Да это и не важно. Он не намеревался стирать ей память – никогда.

– Сказал мужчина, переспавший с миллионом женщин.

Миллионы? Не совсем так. Скорее с тысячами. Ладно, десятки тысяч. Но одно слово Нины, и он бы с радостью сделал ее единственной.

Единственной?

Он действительно желал только ее? Не было других разнообразия ради? Лишь от одной этой мысли, ему следовало бежать и прятаться от нее, как от рассвета. Но у Амора не было желания делать что-либо подобное.

– Ты немного преувеличиваешь.

– Разве? Сколько тебе лет?

Он понял к чему она клонила. Она пыталась подсчитать сколько женщин у него было.

– Достаточно стар чтоб не отвечать на этот вопрос.

– Ха. Я так и знала. Ты постоянно что-то скрываешь. Тебе нельзя доверять.

Амор с трудом подавил желание сгрести ее в объятия и поцеловать, чтобы убедить в обратном. Не самый подходящий способ. Ему нужно, чтобы Нина доверяла ему, не потому, что она теряла голову от его поцелуев, а потому, что рядом с ней он мог здраво мыслить.

Он снова погладил большим пальцем ее щеку.

– Я знаю, что не легко доверять тому с кем только познакомился, но ты и я, мы через многое прошли вместе. Мы сражались вместе. Моя жизнь была в твоих руках, а твоя в моих. Ты не думала, хотя бы попытаться дать мне шанс? Да, мое прошлое, не такое кристально чистое, как у мальчика из хора, но я не коснулся или даже не думал о другой женщине, после того, как встретил тебя. Такого никогда со мной прежде не случалось

Нина встретилась с ним взглядом.

– Что, вообще?

– Да, мои мысли были заняты лишь тобой.

Наконец, он увидел, что она смягчилась. Нина опустила руки. Он медленно приблизился.

– Хочу поцеловать тебя, – сказал он, – но не хочу действовать против твоей воли. – Амор искал в ее глазах согласие.

– Амор, я так запуталась. Не знаю, могу ли тебе доверять и не понимаю, что со мной происходит, когда ты рядом. – На ее глаза навернулись слезы. – В одно мгновение ты злишь меня, – она тяжело сглотнула, – а в другое я слабею.

– Слабеешь? – Он покачал головой. – Ты не слабая, я не встречал более сильных женщин. И все же...

Нина подняла взгляд и выжидающе посмотрела на него.

Он вздохнул.

– Я ничего не могу с собой поделать, хочу защитить тебя даже если знаю, что ты можешь сама о себе позаботиться. Я сумасшедший?

Легкая улыбка коснулась ее губ.

– Может быть мы слегка спятили – или просто немного устали.

Амор понял ее намек.

– Пошли, тебе нужно поспать. Нам обоим нужно. И я хочу заснуть, обнимая тебя. Обещаю, со мной ты в безопасности.

Через десять минут его желание сбылось: Нина лежала в его постели, а он крепко её обнимал. Амор вздохнул от удовольствия. На этот раз не было необузданного секса, страстных поцелуев и неистовых прикосновений.

На сегодня, обнимать ее было достаточно. Достаточно для него, разве вампиры обнимались?

Амор покачал головой. Раз он чувствовал себя удовлетворенным просто обнимая ее, с ним определенно творилось что-то странное.

Он обнимал женщину лишь во время секса. В этот раз все по-другому. И он никак не мог насытится этой вновь обретенной близостью с Ниной.

– Дорогая, почему ты вызываешь во мне такие чувства? – прошептал он, но Нина его не слышала. Она уже спала.

В пустой подземной комнате для допросов в службе охране горят огни. Габриель отошел назад, Куин рядом с ним, когда Зейн взял на себя допрос подозреваемого.

Габриель редко позволял Зейну выпускать свою жестокость на кого бы то ни было, но в этот раз даже он чувствовал в этом необходимость.

Пол Холланд, мужчина, который напал на Нину и который был как-то причастен к убийствам телохранителей, все еще молчал.

Самсон приказал, чтобы никто не вмешивался, когда дело дошло до отношений Амора с человеческой женщиной. Когда он дал указание, Габриэль услышал усмешку в голосе Самсона, словно он был чрезвычайно доволен собой. Он не ставил под сомнения своего босса, но был уверен в том, что хочет знать, что же привело к такому повороту, особенно после того, как несколько дней назад было рекомендовано свести к минимуму их контакт с людьми.

Он молча покачал головой и снова обратил внимание на Зейна и подозреваемого.

Лысый вампир был более известен за полное отсутствие сострадания и за весьма убедительные способы пыток, которые граничили со средневековьем. Комната "Личной Охраны" не была оборудована для пыток.

Скорее, это был тренажерный зал для телохранителей. Но Зейну не нужно много инструментов.

Хотя Зейну, наверное, понравилось бы растягивать на дыбе человека, но существовали более утонченные способы добыть информацию.

Ходили слухи, что у Зейна были обширные познания в искусстве допросов, которые использовали нацисты во время Второй мировой войны и он позаимствовал некоторые из них.

Поэтому, когда он вытащил простые плоскогубцы из пальто, Габриэль не удивился, а только поморщился про себя.

Он ненавидел насилие, но знал, что в этом случае оно необходимо.

Глаза Пола сверкнули, когда он увидел инструмент, но спустя секунду он взял себя в руки.

Для человека Пол оказался чрезвычайно бесстрашным. Габриэлю еще предстоит выяснить, что давало ему психологическую устойчивость.

– Я говорил, что мне плевать выживешь ты или нет? – голос Зейна был спокойным и ничего не выражающим.

Фырканье было ответом. Он что насмехался над своим мучителем?

Габриэль заставил себя смотреть на своего заместителя, когда Зейн схватил запястье подозреваемого и поднес плоскогубцы к его большому пальцу.

Инструмент крепко сжал кончик пальца человека.

– Кто за этим стоит?

Нет ответа, лишь шумное прерывистое дыхание. Сопротивление Пола было встречено злой усмешкой Зейна и моментальным сжатием большого пальца подозреваемого.

Звуки хруста костей и мышц, превращающихся в кровавое месиво, заглушили крики Пола.

– Кто превращает наших телохранителей в убийц? – голос Зейна был спокойным, как будто он спросил который час.

Подозреваемый плотно сжал губы в тонкую линию, показывая свое нежелания разглашать какую-либо информацию. Габриэль почувствовал короткие вспышки воспоминания, которые промелькнули в сознании человека.

Но воспоминание было слишком коротким, чтобы полностью сосредоточиться на нем. Он кивнул Зейну, чтобы тот продолжал. Даже если Пол не был готов говорить, он может быть достаточно измотан, чтобы предоставить информацию с помощью воспоминаний.

Габриэлю было не понятно каким образом, как человек, Пол мог скрывать от него свои воспоминания.

Кем бы не был его хозяин – а он знал, что него точно есть хозяин – вероятней всего вампир, ведьма либо демон.

Ни у каких других существ не было достаточно сил блокировать его дар, чтобы раскрывать воспоминания.

Зейн зажал плоскогубцами указательный палец Пола, на этот раз потянув за ноготь, отрывая его. Подозреваемый еще раз закричал, когда брызнула кровь. На глаза Пола навернулись слезы, боль отразилась на его лице.

– Я могу делать это весь день, – Зейн был прав. У них полно времени. Был уже почти полдень и им все равно больше нечем заняться. Уйдет ли у них 5 минут или 5 часов чтобы разговорить его – не имеет особого значения.

Демонстративно, Пол посмотрел на Зейна и сплюнул.

– Я ничего тебе не скажу.

Он говорил с трудом. Мужчина был в невыносимой агонии, но все же проявлял грандиозную силу.

При других обстоятельствах Габриэль бы восхищался этим. Как бы там ни было, Пол был телохранителем "Службы личной охраны", а они известны – выносливостью, решительностью, и упорством.

Их обучали противостоять пыткам. А этот был очень хорошо обучен. Слишком хорошо.

– Скажешь. Они все говорят, когда я заканчиваю сними. – Зейн явно наслаждался своим мнением на счет мужчины.

Спустя тридцать секунд еще один окровавленный ноготь приземлился на бетонный пол. Безусловно теперь в комнате разило кровью.