— Как Дайбоку, Кошо должен извиниться за свои недостатки. В частности, его слуги должны предоставить Вашему Величеству отчёт.

— Какой отчёт?

— О том, что Императрица так же допустила ошибку, и что она должна быть исправлена. Тот факт, что она переступает черту и проявляет излишнее великодушие к остальным, может причинить большой вред. У министров и чиновников есть свои обязанности, и, в отличие от Её Величества, они не могут их игнорировать по собственному желанию. Правитель, игнорирующий правила, традиции и несчастные случаи привлечёт министров и слуг, занимающихся тем же самым. Поэтому нельзя просить Дайбоку брать на себя ответственность за этот прецедент.

— И ты хочешь свести всё к этой версии?

— Да, но имейте в виду, что не заставлять Кошо извиниться и отпустить его — не одно и то же. Ваше Величество слишком слабы в понимании подобного различия. Если он не извиниться, значит, не осознает своей ошибки. К тому же Ваше Величество не должны показать, что её поймали на крючок. Все вокруг обратят на это внимание. Если будет замечено, что вы благодарите своего слугу, Кошо так же потеряет лицо.

— Ясно, понимаю, — пробормотала Йоко.

Кокан вошёл в комнату.

— О, вот вы где, — он повернулся к Кошо. — Кошо возьмёт на себя ответственность и проведёт три месяца под домашним арестом.

Погодите минутку, — собралась сказать Йоко.

Кокан собранно и холодно продолжил:

— Однако Тайхо заставил нас признать, что нарушение Её Величеством правил помешало Дайбоку должным образом выполнять его обязанности. Дайбоку оправдал себя, поймав предателей. Я считаю, что это самый лучший вариант событий. Разве вы не считаете, что мы должны сохранять целостность государственной службы?

Он сказал Йоко:

— Вы с чем-то не согласны?

— Я нарушаю правила? Чёрт,  за это же меня отругал и Кантай.

— И?

— Хорошо, — сказала Йоко с самоуничижительной усмешкой.

Кантай так же улыбнулся. После того, как Кокан рассказал, что все подозреваемые были переданы Министерству Осени, Кантай похлопал Кошо по спине, и они ушли.

Кокан посмотрел, как они уходят, и вручил Йоко документ.

— Очевидно, что Найсай был недоволен с положением дел в последнее время. Раньше он был заместителем министра в том же отделе и служил Найсаю как личный помощник Императрицы и Сайхо. Он много работал, и был назначен Найсаем. Позже, тем не менее, ваши служащие оттеснили его. Пока он работал заместителем секретаря, он гордился работой в Рошин. Но очевидно, его гордость и терпение достигли своих приделов.

— О, — сказала Йоко. Она вздохнула.

— Помимо этого, вы назначили слугами людей не аристократического положения, свободно игнорировали правила и сделали незнакомцев своими самыми близкими доверенными лицами.

Все участники дворцового переворота служили в Министерстве Небес. Это Министерство не было напрямую связано с управлением королевства. Оно работало непосредственно во дворце, служа там Императрице и Сайхо. Те, кто не мог гордиться работой в такой непосредственной близости от Императрицы, наверно, не подходил для такой работы.

— И если вы питаете какие-то сентиментальные чувства, вы должны от них избавиться.

Кокан никогда не был слишком эмоционален, но сейчас его твёрдый голос удивил Йоко. Она посмотрела на него, и он приподнял бровь.

— Генерал Рьюу и Тай Тайхо сообщили мне о том, что произошло после того, как Найсай и его приспешники вторглись в Западные Сады.

— Ты как всегда неплохо подготовился.

— Я хотел бы спросить, только чтобы удостовериться, вы ведь не придали значения его обвинениям?

Йоко посмотрела в сторону.

— Они не знали всей правды, и, рассматривая мои действия без цельной картины, пришли к неверным выводам. Назовите меня плохой Императрицей, и я отвечу, что коль вы так считаете, то мне нет смысла с вами спорить. Я не собираюсь утверждать, что только я могу спасти Кей. Я не могу решать все или кого-то осуждать.

— Позвольте мне кое-что вам объяснить, — сразу ответил ей Кокан. Он положил документ на стол. — Начнём с того, что суждения о том, какая вы императрица, зависят только от того, кто и когда их делает. В любом случае, такая Императрица, как вы, не связана с этим специфическим инцидентом. Когда они подняли мечи и решили напасть, они потеряли любое право на требования высокой морали и осуждения других людей.

— Здесь ты прав.

— Причина, по которой мы вывели Найсая и его помощников из Рошин, состояла в том, что мы боялись подобных людей. Все министры согласились, что ненадёжные люди не могут быть назначены на ответственные посты, расположенные с вами в непосредственной близости, и они не вызывали подобного доверия. Вот к чему всё свелось. Решение было принято на основе их характеров. Я не вижу ошибок в таком суждении. Прежде всего, вас обвиняли в дружбе с ханджу и мятежниками, верно?

Кокан посмотрел на Йоко.

— Люди, думающие подобным образом, основываются на авторитетных импульсах. Во-первых, это не те люди, которым вы доверили бы власть. Никто не даст подобным людям в руки оружие. Во-вторых, люди, которые не жалеют о подобных высказываниях, не могут отличить правильный Путь от ложного, и, естественно, не могут быть допущены до политического процесса. В-третьих, те, кто не знают цельной картины происходящего, не могут ни о чём судить. В-четвёртых, те, кто основывается на таких предположениях, придумывая грехи, о которых ничего не знают, и без каких-либо сомнений выносят обвинения, основанные на подозрениях— не должны вовсе иметь дело с юрисдикцией. В-пятых, никакое доверие не может быть даровано тем, кто не видит собственные ошибки и недостатки, а вместо этого обвиняет других в собственных несчастьях. Наконец, те, кто идёт против закона и Пути ради своих целей, опасны. И мы не можем подвергать такому риску Её Величество. Вы с чем-нибудь не согласны?

Йоко обернулась на него в шоке.

— Мы наблюдали за ними каждый день, и они не показались нам достойными того, чтобы служить непосредственно рядом с вами. Следовательно, они были отстранены от Рошин. Полагаю, они весьма неожиданно доказали нам правильность этого решения.

Йоко опёрлась локтями о стол и скрестила пальцы.

— Хорошо, тогда позволь задать вопрос. Если бы они не были отстранены от Рошин, удалось бы избежать подобного?

— Тогда позвольте ответить вопросом на вопрос. Вы бы смогли доверять кому-то, кто идёт напролом, когда видит выгоду, и отклоняется всякий раз, когда видит опасность?

Йоко посмотрела на Кокана. Она сжала пальцы вместе.

— К тебе это правило так же относится? Если забыть о твоих успехах и обращать внимания только на твои грехи?

Кокан твёрдо ответил на её взгляд.

— Я должен воспринять это как личную критику? Как хорошо известно Её Величеству, назначая доверенных людей на пост министров королевства, я должен удостовериться, что средние государственные служащие и младшие офицеры не пересекают черту и выполняют свои обязанности.

— Да, прости.

В ответ на её извинение Кокан вздохнул и улыбнулся.

— В конце концов, проблема заключается в характере. Это истинное отражение того, как они живут и ведут себя. Именно на это стоит обращать внимание. Любой должен уметь смотреть и видеть. Если они окажутся достойными вашего доверия, то их старания будут вознаграждены. Рисай-доно прекрасно доказала это.

— Рисай?

— Почему Её Величество доверились ей?

— Я точно не знаю.

— Она ворвалась во Дворец Кинпа, и вы с одного взгляда поняли, в каком ужасном состоянии она находится. Правда? Рисай-доно была ранена, пролетая через гнездо йома, в которое превратилась Провинция Суи, чтобы добраться сюда. И разве не её готовность пойти на такие меры доказывает её желание спасти Тай?

— Да. Конечно.

— Рисай-доно умоляла вас спасти Тай. Даже зная то, что вмешательство в жизнь другого королевства является ужасным грехом. Рисай-доно должна была знать об этом.

— Кокан…