- Сэр, все будет хорошо! Это же всего два месяца!

- Два месяца, два года… Какая разница, когда каждая секунда на счету! - Он поднял голову и безумным взглядом смотрел мне в глаза. - Анна, я не доверяю Нгози.

Я улыбнулась, оттолкнув мистера Кавендиша.

- Так вот в чем проблема? - спросила я. - Но вы ведь доверяете мне?

- О, Анна! Вы не знаете, какими коварными бывают мужчины! - он встал и стремительно отошел к дверям на веранду. - Не доверяйте мужчинам! Никому, кроме меня, Анна! Слышите?

- Хорошо, сэр.

- Ну почему вы такая холодная? “Да, сэр”, “Нет, сэр”, “Хорошо, сэр”! Вы сведете меня с ума! Едемте со мной! - хозяин ринулся ко мне и снова упал на колени у моих ног, крепко их обхватив.

- Нет, сэр! Что скажут люди и что я буду там делать?

- Какая разница, что скажут люди. Признайтесь, вам действительно не все равно, что они скажут?

- Все равно, сэр.

- Тогда собирайте вещи, поедем со мной! Будете там заниматься тем же, чем и здесь - будете следить за моим графиком, повидаете другие страны! Соглашайтесь, Анна!

Мое сердце защемило при взгляде на эти умоляющие глаза. Вот он, у моих ног, просит уехать с ним, боится расставания! Но разве могу я согласиться? Это ведь все, что он может мне предложить. Как же тяжело отказывать тому, кто тебе дорог.

- Простите, сэр, но я не могу… - ответила я и встала, пытаясь освободить свои ноги от крепких объятий. - Я буду ждать вас здесь, сэр. Сколько понадобится.

- Ну и отлично! - закричал мистер Кавендиш, что есть силы, свирепея на глазах. - Убирайтесь! Оставайтесь здесь! Оставайтесь здесь одна, мисс Ионеску!

Выбежав в коридор, я услышала звук разбивающегося стекла - мистер Кавендиш швырнул стакан с виски, разбив его вдребезги о закрывшиеся за мной двери.

Глава 8.

Наступил сезон дождей. Без моего непредсказуемого хозяина жизнь потекла скучно и однообразно. В тот же день, когда семейство Кавендишей улетело назад в Англию, мы с миссис Ортис долго вместе сидели за ужином, думая над тем, чем теперь заняться. Кавендиш-холл опустел, здесь стало холодно и одиноко. Казалось, что даже цветы в оранжерее действительно заскучали по своему хозяину!

- Я не люблю, когда хозяин уезжает надолго. - Сказала экономка, грустно глядя на струйки воды, стекающие по оконному стеклу. - Без него Кавендиш-холл становится пустым музеем.

- Часто мистер Кавендиш путешествует?

- Раз в год, не больше. Но он никогда не уезжал больше, чем на три недели, мисс Ионеску.

- Что ж, нам остается только делать то, что и обычно.

И мы делали то, что и всегда - миссис Ортис занималась домашним хозяйством, вела финансы, убирала и стирала, готовила. Я помогала ей практически во всем, даже выезжала с ней в город за покупками, но все равно свободного времени оставалось очень много. Чтобы хоть как-то скоротать длинные скучные часы, я часто подолгу находилась в оранжерее, помогая Нгози: поливала цветы, работала тяпкой и граблями. Но неумолимое время едва двигалось. И картина моей жизни в первую неделю выглядела так: я у окна, идет дождь; я на обрыве, дождя нет; я на обрыве под зонтом, идет дождь; я в парке под зонтом, идет дождь; я в беседке, идет дождь; я в кабинете мистера Кавендиша, читаю в его кресле, идет дождь.

Из состояния апатии меня вывел звонок Аристарха Бенедиктовича как раз тогда, когда я уже битый час тупо рассматривала розовый украшенный стразами телефон. “Это наверняка был подарок от маленькой мисс Изольды” - думала я, поглаживая прохладный гладкий пластик. Наставник позвонил на пятый день моих мучений и сказал: “Аня, вы очень талантливый и упорный человек. Ни разу за семь лет нашего знакомства я не видел, чтобы вы опускали руки! Я далеко и не могу вас утешить, тем более не стану лезть в вашу душу, выясняя причину вашей хандры, но я умоляю вас - не сидите, сложа руки, не теряйте ни себя, ни драгоценное время! Жизнь так быстротечна!”.

Эти слова, как глоток свежего воздуха, вселили в мою душу вдохновение и вернули былую упорность! С того момента каждый день я проводила в разнообразной работе - после завтрака и до обеда я рисовала портрет мистера Кавендиша, упорно работая над линиями, изгибами и тенями; после обеда я совершала прогулку по саду, проводя не менее получаса у обрыва, заглядывала в оранжерею, чтобы немного побеседовать с Нгози, и возвращалась в кабинет мистера Кавендиша. Там я садилась за его печатную машинку, вставляла новый лист и приступала к написанию своего рассказа. Писала я обычно до вечернего чаепития. После чудесно проведенных за чашкой чая минут с миссис Ортис, я снова отправлялась на обрыв, посмотреть на закат. Так шел день за днем, утекали недели. Монотонность и рутина, спокойно и размеренно текущие дни снова заставили меня остро почувствовать давно забытое одиночество.

Несмотря на все, за это время я смогла стряхнуть с себя хандру, снова найти в себе силы делать то, что я когда-то любила. Мистер Кавендиш не звонил, но мы получали весточки от миссис Розы, которая сообщала, что с братом все хорошо, и сейчас он находится где-то в районе Южной Америки. Я отгоняла от себя мысли о том, почему мистер Кавендиш не звонит, скоро ли он вернется, как проходят его вечера с мисс Отулл и сильно ли он обиделся на меня.

Однажды, в самый разгар работы над моим рассказом, я была прервана стуком в дверь.

- Войдите!

На пороге появился издатель мистера Кавендиша, мистер Рассел Нот - жутко потеющий, но очень добродушный упитанный старичок с тростью.

- О, мисс Ионеску, это вы? Я думал, что это мистер Кавендиш вернулся!

- Нет, сэр, - Я встала навстречу гостю, слегка смутившись. - Это всего лишь я.

Окинув удивленным взглядом рабочую атмосферу кабинета, мистер Нот заглянул в напечатанные мной листы, лежавшие в стопке на столе.

- Это ваша работа, мисс Ионеску? - он посмотрел на меня поверх очков, внимательно изучая написанное.

- Да, сэр.

- Постойте… У вас отлично получается! - он улыбнулся. - Вот так дело! Заехал забрать бумаги, а открыл талант!

- Какой талант, сэр? - я действительно не на шутку испугалась. - Я пишу для себя.

- Мисс Ионеску, с людьми нужно делиться! - иронично сообщил он. - В нашем мире не хватает таких романов, как ваш и слишком много разной дряни!

- Спасибо, сэр. - Я достала бумаги, за которыми приехал издатель. - Вот, сэр. Мистер Кавендиш предупреждал, что вы приедете, но я ждала вас недели две назад.

- Спасибо, мисс Ионеску! - он спрятал бумаги в портфель, не отрываясь от чтения моей писанины. - Свежо, необычно! И слог такой, давно забытый, журчащий как песня! Нет, мисс Ионеску, я буду ждать вашего романа с нетерпением!

- Но, сэр!

- Мисс Ионеску, обещайте, что я буду первым, кто прочтет его! - он посмотрел на меня строго. - Я серьезно! Не можете же вы всю жизнь жить в чужом доме и работать на кого-то! Пора подумать и о себе!

Последние крохи сомнения исчезли.

- Обещаю, сэр. Как только все будет готово, я вам позвоню.

- Вы умница, мисс Ионеску! - похвалил он, весело улыбнувшись и направился к выходу. - До свидания!

Когда двери за мистером Нотом закрылись, я все еще пребывала в легком шоке. Расхаживая по кабинету от окна к дверям на веранду и назад, я все думала, взвешивала и меняла свое решение. Снова и снова. Пока из состояния фрустрации меня не вывел громкий крик миссис Ортис из столовой. Я опрометью кинулась туда и застала экономку, лежащую на полу, отчаянно кричащую и держащуюся за ногу. Рядом валялись осколки разбитой чашки и перевернутая банка с вареньем.

- Господи, миссис Ортис! - я упала около нее на колени, пытаясь понять, что случилось.

- Я сломала ногу, Анна! - стонала она. - В моем возрасте нужно смотреть под ноги! Mi pierna! Как же больно! Maldita sea! Maldita sea esa taza estúpida!