей, больше не влюбится в очередную лживую искательницу денег. Сейчас эти клятвы ожили в его сердце и терзали его, смеясь над ним, мучая его противным смехом. Он сам совсем недавно говорил Джеймсу, что скорее увидит Рейвнскрофт в руинах, чем решится на женитьбу ради его спасения.